Соль под кожей. Том первый
Шрифт:
Регине с каждой секундой все тяжелее держать лицо. Она всегда была одержима своим внешним видом, в особенности фигурой, хотя на мой вкус, ее натянутую на голые кости кожу тяжело назвать «фигурой». Но с тех пор, как она забеременела, Завольский буквально помешался — выписал Регине личного диетолога и та, естественно, взялась ее откармливать. Я уже молчу о том, что через пару месяцев, мой дорогой «свекрови» придется вообще забыть о том, что у нее в принципе есть талия.
— Чуть не забыла, — делаю вид, что спохватилась только сейчас, — я отправила подарок с доставкой. Надеюсь, он тебе
— Доставкой? — не понимает Регина.
— Да. С той, которой ты прислала приглашение на сегодняшние посиделки. Очень оперативно работают.
Она окончательно теряет контроль над лицевыми мышцами, и ее физиономия расплывается во что-то бесформенное. Приходится взять Регину за локоть и как бы невзначай немного развернуть — будет лучшее, если никто из гостей не увидит ее в таком состоянии. Заодно, пользуясь тем, что я надежно прикрыта ее же спиной, шепотом, почти одними нубами, предупреждаю:
— Над самодисциплиной тебе еще работать и работать — кто же вот так сразу превращается в дерьмо из-за одной невинной шутки.
Не дав ей наломать еще больше дров, быстро иду в центр зала. Целую Завольского со всем радушием, и только потом подхожу к Андрею. Вот кому надо еще раз хорошенько проехаться по мозгам, потому что он безобразно относится к своим обязанностям в рамках наших договоренностей. Мужчина, который собирается жениться через пару недель, не будет сидеть, развалившись на диване, и залипать в телефон, когда в поле его зрения попадает любимая женщина. Даже когда я незаметно тяну его вверх, вынуждая подняться и обнять меня за талию, он все равно делает это вымучено. Если бы я могла сделать это прямо сейчас, то врезала бы ему по яйцам, потому что, очевидно, его мозги находятся там бОльшую часть времени.
— Мне бы твою молодость, Андрей — я бы свою бабу обнимал так, чтобы аж визжала! — подначивает один из друзей Завольского — довольно известный в определенных кругах винодел, который в тихую занимается скупкой всего, что плохо лежит и продает это через сеть ломбардов по всей стране. До сих пор не понимаю, что между ними может быть общего, но, кажется, они дружат еще с детства. Вероятно, когда Завольский только начинал свое восхождение, он не брезговал никакими деньгами, в том числе — полученными за краденное.
Я чувствую, как Андрей рассеянно держит ладонь на моей талии, даже не пытаясь прижать к себе и, незаметно скрипнув зубами, что есть силы прижимаюсь к нему бедром, так чтобы это выглядело как его попытка заявить право собственности. Завольский-старший довольно хмыкает, женщины закатывают глаза.
— Мы работаем вместе, — я напускаю почти трагичный вид, — и могу ответственно заявить — ничто так не убивает романтику, как необходимость «выкать» друг другу целый день и строгая субординация. Андрей очень не хочет, чтобы у сотрудников закрались сомнения в его необъективности, и мне, естественно, достается больше остальных!
Я снова бьюсь об него бедром и только со второй попытки до этого придурка доходит, что пора обнять меня посильнее.
— Когда я была секретаршей Лимонова, — говорит самая старшая женщина среди всех присутствующих дам, — он заходил в приемную, бросал на стол пиджак
Она нарочно говорит это басистым тоном, и все присутствующие взрываются смехом.
— Если будешь и дальше вести себя как дерьмо, я отменю наши договоренности и твой любимый папочка узнает о «другой» жизни своего сына, — пользуясь случаем, шепчу Андрею на ухо, и он скрипит зубами от бессильной злости. — Пожалуй, надо ему намекнуть присмотреться к тебе поближе — может, хоть это заставит тебя включить мозги.
Его стандартное «ну ты и сука!» тонет в новом взрыве хохота.
Но, кстати, я не шутила — Андрея действительно пора поставить на место, пока он окончательно не сорвал весь мой план.
Глава четырнадцатая: Лори
Глава четырнадцатая: Лори
Настоящее
— Очень не советую больше так делать, — говорю я, когда мы с Региной на пару минут остаемся одни на площадке перед домом.
Завольский с Андреем провожают гостей, и пока у них там чисто мужские разговоры, мы стоим в стороне и изображаем «правильных девочек», которые знают, когда вовремя не лезть под руку. Хотя в этом только моя заслуга, потому что Регина несколько раз порывалась вставить свои нафиг не нужные пять копеек в темы, совершенно ее не касающиеся. Любой другой мужик уже давно бы в крепких выражениях объяснил этой тупой овце, кто она, для чего и где ее место, но Завольский-старший сдувает с нее пылинки, предвкушая скорое отцовство. У него на этой теме какой-то бзик. Интересно, если бы он знал правду об Андрее, то так же стремился бы настрогать в этот мир еще больше своих выродков?
— Мне не нужны советы уборщицы, — фыркает Регина, и порывается снова пойти к мужчинам.
Хватаю ее за локоть и подтягиваю назад как норовистую лошадь. Она нарочито громко охает, Завольский озирается, и я машу рукой, давая понять, что у нас все в порядке и ситуация под контролем.
Регина прекрасно знает, с какой должности начиналось мое восхождение, но называет меня уборщицей нарочно, чтобы унизить. По моему мнению, эта пустышка даже ногтя любой уборщицы не стоит.
— Если ты думаешь, что сможешь вбить клин между мной и Завольскими, то мне жаль тебя разочаровывать. — Я улыбаюсь Андрею, который тоже косится в нашу сторону. Мысленно вздыхаю и, не веря, что собираюсь произнести это вслух, предлагаю мировую: — Нам не обязательно любить друг друга, но мы можем легко уживаться в рамках одной семьи.
Мне насрать на ее хорошее отношение, но, чтобы сосредоточиться на больших делах, я должна быть уверена, что никакая мелкая дрянь не воткнет иголку мне в задницу. Иногда даже у таких бестолочей, как Регина, иногда получается спонтанно организовывать неприятные проблемы.
Будь в ее голове хоть немного мозгов, она приняла бы мое предложение, но ей слишком жмет корона. Регина разворачивается ко мне всем корпусом, выпучивает глаза.
— Уживаться? Думаешь, я не в курсе твоих планов?!