Сокровище
Шрифт:
Мне тяжело это говорить и еще тяжелее думать о том, что я не буду участвовать в операции по спасению одного из моих ближайших друзей. Не говоря уже о том, что мои друзья отправятся в Мир Теней и встретятся лицом к лицу с Королевой Теней без моей помощи.
Это безвыходная ситуация, и меня охватывает паника, от которой начинает ныть грудь, а сердце бьется втрое быстрее. Какое бы решение я ни приняла, оно навредит кому-то, сделает кого-то из тех, кто мне дорог, уязвимым. Но ведь я королева горгулий. Мой долг заключается в том, чтобы вести за собой мою армию, в том, чтобы защищать всех сверхъестественных
– Они пока не проводят мобилизацию, – говорит Артелия. – Они все еще набирают новых людей и обучают их. Они нападут на нас не сразу.
– Она права, внучка, – подтверждает Алистер. – Они атакуют не завтра. Да, это случится скоро, но у нас в запасе есть по меньшей мере неделя или две. У нас хватает времени, чтобы ты могла позаботиться о Мекае.
– А ты можешь гарантировать, что это так? – спрашиваю я и поворачиваюсь к Артелии. – Можешь? Потому что если нет, то мне надо остаться здесь. Что я за лидер, если отправлюсь куда-то сейчас, когда я особенно нужна моим войскам?
– Ты лидер, который знает, что горгульи защищают всех, включая отравленных вампиров, – отвечает Артелия. – И который понимает, как важно создавать союзы.
– Союзы? С кем? – Но я уже понимаю, куда она клонит. – Охотники хотят истребить всех сверхъестественных существ. Мы все кровно заинтересованы в том, чтобы остановить их. Даже рэйфы.
– Вот именно, – соглашается Артелия. – Наша армия поддержит тебя в этом. В эти дни, когда ты будешь заниматься спасением Мекая, будь начеку и смотри в оба.
– И мне надо будет постараться призвать под наши знамена жителей Мира Теней, – заканчиваю я. И рассеянно почесываю ладонь, прикидывая имеющиеся варианты. Я понимаю, о чем они говорят – у меня есть время и для того, чтобы спасти Мекая, и для того, чтобы подготовиться к нападению Карги. Я могу сделать и то и другое. Не нужно выбирать что-то одно.
Но предупреждение Кровопускательницы насчет тех, кто обитает рядом с Древом Горечи и Сладости, все еще звучит в моих ушах.
Да, у меня есть время, чтобы сделать и то и другое, если я сумею выполнить невыполнимую задачу – спасти Мекая и при этом уцелеть. Но если мне это не удастся, то Корона останется в Мире Теней навсегда. Я не могу этого допустить.
– Дедушка, – говорю я и чувствую стеснение в груди, когда он устремляет на меня взгляд своих выцветших серых глаз.
– Не говори об этом, Грейс. – Он отворачивается. – Ты вернешься, непременно вернешься.
Я не знаю, обижаться мне на его слова или чувствовать себя польщенной его верой в меня.
– Ты не можешь этого знать.
Он долго не отвечает, а просто стоит и пристально смотрит на меня, как будто может заглянуть мне в душу. И очень может быть, что он и впрямь способен это сделать. После тысячелетнего заточения в пещере у Алистера появились кое-какие странные таланты, один из которых заключается в том, что я начинаю чувствовать себя очень неуютно всякий раз, когда он заставляет
– Что ты хочешь сделать, внучка?
– Речь идет не о том, что я хочу сделать, а о том, что мне необходимо сделать, и ты это знаешь. – Я смотрю ему в глаза, безмолвно прося, чтобы он понял. И протягиваю ему руку.
Сперва мне кажется, что он не ответит мне, но затем, спустя целую вечность, он медленно делает то же самое.
Я прижимаю свою ладонь к его ладони.
На секунду мою руку обжигает нестерпимым жаром, и я ахаю от боли.
Но она сразу же проходит, и, когда я отнимаю руку, Короны на ней больше нет. Теперь она красуется на ладони Алистера – там, где она находилась больше тысячи лет.
– Ты уверена, что хочешь этого? – спрашивает он.
Секунду мне хочется сказать «нет». Хочется схватить его руку и вернуть Корону, которую, как я знаю, он жаждет мне возвратить. Но я не могу этого сделать. Ни теперь, ни, возможно – в зависимости от того, как пойдут дела в Мире Теней, – когда-либо еще.
Потому что Корона важнее меня самой – из-за магической силы, которую она содержит. И я понимаю, что вероятность того, что, отправившись в Мир Теней, я погибну и унесу ее с собой, стала куда больше после того, что мне открыла Кровопускательница.
Но если мой военачальник говорит мне, что время у нас есть, то я прислушаюсь к ней и все же отправлюсь туда. Ведь Мекай – мой друг, он один из первых моих друзей, один из тех, кто подружился со мной сразу после моего приезда в Кэтмир. Ради меня он был готов на все – и я тоже готова на все ради него. Но Корона и связанная с ней могучая сила должны остаться здесь. Я могу возвратить их себе после того, как вернусь из Мира Теней. А если я не вернусь, то пусть ею распоряжается Алистер.
– Да, уверена, – отвечаю я ему, несмотря на то что это не так. Несмотря на мое опасение, что я поведу тех, кого люблю, на бойню, такую же страшную, как Испытания.
Но что еще я могу предпринять? Отправиться туда в одиночку? Оставить Хадсона и остальных и попытаться пробраться в Мир Теней без них?
Хадсон ни за что не согласится – и я не стану его винить. Если бы он сам отправился куда-то тайком, чтобы защитить меня, просто потому что, по его мнению, это слишком опасно, я бы никогда не простила его. Как же я могу поступить так с ним – или с остальными моими друзьями?
– Спасибо, – наконец говорю я, нарушив молчание. И кланяюсь моему дедушке, снова ставшему королем горгулий.
Он кивает, но ничего не говорит и больше не пытается отвернуться.
Впервые за долгое время его молчание кажется мне каким-то неловким. Каким-то гнетущим. Впрочем, вероятно, просто из-за мыслей, которые угнетают меня.
Как бы там ни было, я делаю шаг назад. Меня ждут мои друзья – и Мекай.
– Это навсегда?
Я замираю, услышав в его голосе тревогу, которую он даже не пытается скрыть.
– Нет, – отвечаю я, стараясь говорить честно. – Это только на неделю, ну, может, на две. Это нужно только до тех пор, пока мы не вылечим Мекая и не вернем его домой. Но я не могу взять ее с собой в Мир Теней. Потому что, если там со мной что-то произойдет, я не хочу, чтобы со мной погибла и Корона.