Солдат революции. Фридрих Энгельс: Хроника жизни
Шрифт:
С весенним революционным Парижем было покончено. Рассказывали о таких жестокостях и казнях, которые даже в средневековье было бы трудно представить. По бульварам прогуливались буржуа и полицейские шпионы.
Оставаться здесь Энгельс не мог. Единственной страной, где его могли принять, была Швейцария. Деньги давно кончились, и он решил добираться пешком.
Энгельс спал на виноградниках, иногда помогал местным
Здоровяк мясник, высланный из Парижа на строительные работы, уговаривал Энгельса вступить в его бригаду, сулил хороший заработок.
Через две недели Фридрих добрался до Швейцарии.
Здесь Энгельс узнал, что осадное положение в Кёльне отменено, газета снова выходит. Ему даже попалось несколько новых номеров. Он тут же написал Марксу.
Маркс выслал ему деньги, какие мог найти. Ведь весь остаток его наследства был вложен в газету. Иначе нечем было бы заплатить за бумагу, краску. Типографские рабочие соглашались работать бесплатно.
Скоро пришло письмо из дома.
«Мне известно из достоверных источников, будто редакция «Новой Рейнской газеты» заявила, что если ты и вернёшься, то они не примут тебя обратно своим сотрудником… ты видишь теперь, что у тебя за друзья и чего ты можешь ожидать от них», — писала мама.
Энгельс грустно улыбнулся. Перед ним лежал номер «Новой Рейнской», в котором Маркс объявлял, что состав редакции остаётся прежним. Это было очень смело — ведь власти разыскивали Энгельса, чтобы арестовать.
Почти одновременно с маминым он получил письмо Маркса: «Как мог ты предположить, что я брошу тебя хотя бы на минуту на произвол судьбы! Ты неизменно мой ближайший друг, как и я, надеюсь, твой».
Недели через две втайне от отца мама прислала ему денег.
« О Марксе я ничего не хочу более говорить, если он поступает так, как ты пишешь, и я нисколько не сомневаюсь, что он сделал всё, что мог, и я благодарна ему от всего сердца… Теперь ты получил от нас деньги, и я прошу тебя, купи себе тёплое пальто, чтобы оно у тебя было на тот случай, если вскоре наступят холода…»
Милая мама! Она беспокоилась о тёплой одежде, а он рвался из затхлой Швейцарии назад, в Кёльн!
« Даже предварительное заключение в Кёльне лучше жизни в свободной Швейцарии», — писал он Марксу.
Ещё весной политический эмигрант поэт Фрейлиграт жил в Лондоне. Он служил в коммерческой фирме «Хьют и компания», жалованья которой едва хватало ему на жизнь.
Его друг, знаменитый американский поэт Лонгфелло, написавший «Песнь о Гайавате», звал за океан, обещал помочь.
И как раз в те дни, когда Фрейлиграт решился наконец уехать в Америку, в Европе началась революция.
« …Вы уже знаете о моих
Летом Фрейлиграт поселился в Дюссельдорфе. Германские события разворачивались не так, как предполагали революционеры. В Трире, Майнце и других городах королевские власти разгоняли народные представительства.
— Эти либералы повсюду отступают. Они предают народ, словно не было мартовских побед! — возмущался Фрейлиграт.
За один вечер он написал пламенные стихи «Мёртвые — живым». Поэт вспомнил 22 марта, день торжества народа и день унижения прусского короля.
Мы думали: недаром, нет, мы головы сложили, Теперь навеки можем мы спокойно спать в могиле. Вы обманули нас! Позор живым! Вы проиграли.Стихи клеймили успокоившихся, трусливых, требовали продолжения революционной войны.
Маркс немедленно выпустил стихи в виде листовки. Фрейлиграт стал сотрудником редакции «Новой Рейнской».
Прокуратура Дюссельдорфа и Кёльна возбудила против поэта дело «за оскорбление короля». Он был арестован и посажен в тюрьму.
3 октября начался суд. В зал явилась Национальная гвардия. У зала суда заранее собралась толпа.
Наконец под конвоем полицейских привели Фрейли-грата. Публика бросала ему под ноги букеты цветов.
— Я отказываюсь сидеть на скамье подсудимых, так как здесь, на судебном процессе, буду защищать завоевания народа, — заявил Фрейлиграт оторопевшему судье и спокойно сел на скамью рядом с защитниками.
Прокурор предъявил вещественное доказательство преступления — стал читать стихи «Мёртвые — живым».
Публика рукоплескала, требовала повторить чтение. Смущённый прокурор снова начал читать. Его, словно актёра, вызывали на «бис».
Присяжные, посовещавшись, вынесли оправдательный приговор.
Из зала суда рабочие вынесли Фрейлиграта на руках. Они шли к дому поэта и пели революционные песни.
Вечером под его окнами было устроено факельное шествие.
— Эй, Фрейлиграт, вы проиграли пари! — крикнул Веерт, как только Энгельс вошёл в редакцию. — Кто утверждал, что Фридрих вернётся через неделю? Вы! А я говорил, что он будет сегодня, я-то его хорошо знаю!
Из корреспонденции «Два процесса «Новой Рейнской газеты».