Сокровище по имени няня
Шрифт:
— Это Том, мисс Беннет.
Вместо того, чтобы сказать разумные слова, вроде «Привет, Том. Рада познакомиться», Николь прижала ко рту палец, чтобы унять дрожь, и запричитала:
— Ох! Я догадывалась, что он должен быть красивым. Но не представляла, что возможно такое совершенство!
— Посмотрим, что вы скажете после того, как он три дня кряду разбудит вас в пять утра, — сухо заметил командор, опуская Томми на пол.
Мальчик прижался к коленям дяди и разглядывал Николь широко раскрытыми глазами. Его лицо разрумянилось после
Ей так хотелось прижать к груди нежное тельце мальчика, но она не рискнула. Слезы слишком близко. Если она расплачется, то образ рассудительной, уверенной няни исчезнет как дым. Николь быстро отвернулась, не дав судороге исказить черты. Потом полезла в сумочку за платком и высморкалась.
— Простите, — проговорила она. — Захотелось чихнуть, но все прошло.
— Наверно, вы простудились?
— Нет, — поспешила она успокоить его. — Я здорова. — Она села на корточки и улыбнулась Томми. — Привет, солнышко. Я Николь.
— Привет, — ответил мальчик. Если бы заговорили ангелы, подумала она, их голоса звучали бы так же.
— У тебя очень симпатичный плед. Ты берешь его с собой в постель?
— Да, — подтвердил он, отпуская дядину ногу и делая шаг к Николь. — Это мое ди-ди.
— Это одеяло, Том, — мягко поправил его командор. — Большие мальчики не говорят как малыши. Пожми руку мисс Беннет.
Боже милостивый, этот мужчина умеет разговаривать с четырехлетними детьми так же, как она с орангутанами!
— Лучше покажи мне сад, — предложила Николь, понимая, что мальчику явно смущен и надо что-то предпринять. — Если дядя не возражает?.. — с опозданием взглянула она на командора.
— Пожалуй, — согласился он. — Это позволит вам лучше познакомиться. Иди, Том, покажи мисс Беннет сад.
— Хорошо, — оживился Томми. — Но не бассейн. Мне не разрешается ходить к бассейну одному. Это нарушение правил.
— Нет, не бассейн, — заверила его Николь. — Я лучше посмотрю цветы.
Мальчик с минуту подумал, потом подошел и взял ее за руку.
— У меня есть сад в доме, — охотно сообщил он. — Я сажаю семена и потом поливаю.
— Сам? — очарованная, воскликнула она.
— Да. И они растут большие, как дерево. — Он высоко поднял руку, лицо оживилось от волнения.
— Стоп, Том! — остановил его дядя. — Помнишь, что мы говорили о преувеличениях? Пожалуйста, ближе к фактам.
Проглотив возражения, которые так и вертелись на языке, Николь успокаивающе сжала руку Тома. Но это не утешило его.
— Я только поддразнивал, — пробормотал он. Оживление будто смыло, губы опасно дрожали. — Мама любит, когда я дразню ее. Я хочу к маме. Можно мне сейчас поехать домой?
— Он постоянно задает этот вопрос, — пробормотал командор. В голубых глазах вспыхнула паника. — Я не знаю, что отвечать.
— Поскольку вы так озабочены близостью к фактам, вероятно, вам лучше
— И там будет мама?
У Николь ком встал в горле.
— Нет, Томми. Но, наверно, мы найдем ее фотографию.
— Ох! — Он снова вцепился в плед. — И папину тоже?
— Да, дорогой.
Малыш наклонил набок голову и улыбнулся ей.
— Цветы красные, — сообщил он.
Николь была неописуемо рада, что мальчик переменил тему раньше, чем она разразилась очередным потоком слез.
— И желтые, и пурпурные. — Он потянул ее за руку. — И розовые, и черные, и малиновые.
— Черные? — переспросила она. Том вел ее к французским дверям и дальше в патио на солнце. — По-моему, я прежде не видела черных цветов. Покажи мне.
— Черных цветов нет, Том, — вмешался командор. — Нельзя говорить не правду.
Ох, ради Бога! Интересно, этот мужчина помнит детство, удивление перед миром, магия которого ограничивалась только воображением?
— Пурпурные, — послушно поправился Том. — Очень пурпурные. Я предпочитаю пурпурные цветы.
Ї Ты ПРЕДПОЧИТАЕШЬ? — засмеялась Николь.
— Он иногда употребляет взрослые слова, — объяснил командор. — Ему не имеет смысла возвращаться к детской болтовне, которую, должен признаться, нахожу раздражающей.
Конечно, подумала она. Вы бы предпочли, чтобы он сделал гигантский скачок из детства во взрослую жизнь, ничего не имея для такого перелета, кроме подушки.
— В его возрасте, командор, все дети так говорят. Его речь скорее изменится, если мы не будем делать из этого драму.
— Вероятно, вы правы.
— Я права, — заверила его Николь. — Поверьте мне. Я много занималась с четырехлетними детьми.
Он наклонил голову. Николь решила, что это жест согласия. Командор достал из кармана ключи и снял с кольца один из них.
— Я оставлю вас вдвоем, чтобы вы ближе познакомились. Если вы захотите пройти к берегу, имейте в виду, вам придется выйти за ворота, потом спуститься по ступенькам. Пожалуйста, когда вернетесь, проверьте, заперли ли вы ворота. Я не хочу, чтобы мальчик без надзора бегал к морю.
Он стоял в патио и минуты две смотрел им вслед. Потом раздался женский голос, серебристый, как колокольчик. Голос не принадлежал Жанет. Его звали по имени. Командор повернулся и вошел в дом. Николь услышала низкое гудение его ответа, а потом водопад женского смеха, рассыпавшегося в воздухе. Кто же эта посетительница? Его женщина?
Хорошо бы. Чем больше он будет занят другими делами, тем меньше будет вмешиваться в ее отношения с Томми. Она посмотрела на малыша, шагавшего рядом, и почувствовала, как сердце переполняется любовью. Блондин с голубыми глазами, как и его мать. Кожа мягкая и гладкая, щеки румяные, маленькие крепкие ножки слегка покрыты загаром.