Солдат не спрашивай
Шрифт:
К нам приближался третий сын моих соседей по кантону Большой остров, Мигель де Сандовал. О его судьбе мы не слышали вот уже шесть лет.
— Сэр, госпожа, — произнес он, застывая рядом. — Прошу извинить, что заставил вас ждать. Непредвиденные трудности с транспортом.
— Мигель, — сказал я. — Ты знаком с Амандой Морган?
— Нет, мы не встречались, — ответил он, глядя в лицо Аманды. — Сочту за высокую честь быть представленным вам, госпожа. Мне кажется, вы, должно быть, устали от тех, кто
— Вовсе нет, — весело отозвалась Аманда, протягивая ему руку. — А вы, оказывается, уже знакомы с Корунной эль Маном?
— Наши семьи живут рядом. — Он улыбнулся мне быстрой, легкой, но какой-то очень грустной улыбкой. — Я помню капитана с шести лет, именно столько исполнилось мне, когда вы приехали в свой первый отпуск. Пойдемте, ваш багаж уже в аэробусе.
— В аэробусе? — удивленно переспросил я, двигаясь вслед за ним к одному из выходов.
— Транспортное средство оркестра третьего полка. Это все, что мне удалось раздобыть.
Следуя за нашим провожатым, мы вскоре дошли до маленькой, забитой всевозможным транспортом стоянки. Мигель де Сандовал подвел нас к приземистому, с обрубленным носом летательному аппарату, судя по размерам способному принять на борт до тридцати человек. Правда, сейчас в нем находился лишь один пассажир. На переднем сиденье аэробуса, откинувшись на переборку, отделяющую салон от кабины пилота, сидел экзот в темно-голубой одежде. У него были светлые прямые волосы и лицо человека без возраста, которому вполне можно дать и тридцать, и все восемьдесят. Увидев нас, он поднялся.
— Падма, посланник на Сете, — произнес Мигель. — Могу ли я представить господину посланнику наших гостей с Дорсая: Аманду Морган — советника по контрактам и Корунну эль Мана — старшего звездолетчика?
— О, я знаю об их прибытии, — ответил Падма.
Он не подал нам руки и даже не поднял ее в знак приветствия. Но, как и те просвещенные экзоты, с которыми судьба сводила меня на долгих дорогах странствий, Падма скорее не испытывал в этом необходимости. От него веяло миром и теплом, и всех нас захлестнуло это чувство. Как бы ни повел себя теперь экзот, все казалось естественным и единственно возможным.
Мы опустились на сиденья. Мигель, пригибая голову, нырнул в кабину пилота, и уже через минуту, мягко подрагивая всем корпусом, аэробус взлетел в воздух.
— Это большая честь — познакомиться с вами, — первой заговорила Аманда. — Но гораздо большая честь — то, что вы встретили нас. Что заставило вас проявить внимание?
Падма слегка улыбнулся.
— Боюсь, что не только желание первым увидеть вас привело меня сюда, — произнес он. — Хотя Кенси Грэйм много рассказывал о советнике и, — он повернулся в мою сторону, — даже о Корунне эль Мане.
—
— Многое не подвластно нам, — задумчиво произнес он, покачивая головой.
— Какова тогда та, другая причина, приведшая вас сюда? — поинтересовалась Аманда.
Экзот задумчиво посмотрел на нее.
— Нечто, что не имеет отношения к вашему прибытию… Простой звонок, а аппараты в Гебель-Нахаре не так защищены, как бы мне хотелось. И когда я узнал, что Мигель будет встречать вас, то напросился к нему в попутчики, чтобы позвонить из космопорта.
— Тогда это был звонок не от имени Конде Нахара? — спросил я.
— От его имени, — он улыбнулся, — или только от моего, я не могу вам открыться, не нарушив договора о доверии, но, надо полагать, вам известен Эль Конде — этот номинальный правитель Нахара?
— Из профессионального любопытства я знакомилась с государственным устройством колонии и читала о Гебель-Нахаре еще до того, как возникла необходимость моего появления здесь, — ответила Аманда.
И тут я увидел, что она хочет остаться с Падмой наедине. Аманда дала мне это понять, слегка повернув голову и еле заметно выпрямив спину. Экзоты наблюдательны, но вряд ли ему открылся смысл тайных знаков.
— Прошу извинить, — произнес я, вставая, — Так давно не видел Мигеля, что не терпится поделиться нашими домашними новостями, — После этих слов осталось лишь пройти в кабину пилота и плотно закрыть за собой дверь.
Расслабленно откинув голову на спинку командирского кресла, одной рукой придерживал Мигель штурвал аэробуса; я занял место второго пилота.
— Как дела дома, сэр? — спросил он, не поворачивая головы.
— С тех пор как ты оставил отчий дом, я и сам был на планете всего однажды, — сказал я. — Но с тех пор мало что изменилось. В прошлом году умер мой отец.
— Мне грустно слышать эту печальную весть.
— Твой отец и мать здоровы. И еще только хорошее слышал я о твоих братьях и их делах на далеких звездах. Но думаю, что ты и сам об этом знаешь.
— Нет, — тихо произнес он, так и не оторвав взгляда от неба. — Долгое время я ничего не слышал об их судьбе.
Гнетущая тишина окутала нас.
— Как вышло, что ты оказался здесь? — прервал я затянувшееся молчание. Традиционный вопрос, когда дорсайцы встречаются вдали от дома.
— Случайно услышал о Нахаре. Решил взглянуть на него поближе.
— Ты знал, что эта страна — жалкая карикатура на Испанию?
— Не карикатура, — ответил Мигель, — Вернее… не совсем.
— Да, — согласился я. Пожалуй, мне не следовало употреблять слово «карикатура». Образ жизни здесь — как и везде, — без сомнения, связан с древними корнями народа.