Солдат… не спрашивай!
Шрифт:
…………………………………………………
Что теперь остается маленькому отряду, забытому своими и судьбой на левом берегу Алле? Утопить ружья и патронные сумки, а затем вплавь перебратся на тот спасительный правый берег? Штабс-капитан Денисов такие действия разрешил Сашке еще до начала сражения, и подтвердил позднее запиской посланной с вестовым, когда полк сняли с фланга и погнали в центр позиции.
Расставаться с винтовкой не хотелось, у него есть бурдючок – водонепроницаемый кожаный мешок, нет даже два: в одном он хранит запас патронов, в другом иногда берет с собой питьевую воду. Надуть их воздухом, связать и выйдет небольшой плот, как раз для оружия и части боеприпасов, остальные придется выкинуть. Но он, к сожалению, не один… Александр быстро опросил своих подчиненных, и тут неожиданно выяснилось, что почти половина не умеет плавать совсем, а вторая не уверена в своих силах.
– Ляксандр
Выходит, что надо искать другой путь, Алле не Волга река не бог весть какая большая и широкая, обязательно должны быть броды или хотя бы узкие места. Придется пройтись вдоль берега на юг, к городу соваться не стоит, там больше шансов нарваться на вражескую кавалерию, неполный по составу взвод пехоты посекут саблями моментально, как траву…
С позиции Александр увел людей самостоятельно, не дожидаясь приказа командира роты, да и вряд ли он бы дождался при таких обстоятельствах. Смеркалось, дым над вражеской батареей к тому времени рассеялся и стало видно, что пушки от взрывов почти не пострадали – что этим железкам сделается? Чего нельзя сказать о прислуге и пехотном прикрытии, те или разбежались в панике или легли замертво возле своих орудий и немного поодаль. Сколько добра, иди забирай и получай награды заслуженные, да только некому – российские полки спешно отошли к Фридланду и теперь по заваленному трупами полю в сгущающихся сумерках бродят только французы, да отставшие от своих частей одиночные российские нижние чины и мелкие группы не пойми кого – возможно, что уже местные мародеры вышли на "промысел".
Они прошли примерно две версты прежде чем добрались до берега, местами приходилось обходить настоящие завалы из трупов лошадей почти на уровне человеческого роста, да и людей тут сегодня положили немало. Наполеон взял внушительный реванш за все те обидные мелкие поражения, что российские войска нанесли его Великой Армии ранее. Никогда еще Александр не видел раньше такого количества погибших, складывалось впечатление, что легли на этом поле целые полки в полном составе, хотя это и не совсем верно. Удивительное дело, раненых они по дороге не встретили, возможно их подобрали отступающие части, или пострадавшие уже успели перейти в другой разряд потерь – безвозвратных, иначе говоря – погибли. Дважды их малочисленный отряд натыкался на небольшие кучки "своих", но те не изъявили ни малейшего желания присоединится к егерям. Не то сказалась свойственная российской императорской армии рознь между отдельными частями, не то отбившиеся от своих полков нижние чины все еще не оправились от шока поражения и вели себя неадекватно. Попадались и одиночки, в одном месте на них налетел какой-то совершенно незнакомый поручик в новеньком с иголочки мундире, "их благородие" попытался было с налета "взять власть" в маленьком отряде и "всех застроить", но Александр пришельцу не уступил – у него есть конкретный приказ непосредственного начальника, да еще и "бумага" от имеется.
– Бунтовать засранцы задумали?! Супротив меня? Да вас б…дей зеленых сгною на каторге, под кнутом подохнете! – закипел точно котел на огне картинный "офицерик", покраснел от натуги, – Слушать мою команду быдло! Смир-на-а! Ружья к ноге!
– Идите ваше благородие своей дорогой, без вас обойдемся! – спокойно ответил ему Сашка, и подкрепил сказанные слова действием, демонстративно наведя на самозваного "командира" винтовку, Григорий и Федька моментально взяли ружья "на руку", поддержав его намерения. Предосторожность не лишняя, а то как бы шпагой "гость" случайно не пырнул, похоже было у этого господина первоначально такое желание, но штыки и стволы его быстро охладили.
– Давай, давай иди прочь, ишь командер сыскался! Просрал поди всех своих солдатов и к нам исчо лезет! – весь полувзвод почти единогласно одобрил решение своего унтер-офицера.
