Сокровища Манталы. Таинственный браслет
Шрифт:
— Попал! — радостно выкрикнул Оливер.
Оливия увидела рядом с головой игнавии крупный камень.
— Беги! — поторопил ее Марко. — Пока остальные не опомнились.
Собрав последние остатки сил, Оливия пустилась наутек.
— Что это было? — поинтересовалась она, когда они наконец очутились на берегу моря.
К ее изумлению, игнавии не стали за ними гнаться, но они все равно остановились не раньше, чем сумели покинуть лес.
— Вероятно, ты столкнулась с их вожаком, — предположил Оливер. — Игнавии настолько уверовали, что нам от них не уйти, что их предводитель вознамерился собственноручно тебя одолеть.
— Ты
— Такое часто случается у диких животных, — с умным видом добавил Оливер, — у волков, например.
— Какой-то мохнатый карлик, ростом с годовалого ребенка, настолько обнаглел, что вызвал Оливию на поединок?
— Не совсем так. Это не был поединок, — принялся умничать Оливер. — Для поединка требуется взаимное согласие сторон, а в нашем случае ничего подобного я не заметил.
— Прекрати ты уже. И ты. — Оливия с упреком взглянула на Марко. — Вы оба. Я устала. И едва не погибла. А вы заладили: поединок, предводитель… Скажи лучше, зачем мы вообще плыли к этому острову?
— Набрать воды, — нахмурившись, ответил Марко.
— Да ладно… — отмахнулся Оливер. — Мы в море всего два дня. И запасались водой в Лавинии. Неужели она так быстро закончилась?
— Неправильно посчитали… — Марко отвернулся, делая вид, что высматривает «Черную медузу».
«Он явно что-то знает, но не хочет говорить…» — Оливии стало любопытно, она даже забыла об усталости.
— А куда отправился Альд Аир?
— Да, куда? Мы причалили сюда неслучайно. Зачем Альд Аир ушел на остров? Он же необитаемый. — Оливер, обожавший выяснять правду, в упор посмотрел на Марко. К тому же сейчас к любопытству примешивались личные чувства.
— Он капитан и не докладывает мне о каждом своем шаге. Думаю, просто отправился на экскурсию.
— Экскурсию, говоришь… — Оливер прищурился. — Что-то не верится… Хорошо, не хочешь говорить — не надо.
Оливия искоса посмотрела на Марко. Тот явно испытывал облегчение, что от него отстали. Она опять почувствовала себя усталой. И ей захотелось сейчас только одного — лечь в кровать и крепко уснуть.
Марко натянуто ухмыльнулся, подмигивая ей и переводя разговор на другую тему.
— И все-таки не могу удержаться и не сказать. Отныне ты смело можешь звать себя Оливия Победительница.
— Победительница?
— Да. Ведь ты одолела островного царя. Пусть мохнатого и к тому же карлика, но одолела.
Оливер выдавил смешок.
— Представляю… Он хотел покрасоваться перед подданными, показать, какой он смелый и храбрый. А теперь его, может, уже свергают. Мы произвели тут настоящий государственный переворот.
Оливия не удержалась и улыбнулась.
Глава 8
Оливия участвует в заговоре
До лодки, одиноко лежащей на песке, пришлось пройтись. Залезая в нее, Оливия почувствовала, что силы окончательно покидают ее. Мир вокруг неожиданно подернулся дымкой, и на краткий миг небо поменялось с морем местами. Не в силах издать ни звука, Оливия повалилась на деревянную скамейку, жесткую и покрытую толстым слоем соли. Волнения последних дней, падение в яму и время, проведенное в ней в одиночестве, нападение желавших съесть ее игнавий и схватка с их вождем — все это вдруг навалилось на нее, причем одновременно. Последние события, сменяя друг друга с калейдоскопической скоростью, не давали
— Оливия! — Брат склонился над ней. — С тобой все в порядке? Выглядишь ужасно.
Она попыталась улыбнуться, едва сдерживая слезы.
«Даже мой брат заметил… Что тогда говорить о Марко…»
Парень оттолкнул Оливера и протянул взятый со дна лодки мех с водой.
— Попей, легче станет. Ты бледная, словно сметана. Видел бы Йоши, обязательно облизал тебя.
— Он не такой глупый… — попыталась она пошутить.
Парни сели за весла, и вскоре они втроем поднимались на борт «Черной медузы». Едва ступили на палубу, как к ним подошел Альд Аир.
— Живы? Здоровы? — Он внимательно оглядел вначале Оливера, а затем и его сестру. — Что-то ты неважно выглядишь.
— Устала… — Оливия приятно удивилась такому отношению и заботе капитана к ней и ее брату, на Марко при этом торговец даже не посмотрел.
«Ошиблась? Он, в сущности, не такой и плохой. А с Рэнделлом, видимо, просто вышло недоразумение. Надо бы с ним поговорить. Вот только что за способности отсутствуют у него? И почему без них он никому не нужен? Ой, столько всего, а голова не соображает…»
Наступал вечер. Оливия быстро помылась, насколько это, конечно, было возможно на судне, где множество взрослых мужчин и совсем мало воды. Затем переоделась в переданные Альд Аиром широкие и слишком длинные для ее роста штаны, белую, сильно выцветшую рубашку, размером, наверное, с парус, и отправилась ужинать.
Еда состояла из кусков холодного мяса, недоеденных командой «Черной медузы», печеной картошки, овощей и трехдневной свежести хлеба. Однако Оливия чувствовала такой сильный голод, что набросилась на пищу и остановилась только тогда, когда поняла — ее сейчас разорвет. Поблагодарив беззастенчиво пялящегося на нее кока, она вышла на палубу.
Настроение заметно улучшилось. Ей захотелось отыскать Оливера и вместе с ним отправиться к Рэнделлу, но тут она вспомнила о Марко.
«Я ведь так и не поблагодарила его за спасение из ямы… Если бы не он, я бы так и сидела в ней, а Оливер бился с игнавиями, причем, судя по всему, без малейшего шанса на успех».
Последние лучи заходящего солнца окрасили горизонт в красное, придав закату завораживающий вид. На Оливию накатило уныние. Она с тоской оглядела свою одежду.
«Выгляжу ужасно».
И все же отправилась к Марко. Его каюта находилась в противоположной части судна, неподалеку от входа в трюм. Парень, в отличие от большинства членов команды, имел собственное маленькое помещение, показывая этим свой высокий статус на корабле. Пробираясь по узкому и очень низкому коридору, Оливия увидела, что дверь в каюту открыта, а затем услышала тихий, едва различимый голос Марко. Вначале она хотела дать знать о своем присутствии, но затем решила немного повременить. По обрывкам фраз, долетевших до нее, она догадалась, что говорят о ней. Стало любопытно и, остановившись прямо возле порога, Оливия помимо своей воли прислушалась.