Сокровища зазеркалья
Шрифт:
Это единственный способ исправить собственные ошибки, порожденные тягой к этому миру. Я рисовала всех без разбору, не думая о последствиях, не заботясь о будущем. Впредь я так не поступлю. Мне пришлось стать убийцей, чтобы защитить этот мир от самой себя. Больше не хочу. Может это не честно по отношению к остальным, но в отличие от меня, они — воины, они умеют убивать, когда дело доходит до боя. А не так, как я — в спину. Теперь они смогут убить своих врагов. Наших врагов. Я больше не стану им в этом помехой. Вот оно, мое сражение. Волшебный ластик стирает не портреты, а мою магию.
Я настолько увлеклась процессом, что совершенно не замечаю ничего вокруг. Легкое покашливание над головой действует на меня ошеломляюще. Я пугаюсь этого нежданного звука и вскакиваю, опрокидывая стул. Эльф-похититель, в моем только что воевавшем с собственными демонами сознании, отождествляется с этими самыми демонами.
— Убью! — рычу я то ли от злости, то ли от страха и, схватив первое, что попадается под руку, бросаюсь на врага.
Разъяренная женщина с лифчиком наперевес — это вам не в беззащитных эльфиек стасисом из-за угла швыряться. Издав панический девчачий визг, перепуганный эльф бросается наутек. Меня охватывает праведный гнев. Адреналин звенит в ушах, азарт погони застит глаза алой пеленой. Раскручивая над головой, как пращу, свое грозное оружие, я с воинственным кличем апачей несусь следом.
Когда мы пробегаем мимо стола в четвертый или пятый раз, до меня начинает доходить весь комизм ситуации. А зачем я, собственно, за ним бегу? Ну, догоню (если догоню), ну и что? Что я дальше-то делать буду? Не убивать же его, в самом деле. К тому же, эльф, убиенный лифчиком, это, конечно, эпос, но уж очень сказочный.
Заценив разумность аргументов, я останавливаюсь. Эльф по инерции пробегает еще несколько шагов, потом тоже тормозит и с опаской косится на меня через плечо.
— Брейк! — выдавливаю я, с трудом переводя дыхание, — Временное перемирие. Так и быть, живи пока.
Похититель тоже тяжело дышит и на контакт идти не спешит. Напугала я его, однако! Ну и славно! Так ему и надо, засранцу. Нечего меня похищать было. Вот, получил благодарность от начальства. В одной камере теперь сидим.
— Л-леди Маргарита?
О! Голос прорезался! Сразу бы так! А то ни "здравствуй" тебе, ни "как поживаете", а прямо стасисом между глаз. Он что, после этого еще надеялся на мое благодушие? Наивный! Пусть спасибо скажет, что я бегать толком никогда не умела.
— Ну, чего тебе, горе-террорист? Допрыгался? Вместе со мной укатали?
— Миледи? А-а-а… а вы, случайно, не знаете, где это мы?
Упс! Он что, издевается?
— Куда ты меня приволок, там мы и есть. А где это — тебе видней.
— Я?
— Ну, не я же.
— Но… но я вас только оглушил. А потом… потом, словно пол под ногами разверзся. Я толком и не понял, что произошло. А теперь мы здесь.
— Ты что, хочешь сказать, что даже до Сентанена меня не дотащил?!
Вот ведь неумеха! А туда же, Серебряных леди похищать! Чему их только в школе учат, ей Богу!
— Ты меня похитил? — грозно интересуюсь я.
— Я… я… не… — ужас снова отражается на лице эльфа, и он начинает медленно от меня отступать.
— Так похитил или нет? — сбавляю я обороты.
Снова
— Нет, — он вздыхает, — не успел. Мы не то, что из Библиотеки, даже из коридора возле кухни не выбрались. Нас тьма поглотила.
— Какая на фиг тьма?! Ты что несешь-то?
— Да не знаю я! Вот честное слово, леди Маргарита, не знаю!
— То есть, мы не в Сентанене, и держит нас здесь не Ирэльтиль?
— Не думаю, — качает головой этот трусишка и снова с опаской смотрит на меня: разозлюсь или нет.
— Тогда, кто?
Эльф пожимает плечами и разводит руками. Эдакая картина озадаченной невинности. Блин, ну что ж мне так на дураков везет-то, а?
— Ладно. Значит, мы не в эльфийском плену. Уже хорошо.
— Почему? — робко спрашивает он.
— Потому что проще будет договориться с тюремщиками, балда!
Ага! Щаз! Еще было бы с кем договариваться.
— Тюремщики! Ау!
Никто, разумеется, не отзывается, а эльф смотрит на меня круглыми глазами. Небось, решил, что я совсем спятила. Подожди, милый, в твоей интеллектуальной компании я скоро на невидимую луну выть стану.
— Ну, что ж! Не сейчас, так потом. Рано или поздно кто-нибудь нас навестит, — оптимистично заявляю я, — Так, мне тут одно дело закончить надо.
Я гордо марширую к столу, поднимаю стул и снова начинаю стирать рисунки. А ведь эльф прав, это не Ирэльтиль. Может, он и предложил бы мне лишить защиты эльфов-отступников, но заговорщики среди орлов — его пятая колонна. Их портреты он бы мне не подсунул. Тогда кто?
Горе-похититель молча устраивается на полу неподалеку от меня. Я старюсь не обращать на него внимания, но прежней сосредоточенности добиться уже не могу, просто продолжаю водить ластиком по бумаге.
— Тебя как зовут-то хоть? — не выдерживаю я, наконец.
— Анкитиль. Можно Ан.
— Я Марта. И без всяких там леди, пожалуйста. Может, расскажешь, зачем ты меня похитить пытался?
Слушая в пол уха откровения этого жалкого существа, я окончательно успокаиваюсь. Никакого масштабного заговора против меня, оказывается, не было, и даже к своей одиночной акции Ан специально не готовился. Просто увидел меня одну, вот жадность и взыграла. Удивительно, судя по речи, весьма образованный и неглупый юноша, а такой идиотизм учудил. Я уже даже злиться на него не могу.
Завершив свою печальную повесть, эльф некоторое время удрученно молчит. Я тоже не стремлюсь поддерживать беседу, так что слышен только шорох скольжения ластика по бумаге.
— Есть хочется, — вдруг тоскливо произносит Анкитиль.
И я понимаю, что совершенно с ним солидарна.
Артефактер Рен-Атар
Вот уж не думала, что наши очередные посиделки окажутся настолько безрадостными. Гектор затребовал всех, и мы снова собрались в обеденном зале. Вот только состав сильно изменился. Нет Штреда и Бризы. Присутствие Шеты едва ли можно брать в расчет. Зато прибавились Алена, Марк и Уме. Да и Вел с Лисси на плече выглядит здесь вполне уместно. Но главное, нет Марты.