"Их благородие" грязно выругался и на прощание пообещав "бунтовщикам" все возможные и невозможные кары отвалило прочь. Если бы Сашка встретил хорошо знакомого ему офицера, он бы так не поступил, но доверять людей "залетному левому барину" ни малейшего желания не было. Что до угроз чужого поручика, так даже не смешно – если они не выберутся до утра с этого берега, то карать и миловать завтра будут французы, а если сумеют переправиться, то разбираться придется в 13-м егерском полку, и он был уверен, что свои не выдадут, как и ранее при конфликте с артиллеристом. Александру показался подозрительным и внешний вид этого кадра, словно не из жестокого боя человек вышел, а из светского салона
"…и покрылся берег Сотнями порубанных, пострелянных людей!"
Тела, кругом куда только не посмотришь налево и направо – не сотни тысячи легли здесь, но десятки точно и вдвойне обидно, что только наши солдатики, французы умирали в другом месте. Пока они шли по центру позиции, где "стеной стояла" под ливнем чугуна российская пехота, то Александр не мог не обратить внимание, что судя по оставленным на поле боя трупам, далеко не все полки понесли огромные потери, и если на участках где стояла гвардия порой ногу поставить нельзя, так густо лежат погибшие, то рядом – на месте где держал оборону другой, армейский полк – лишь с пяток убитых наберется. Не все полковые командиры решили героически угробить тут своих подчиненных, да и себя для компании, нашлись среди них и сообразительные, у кого "фрунт" еще не окончательно высушил мозги! Местность здесь выглядит отнюдь не как гладильная доска, она не ровная, имеются неглубокие, но весьма протяженные ложбины и "холмики". Поэтому стоило только отвести людей шагов на пятьдесят-сто назад и картечь уже их не могла достать, разве случайно или рикошетом. Одни гордо вылезли на самый гребень, другие отошли на скат, первым и достались почти все выстрелы от Сенармона. Казачков, же которые: "…любо братцы, любо…" нет на этом поле совсем – ни одного не видели, "донилычи" не любят таких бессмысленных "мясорубок" и черта с два их сюда загонишь.
Кровь, внутренности, оторванные конечности… хватало и этого добра, война – по своей природе занятие не для белоручек. Мясник, патологоанатом и солдат на войне особенно не присматривается к таким вещам, он как их как бы "не видит", издержки профессии. Особенно это актуально, для последнего, если будешь долго разглядывать чужие кишки, выпущенные тобой, то увеличивается шанс увидеть свои… здесь не до этого. Но все же в одном месте Александр не смог не остановится на пару минут.
– Сашка, глянь, ОНИ стоят, ка живые!!! – дернул его за рукав Григорий и указал куда следует смотреть.
– Б..ть!!! – других слов Сашка подобрать не смог.
И в самом деле – прямо монумент этой самой проклятой "линейно-колонной тактике" плюс "фрунту" заодно. Сложилось впечатление, что здесь подразделение перестраивалось, а в гвардии это проделывают на редкость медленно, как при смене почетного караула у Мавзолея. Сдвоили они ряды как положено по уставу и тут их накрыло сразу несколькими картечами одновременно, получилась как говорят артиллеристы "серия". Всякий раз потом, когда унтер-офицеру начинали объяснять преимущества "линии" перед другими вариантами он вспоминал эту гору трупов, где оказавшиеся в середине даже не смогли упасть на землю, так и остались стоять на ногах, пока не окоченели.
Жуткий "памятник" войне уже остался за спиной, как кто из егерей услышал доносившиеся из под груды мертвых тел приглушенные стоны.
– Да там никак живые есть? – и все в том числе и Сашка, без всякой команды кинулись на помощь, мигом разобрали завал, но сумели отыскать только одного "целого", все остальных безжалостно срезала чугунная картечь.
Вот так вот бывает в жизни, одному единственному ангел-хранитель вовремя подставил подножку, и он даже и не ранен, получил только легкую контузию. Пока сослуживцы хлопали по щекам, и "растирали-разминали", тормошили спасенного унтер-офицер его незаметно рассматривал и не мог понять, а кого же они собственно минуту назад выкопали из под трупов. Вроде бы, это судя по галуну – унтер-офицер гвардии, но почему у него портупея со шпагой, точнее с одними ножнами, само оружие утеряно в свалке… Ни разу Сашка не видел еще таких необычных нижних чинов в армейских полках. Как бы опять не пришлось конфликтовать, только-только одного залетного офицерика он прогнал, роль "Сусанина" сегодня отведена ему одному и уступать ее никому нельзя.