Сокровища Тантала

Смит Гаррет

– Происходит что-то еще! Смотрите внимательно! – воскликнул Пристли.

Судья Таннер снова повернулся к настенному телефону.

– На этот раз он повернул кольцо в противоположном направлении, – объяснил Пристли. – У него на линии подчиненный. Я думаю, что это связано с этим подземным залом для собраний. Он попросил номер 49. Можем ли мы найти их телефоны там, внизу?

Профессор Флекнер передвинул рычаги, и по экрану заскользили различные участки подземного места встречи. Менее чем за минуту мы нашли небольшую комнату рядом с большой гостиной, в которой стояла дюжина беспроводных телефонных будок современного, абсолютно звукоизоляционного типа. Служащий в черном одеянии

и маске только что принял вызов. Он повернулся к пейджефону, стоявшему рядом с его столом, и объявил: "Номер 49 разыскивается по телефону". Его голос повторялся по всем комнатам с многочисленных маленьких дикторских дисков, вмонтированных в обшивку.

– Что я тебе говорил? – ликовал Пристли. – Мы уже знаем об одном из мест встреч организации больше, чем сам судья Таннер.

Одна из фигур в черном отделилась от группы в дальнем углу гостиной и направилась к телефонам. Маленькими белыми цифрами в верхней части его мрачной маски было выбито число 49. Флекнер направил лучи нашего прибора под маску и показал лицо Гормли.

Он вошел в кабинку, взял инструмент и прошептал:

– Это 49.

– Это Совет, – раздался голос судьи, многократно повторенный в наших ушах, как из маленькой столовой, где он стоял, так и из телефонного передатчика в комнате в подвале.

– Приготовления завершены. Это номер 583, – сказал он. – Все ли ваши указания переданы и все ли ваши отпущенные готовы?

– Все готово, сэр, – ответил Гормли. – Я запишу цифры и отправлю радиограммы сегодня вечером.

– Очень хорошо. А теперь я хочу поговорить с номером 25.

Гормли вышел из будки и вызвал 25-го по пейджфону, затем удалился в маленькую офисную комнату рядом с телефоном и сел за письменный стол.

Мы снова запустили в работу третью серию лучей: Флекнер наблюдал за Гормли, Пристли следил за судьей и его спутниками на экране, а я ждал появления номера 25. К этому времени я уже научился управлять прибором, и когда к ожидающему телефону подошла еще одна фигура в темном одеянии с цифрой 25 на маске, я заглянул за эту маску и увидел черты Хаммерсли, исправившегося и отпущенного шантажиста.

– Вы оценили человека, на которого я указал? – спросил судья, когда Хаммерсли взял трубку.

– Да, – ответил он. – Я получил всю его историю и договорился о встрече завтра вечером, когда, я думаю, он будет готов к предложению. На прошлой неделе я также договорился с тремя другими потенциальными клиентами, все они хорошие люди. Жаль, что я не могу назвать вам имя одного из них. Это удивило бы тебя.

– Не обращай на это внимания. Чем меньше я должен знать, тем лучше. Какие новости с места событий?

– Я только что получил последний декабрьский отчет. Ровно за месяц мы добавили тысячу двадцать девять человек, из них четыреста шестьдесят девять женщин.

– Это хорошее пополнение. Так держать. Они все нам понадобятся для нашего плана. Больше никаких мелочей до следующего ноября. Казна полна, и мы можем сосредоточиться на главном вопросе.

– Это главный вербовщик банды, – воскликнул я. – Мы, безусловно, стремительно получаем информацию.

– Да, – заявил Флекнер, – и вот длинный список имен членов банды.

Он наблюдал за Гормли. Усевшись за стол в кабинете, ростовщик вытащил из кармана пачку бланков радиограмм. Флекнер переключил камеру на управляемый им луч, и сообщения, которые Гормли напечатал на бланках перед ним, были сняты на кинопленку.

Каждое сообщение было сформулировано иначе, чем остальные, и выглядело безобидным деловым сообщением. В каждом из них было оставлено пустое место, которое Гормли быстро заполнял ключевым номером, который дал ему судья, передавая инициированному

получателю сообщения имена трех выбранных кандидатов на пост президента Соединенных Штатов. Эти послания были адресованы людям по всей стране, которые, очевидно, были заранее проинформированы о плане и той роли, которую они должны были сыграть в его осуществлении. Все они были, по-видимому, малоизвестными местными жителями – членами криминального треста в своем округе и выступали в качестве посредников между центральной организацией и местными лидерами. Я не признал никаких известных имен из национальной политической сферы.

Тогда нам казалось, что, когда все это будет раскрыто, у нас не возникнет проблем с поиском всего состава, включая человека или людей во главе, и, что больше всего занимало Флекнера, огромную казну, которую эти заговорщики припрятали. Но мы совершенно не учитывали хитрость этого криминального треста. Как будто они каким-то сверхъестественным образом заранее угадали появление чудесного инструмента, который, когда они впервые разрабатывали свои планы, существовал только в удивительном уме профессора Флекнера. Они так тщательно оберегали от любой возможности утечки своих планов, что, как бы мы ни шпионили за их тайными встречами в последующие недели, мы не смогли извлечь из их загадочных методов передачи приказов и представления отчетов ничего, что продвинуло бы нас гораздо дальше в раскрытии заговора и достижении их истинной цели, чем мы находились после результатов слежки, полученных на этом первом сеансе работы.

В тот вечер больше ничего примечательного не произошло. Группа судьи Таннера распалась сразу же после того, как он закончил свой тайный телефонный разговор. Гормли закончил заполнять свои сообщения и передал их посыльному, чтобы тот передал их на различные станции беспроводной связи по всему городу. Толпа в черных одеждах в подземном зале устроилась на ночь для беззаботной игры.

Так что на какое-то время мы оторвались от поисков. Пристли и я ушли, договорившись снова встретиться в лаборатории рано утром следующего дня.

С того дня судья Таннер, два его товарища по той памятной конференции, Винтер и Дорган, а также Хаммерсли, Гормли и Хэнсон никогда не сходили с наших экранов во время бодрствования. Мы также сосредоточили луч на подземном месте встречи банды. Еще один луч был направлен на путешествие по стране, следя за списком заговорщиков, раскрытых сообщениями Гормли.

Для этого профессору Флекнеру было необходимо увеличить количество излучателей на своем аппарате, а каждому из нас научиться манипулировать двумя лучами одновременно. Также мисс Стимсон, секретарша Флекнера, молодая женщина с зелеными глазами, с которой я столкнулся во время моего первого визита в лабораторию, была зачислена в качестве оперативного сотрудника. Флекнер был абсолютно уверен в ее порядочности. Кроме того, мы договорились не давать ей ненужных подробностей по поводу обнаруженных нами секретов.

Из нее получилась замечательная помощница, молчаливая и умная, по-видимому, совершенно лишенная обычного женского любопытства. Однако она никогда не переставала пробуждать во мне это душевное качество. Зеленые тени для век продолжали делать ее лицо совершенно неэмоциональным. Благодаря ее строгому простому платью и уходу за каштановыми волосами, это также придавало это качество всему ее существу. И ее отношение к нам было в основном таким же равнодушным, как и ее внешность. Ее мимолетное проявление интереса к возможной опасности для Пристли, когда я впервые встретил ее, было кратким исключением из ее обычного поведения. Она уделяла Пристли мало внимания, и он, казалось, не подозревал о ее существовании.