Солдат Империи
Шрифт:
В глубокой тайне, Владимира Соколова погрузили на борт военного самолёта, и перевезли в небольшую деревню под Самарой, в агрохозяйство, принадлежащее главе пятого отделения Государственной Охраны, генерала Заботина. Там в хозяйском доме, разместились десять охранников, и пять человек обслуживающего персонала. Повар, работник, педагог и два врача. Сменяться они должны были раз в три месяца, причём не все сразу, а по скользящему графику.
Володя, не избалованный судьбой, никогда не жил так хорошо. Теперь он ел три раза в день, спал на чистых простынях, и за его здоровьем
Мгновенно подростка перенесли в дом, но несмотря на ровный пульс, врачи не смогли привести его в чувство.
Владимир очнулся рывком. Вот он лежал на мокром и холодном асфальте который пах металлом и гудроном, а вот, он уже в постели, на свежих, хрустящих простынях, в большой тёмной комнате, где у стола со включённой лампой, дремлет пожилая полноватая женщина в белом переднике, и небольшой белой шапочке на волосах.
Беззвучно словно призрак, встал, и не беспокоя женщину подошёл к окну. За стеклом, был виден двор, с небольшой сторожкой у ворот, и мужчина в ней, с коротким автоматом неизвестной модели на коленях, и чем-то в закрытой кобуре на поясе. В отражении окна, Владимир смог разглядеть себя, и это точно был не семидесятилетний старик. В стекле было ясно видно, что он каким-то образом стал совсем молодым парнем, со смазливым лицом, и непослушной копной светлых, почти белых волос.
Дверь из комнаты была не заперта, и Владимир заглянув в коридор, прошёлся по толстой ковровой дорожке, найдя по запаху хлорки туалет, сделал свои дела, вернулся обратно, и стараясь не скрипеть пружинами лёг на место.
Как такое могло случиться и почему, мало беспокоило человека видавшего в своей жизни даже летающие тарелки и инопланетян. Правда только в виде мёртвых тел. А уж тайн и загадок в его жизни было с избытком. Так что эта, просто добавилась к существующим, никак не ухудшив отличного настроения. Всё же вторая молодость, дорогого стоит, где бы он не оказался. А уж устроиться с комфортом, дело совсем простое, имея в виду все его навыки и отлично сохранившуюся память.
Он начал засыпать, а в голове отчего-то словно кадры любимого фильма возникла сцена боя в узком и длинном помещении похожем на салон-вагон. Три человека, мгновенно перебили охрану, вспороли горло женщине, что едва успела выхватить из сумочки крошечный револьвер, и будто надвинулись на Владимира, когда он вроде как отскочил и увидел лезвие кинжала, выходящего из спины невесть откуда взявшегося паренька в серой рубахе, измазанной чёрными пятнами.
Но это для двенадцатилетней девочки, всё случившееся стало адским кошмаром. А для кадрового убийцы, не особенно интересная картинка, с незнакомыми людьми.
Поэтому он, поворочавшись, спокойно заснул, и снились ему не кровавые ужасы, а зелёные поляны, с крупными ягодами, которые он собирал, ел сам,
— Мила, наш парень не очнулся? — В комнату быстрым шагом вошла женщина лет тридцати в белом медицинском халате, и маленькой шапочке, под которую были убраны волосы. Халат топорщился на высокой груди, и не доходил до коленок весьма стройных ножек, которые успел оценить Владимир из-под прикрытых век.
— Нет, Елена Петровна. — Санитарка подскочила словно ужаленная. — Всё без памяти и лежит. Он жи когда встаёт, сразу эта, утку просит. Руками значит машет, ну я ему и достаю из-под кровати. А вот тута не вставал. Да и утка сухая. А под себя не ходил. Я бы запах сразу почуяла.
— Да, парень, напугал ты нас. — Целительница провела светящейся от энергии рукой вдоль тела и поводила её над головой. — Хм. Странно. Никогда не отзывалась на сканирование, и вдруг что-то стало звучать. Неужто так на тебя молния повлияла дружок? — Она покачала головой, и тут Владимир приоткрыл глаза.
— О! Вот молодец. — Искренне обрадовалась Елена Петровна. — А мы тут уже переволновались за тебя. — Она сложила руки на груди. — Я и ты, идём кушать. — Она пальцами показала маленькую пантомиму. — Хочешь кушать? — Она сделал круговое движение словно гладила живот.
«Я б-ть немой или тупой?» задался вопросом Владимир, пока с полностью расслабленным лицом смотрел на пантомиму женщины.
— Елена Петровна, не мучьте парня, давайте я его с ложечки покормлю. Надо же, ужас какой пережить. Прям в голову молния ударила. Кто-б помер уже, а Вовочка у нас человек божий, вот и уберёг его спаситель.
— Да, наверное, так лучше. — Женщина кивнула, и вышла из комнаты, а санитарка развила бурную деятельность. Вытащила откуда-то небольшой низкий столик высотой вровень с кроватью, и исчезнув минут на пять, пришла с большим подносом где стояли разные тарелки. И натурально, словно парализованного стала кормить Владимира с ложки.
Еда была очень даже вкусной. Фасолевый суп, пюре из какой-то травы, или капусты, рыбная котлетка из чего-то вроде севрюги, и компот из свежих ягод и кислых яблок.
— Хорошо покушал, милый. — Умилилась санитарка. — Прям как здоровый. — Она аккуратно вытерла губы, Владимира, а после обтёрла влажным полотенцем лицо. — Отдыхай покамест. Я тута быстро посуду отнесу, да сама поснедаю. А ты пока вона, помни газетки. Еленочка-то Петровна говорит, что тако лучше будет с головкой. И плюхнула ему на живот довольно толстую пачку газет, остро пахнущих типографской краской. Едва дождавшись пока санитарка уйдёт, он развернул газету, наткнувшись глазами на название.
«За российскую индустрию» 2 мая 1961 года.
'…Рабочие Ново-Михайловского металлургического комбината досрочно сдали промплан по ковкому чугуну и сортовой стали, приступив к выплавке экспериментальных сталей для Института Стали Российской Академии Наук.
'Император всероссийский встретился с главами парламентских партий, в преддверии выборов в государственную думу. Глава фракции коммунистов, товарищ Рубахин, пообещал самодержцу не допустить никаких нарушений на избирательных участках, для чего в помощь стражам выйдут двадцать тысяч рабочих дружинников, а профессор Тарханов от имени фракции конституционных демократов, пообещал выделение на страницах газет, принадлежащих членам партии, равных полос для размещения материалов всех парламентских партий и объединений.