Сокрушитель Войн
Шрифт:
– Зависит от того, насколько серьезно вы себя воспринимаете, – ответил Гимн. – Идите сюда, бросьте это дурацкое кресло, располагайтесь на диване. Наслаждайтесь вечером.
– Я не уверена, что это прилично, – заметила Сири.
– Я бог, – отмахнулся он. – Я сам устанавливаю, что прилично.
– Мне все равно где сидеть, – с улыбкой ответила она.
Тем не менее она поднялась и велела служанкам перенести кресло подальше под навес, чтобы не приходилось говорить слишком громко. Она также постаралась не
Гимн Света улыбнулся. Похоже, ему доставляло удовольствие ставить других в неловкое положение. Но казалось, что его также не волнует и то, какое впечатление производит он сам.
– Я имела в виду именно то, что сказала, Гимн Света, – сказала Сири. – Мне нужна информация.
– И я, моя дорогая, тоже был очень честен. Я по большей части бесполезен. Однако я постараюсь как можно лучше ответить на вопросы – если, конечно, вы ответите на мои.
– А если я не знаю ответа на ваши вопросы?
– Тогда придумайте что-нибудь, – ответил он. – Я не замечу разницы. Необразованный невежа предпочтительнее просвещенного глупца.
– Постараюсь это запомнить.
– Тогда вы поступите вопреки совету. Итак, что у вас за вопросы?
– Что случилось с предыдущими королями-богами?
– Умерли, – сказал Гимн. – О, не надо удивляться. Это иногда случается, даже с богами. Мы, если вы не заметили, смехотворные бессмертные. Мы все время забываем, что вроде как должны жить вечно, и внезапно умираем. Причем во второй раз. Можно сказать, что оставаться в живых мы умеем вдвое хуже обычных людей.
– Как умирали короли-боги?
– Отдав дыхание, – ответил Гимн. – Это так, Тушкан?
Верховный жрец кивнул:
– Так, ваша милость. Его Божественное Величество Сезеброн Четвертый умер, исцелив эпидемию дистренции, поразившую Т’Телир пятьдесят лет назад.
– Погоди, – перебил его Гимн. – Разве дистренция – это не кишечное расстройство?
– Именно так, – подтвердил жрец.
Бог нахмурился:
– Хочешь сказать, что наш король-бог – самое святое и божественное существо нашего пантеона – умер, чтобы исцелить несколько вздувшихся животов?
– Я бы не стал формулировать это таким образом, ваша милость.
Гимн наклонился к Сири:
– Знаете, от меня ждут, что однажды я поступлю так же. Убью себя, чтобы какая-нибудь пожилая леди не обделалась на людях. Неудивительно, что я такой неудобный бог. Наверное, это как-то связано с подсознательной самооценкой.
Жрец бросил на Сири извиняющийся взгляд. Она догадалась, что неодобрение грузного служителя было направлено не на нее, а на его бога. Жрец улыбнулся ей.
«Может, не все они похожи на Треледиса», – подумала она и улыбнулась в ответ.
– Жертва короля-бога не была напрасной, Сосуд, – сказал жрец. – Да, диарея может быть не опасна для большинства, но способна погубить
– Интересно, что почувствовали исцеленные, – задумчиво промолвил Гимн, – когда очнулись и увидели, что их король-бог мертв.
– Считается, что они были удостоены чести, ваша милость.
– А я думаю, они вознегодовали. Король явился прямо к ним, а они слишком сильно болели, чтобы заметить его. В любом случае, моя королева, – вот, пожалуйста. Это была полезная информация. И теперь я беспокоюсь, что нарушил свое обещание быть бесполезным.
– Если это вас утешит, – заметила Сири, – то вы как раз не очень-то помогли. Это ваш жрец оказался полезным.
– Да, знаю. Я уже много лет стараюсь его испортить – и ничего не срабатывает. Я даже не могу заставить его признать теологический парадокс – что я пытаюсь соблазнить его на дурные поступки.
Сири помолчала и улыбнулась еще шире.
– Что? – спросил Гимн, допивая напиток. Кубок немедленно заменили другим, с голубой жидкостью.
– Разговаривать с вами – как плавать в реке, – пояснила Сири. – Меня увлекло течение, и я не уверена, что смогу сделать еще вдох.
– Следите за камнями, Сосуд, – заметил верховный жрец. – Они выглядят безобидными, но под водой таятся острые края.
– А, – отмахнулся Гимн. – Это за крокодилами нужно следить... Они кусаются. И… так, а о чем мы вообще говорили?
– О королях-богах, – напомнила Сири. – Когда умер последний, наследник уже родился?
– Разумеется, – кивнул жрец. – На самом деле, король-бог женился годом раньше, а ребенок родился за несколько недель до смерти отца.
Сири задумчиво откинулась в кресле:
– А король-бог, который был до него?
– Умер, исцелив детей в деревне, на которую напали бандиты, – ответил Гимн. – Простому люду очень нравится эта история. Короля так тронули их страдания, что он пожертвовал собой ради обычных людей.
– И он тоже женился годом раньше?
– Нет, Сосуд, – сказал жрец, – после свадьбы прошло несколько лет. Хотя он умер всего лишь через месяц после рождения второго ребенка.
Сири подняла взгляд:
– А первой родилась дочь?
– Да, – подтвердил Лларимар. – Женщина без божественной силы. Откуда вы знаете?
«Цвета! – пронеслось в голове у Сири. – Оба раза – вскоре после рождения наследника».
Может, появление ребенка как-то заставляло королей-богов стремиться отдать жизнь? Или было нечто более зловещее? Умелая пропаганда могла использовать победу над мором или исцеленную деревню, чтобы прикрыть какую-то другую причину смерти.