Солдат, который вернулся
Шрифт:
— После того как хотел убить меня?
— Но все же обошлось!
— Благодаря моей профессиональной подготовке и реакции. Промедли я секунду, и быки Фрола всадили бы в меня картечь из двух стволов.
Граф улыбнулся:
— Но ведь ты не промедлил. А вот и господин Фроленко. — Быстров поднялся, пошел к дверям.
Николаев обернулся и увидел крупного мужчину лет пятидесяти в кожаном плаще и двух охранников в строгих костюмах. Под их пиджаками просматривались кобуры с боевым оружием. Впрочем, и в магазине Романа оставалось еще пять патронов, а «ПМ» был готов к применению.
Мужчина
— Здравствуй, Роман Сергеевич!
Николаев повернулся:
— Извините, не имею чести знать вас.
Фрол неожиданно громко рассмеялся и заявил:
— Молодец! Таким я тебя и представлял. Что ж, будем знакомы. Фроленко Михаил Семенович.
Николаев поднялся и спросил:
— Всесильный босс, против которого недруги плетут паутины заговоров? Так это вы отдали приказ завалить меня? Очень приятно, рад познакомиться.
— Рома!.. — воскликнул Граф.
— Ничего, Сергей, все нормально. Поговорим?
— Отчего не поговорить с хорошим человеком.
Фрол сел на место Графа, тот пристроился сбоку. Охранники, один из них с кейсом, встали за спиной босса, контролируя ситуацию не только за столиком, но и во всем кафе. Николаев машинально отметил это. Охранники Фрола — не быки Графа. Ребята подготовленные, уверенные в себе, оттого и спокойные.
— Ты уже знаешь, что Константина Анатольевича подослал к тебе я, — начал Фрол. — Естественно, у тебя возник вопрос «почему?». Отвечу. Потому что мне нужны профессионалы. Но не могу же я довериться первому встречному, имея более чем серьезный и, скажу сразу, не совсем законный бизнес. Согласен?
— Согласен, — ответил Николаев.
— Когда Константин Анатольевич доложил мне о результатах вашей встречи, о том, что ты готов работать против меня, я был разочарован. Ты в тот момент казался мне обычным предателем, хотя ничего подобного и не совершил, потому как еще не работал на меня. Но я ненавижу предателей по самой их сути, вот и решил наказать еще одного из них. В Медведово тебя не убили бы, по крайней мере, такого приказа я не отдавал. Так, поколотили бы, чтобы отбить охоту приближаться к площади Трех вокзалов. К сожалению, утром у меня был выключен телефон, а секретарши на месте не оказалось. Когда я все же узнал, что ты не предатель, что-либо поправить было поздно. Поверь, я хотел бы изменить ситуацию, но не мог и очень рассчитывал на то, что профессиональная подготовка поможет тебе выбраться из сложного положения. Что, к моей радости, и произошло.
— Значит, накладочка образовалась?
— Можно сказать и так.
— Вы проверяли меня именно потому, что собирались что-то предложить вместо работы таксиста?
— Да. Сначала я хотел взять тебя в охрану своего дома. Сейчас же, когда ты так легко разделался с моими людьми в Медведово, я предлагаю тебе работу личного телохранителя. В компании молодых людей, которые стоят за спиной.
— Вам что-то или кто-то серьезно угрожает?
— Пока нет, но кому, как не тебе, в недалеком прошлом бойцу элитного подразделения спецназа, должно быть известно, насколько быстро может измениться
Николаев кивнул и подтвердил:
— Да, мне это хорошо известно.
— Признаюсь, через своих довольно высокопоставленных друзей я пытался пробить тебя, получить информацию, подтверждающую твою службу в спецназе ВДВ. Мне это не удалось.
— Естественно. Ведь подразделение, в котором я служил, подчинялось лично командующему и выполняло только его приказы.
— Но одно я все же узнал. — Фроленко вонзил безжалостный взгляд в лицо Николаева.
Роман, не дрогнув, выдержал это испытание и спросил:
— Что же именно?
— То, что такое подразделение существует. За весь период его деятельности был уволен по ранению всего один человек, прапорщик, специалист по ликвидации и снайпер. В этом твои слова подтверждаются. Но чтобы быть в полной уверенности, что ты и есть тот самый человек, прошу назвать свои награды. За что получал, не спрашиваю, знаю, не скажешь, не имеешь права.
Николаев усмехнулся:
— Вам удалось узнать, чем был награжден прапорщик, уволенный из секретного подразделения?
— Представь себе.
— С трудом. Впрочем, представления на награды проходили через отдел кадров. Вы умный человек.
— Прошу, ответь на мой вопрос.
— Без проблем. Я награжден двумя советскими орденами Красной Звезды. Это за Афган и не является секретом. Из российских наград у меня два ордена Мужества, орден «За военные заслуги», медали «За отвагу», две «За боевые заслуги», «За воинскую доблесть». Еще советский орден «За службу Родине в Вооруженных силах СССР» третьей степени, медали «За безупречную службу» двух степеней, три или четыре юбилейные медали.
— Целый иконостас! — заявил Фроленко и повернулся к охраннику, доставшему из кейса лист бумаги.
Тот утвердительно кивнул:
— Все совпадает, босс!
— Прекрасно. Ну а ранен ты куда был?
— Так вам это известно.
— Роман Сергеевич, отвечай на вопрос!
— В ногу. Показать, куда именно?
— Не надо.
— Но это не все. В Афгане я был еще легко контужен. Мина ударила в десяти метрах. Осколки чудом прошли мимо, а вот взрывной волной меня бросило на броню БМП. Ни бронежилета, ни защитного шлема мы тогда не носили, поэтому ударился не по-детски и на время потерял сознание. Сказать, где это было?
— Я знаю. Недалеко от перевала Саланг.
— Точно. А теперь позвольте задать вам вопрос, Михаил Семенович?
— Слушаю.
— Почему вы уверены в том, что я горю желанием работать на вас?
Фроленко улыбнулся и ответил:
— Я не уверен, но думаю, что ты не откажешься.
Николаев изобразил удивление.
— Почему?
— Сколько ты сейчас имеешь в месяц? Тысяч сто?
— Меньше.
— А у тебя невеста, служебная квартира, из которой в любой момент погнать могут, дешевая иномарка, собранная в России. Через год она будет требовать значительных вложений, если не выйдет из строя совсем. Сегодня Екатерина Степановна Воронцова имеет нормальную работу, но где гарантия, что завтра ее не уволят? И что дальше? Обратно в село? На пенсию? Копать огород, разводить живность, пьянствовать?