Солдат-недоучка

Буджолд Лоис МакМастер

– Человек, не раз доказывавший свою преданность Империи и абстрактно заинтересованный в полном торжестве справедливости, – произнес граф Форкосиган, все так же бесстрастно, – мог бы и посметь... многое. А мог бы не сделать этого?

– Моли об этом, Форкосиган, – прошептал Форхалас. Вся невозмутимость словно соскользнула с него. – Моли о пощаде, как я молил, – он крепко зажмурился и вздрогнул.

Граф Форкосиган долго и молча смотрел на него. Затем проговорил: – Как вам будет угодно... – и встав, опустился на колено перед своим врагом. – Ну что

ж... оставьте все как есть, и я присмотрю за тем, чтобы мальчик больше воды не замутил.

– Все еще слишком высокомерно.

– Будьте так добры...

– Скажите: "Я умоляю вас!".

– Я умоляю вас, – послушно повторил граф Форкосиган. Спина отца должна была бы закаменеть от ярости, но признаков этого Майлз не находил. Между этими двумя людьми было нечто запутанное, древнее – старше его самого, и он вряд ли мог проникнуть в самую сердцевину. Грегор выглядел так, будто его вот-вот стошнит, Анри Форволк был в замешательстве, Айвен – в ужасе.

Непоколебимое спокойствию Форхаласа только усиливало это своеобразное исступление. Он склонился к самому уху майлзова отца. – Давай, Форкосиган! – прошипел он. Граф Форкосиган склонил голову и стиснул кулаки.

Он видит меня, если вообще видит, лишь как способ воздействия на моего отца... Пора обратить на себя внимание. – Граф Форхалас, – голос Майлза прорезал тишину, словно клинок. – Удовлетворитесь этим. Ибо если вы доведете вою месть до конца, в какой-то момент вам придется повторить все, глядя в глаза моей матери. А вы осмелитесь?

Форхалас слегка сник. Он сердито нахмурился на Майлза. – А может ли твоя мать глядеть на тебя и не понимать, что такое жажда мщения? – он жестом показал на чахлую, скрюченную фигуру Майлза.

– Мать, – ответил Майлз, – говорит, что это мой великий дар. Испытания – это дар, говорит она, а великие испытания есть великий дар. Конечно, – добавил он задумчиво, – большинство считает мою мать немного странной. – Он поймал взгляд Форхаласа. – И что вы предполагаете делать с вашим даром, граф Форхалас?

– Проклятье, – проворчал Форхалас после короткого и одновременно бесконечно долгого молчания. Он обращался не к Майлзу, а к его отцу. – У него глаза его матери.

– Я это уже заметил, – пробормотал Форкосиган в ответ. Форхалас сверкнул на него раздраженным взглядом.

– Я не какой-нибудь чертов святой! – заявил Форхалас, не обращаясь ни к кому конкретно.

– Никто не требует от вас быть святым, – произнес Грегор самым успокаивающим тоном. – Но вы присягнули мне на службу. А разве это значит служить мне – рвать на части друг друга вместо моих врагов?

Форхалас фыркнул и неохотно пожал плечами. – Вы правы, мой лорд. – Его стиснутые руки разжались, один палец за другим, словно высвобождая из хватки что-то невидимое. – Ох, ну встаньте же, – нетерпеливо бросил он графу Форкосигану. Бывший Регент поднялся, снова приняв почти доброжелательный вид.

Форхалас пристально поглядел на Майлза. – И как же именно, Эйрел, предполагаете вы держать под контролем этого юного маньяка с его великим даром

и его нечаянную армию?

Граф Форкосиган отмерял каждое слово медленно, капля по капле, словно проводя некий тонкий химический опыт: – Дендарийские наемники – сущая загадка. – Он поглядел на Грегора. – Какова будет ваша воля, мой лорд?

Грегор испуганно дернулся, вдруг лишившись роли зрителя. Почти умоляюще он посмотрел на Майлза: – Организации растут и умирают. Есть такая возможность, что эти наемники просто исчезнут?

Майлз пожевал губу: – Такая надежда посещала мой разум, но... когда я улетал, эта организация выглядела ужасно здоровой. И растущей.

Грегор поморщился. – Вряд ли я могу отправить на них в поход свою армию и разбить, как это некогда делал Дорка – идти будет определенно слишком далеко!

– И они сами не виновны ни в чем дурном, – поспешил заметить Майлз. – Они понятия не имеют, кто я, – большинство из них даже не барраярцы.

Грегор неуверенно поглядел на графа Форкосигана, который принялся изучать носки собственные ботинок, словно говоря: "Это ведь ты рвался самостоятельно принимать решения, мальчик." Но вслух тот добавил лишь: – Вы такой же император, как и Дорка, Грегор. Поступайте по вашей воле.

Грегор снова надолго перевел взгляд на Майлза. – Ты не мог прорвать блокаду в существующих военных обстоятельствах. И тогда ты изменил обстоятельства.

– Да, сир.

– Я не могу изменить закон Дорки... – медленно проговорил Грегор. Забеспокоившийся было граф Форкосиган снова расслабился. – Он же спас Барраяр.

Император надолго замолчал, покачиваясь на волнах непреодолимой сложности. Майлз-то понимал, что тот сейчас чувствует. И дал ему попариться еще несколько мгновений, пока молчание не зазвенело от ожидания, а взгляд Грегора не сделался безнадежно остекленевшим, напоминая Майлзу прохождение устных вступительных экзаменов и тех кандидатов, что не знали ответа. Пора.

– Собственные дендарийские наемники императора, – с намеком произнес Майлз.

– Что?

– А почему бы и нет? – Майлз выпрямился и протянул руки ладонями вверх. – Я буду счастлив отдать их тебе. Войско Короны. Так уже делалось.

– С кавалерией! – уточнил граф Форкосиган, но его лицо внезапно прояснилось.

– Что бы Грегор ни сделал, это все равно будет юридической фикцией, поскольку они вне пределов его досягаемости. – Он виновато кивнул Грегору. – Он также может классифицировать их, как ему самому наиболее удобно.

– Кому-кому удобно? – сухо переспросил граф Форхалас.

– Полагаю, вы можете это считать просто личным заявлением, – заметил граф Форкосиган.

– Ну, да... Боюсь, большинство наемников были бы весьма встревожены, услышав, что они призваны на барраярскую Имперскую Службу. Но почему бы не отдать их в ведение департамента капитана Иллиана? Тогда их статус сохранится в тайне. Позвольте ему самому разобраться, какую пользу он сможет из них извлечь. Флот свободных наемников, втайне принадлежащий Имперской СБ Барраяра.