Солдат столетия
Шрифт:
Хрущев внимательно выслушал меня, улыбнулся и сказал:
— Ясно. Завтра полетим вместе на фронт.
И я вместе с Хрущевым и Строкачем полетел на Воронежский фронт. В течение пяти дней мы знакомились с состоянием минно-взрывных заграждений на Курской дуге. Я убедился, что в случае наступления войск противника, он не сможет использовать на оккупированной им территории железные и автомобильные дороги, так как проделана большая работа по устройству на них заграждений. Назад возвращались опять вместе. Через несколько минут полета загорелся правый мотор. Была сделана вынужденная посадка и мы пересели на другой. Хрущев вел себя спокойно.
Наибольшую
Вот как это было.
В начале июля 1941 года в штабе Западного фронта я встретился с Ворошиловым, который поинтересовался, готовлю ли я партизан и обещал вызвать и подключать меня по этому делу.
11 июля я встретил группу капитана артиллериста Васильева, вышедшую из тыла противника и тут же я вспомнил положение Дениса Давыдова и Михаила Фрунзе о значении и наших возможностях вести партизанские действия.
Вызова от Ворошилова не было и я пошел к находящемуся в штабе фронта представителю Ставки армейскому комиссару 1 ранга 3.Л. Мехлису. Он принял меня и выслушал мои предложения по вопросам партизанской войны. Я объяснил какое важное, непрерывно возрастающее значение имеет минирование железных дорог в тылу немецких войск, что диверсии на коммуникациях врага потребуют гораздо меньше сил и средств, чем их бомбардировка, что врагу не хватит сил для надежной охраны коммуникаций. Мехлис ничего не предпринял. Тогда я обратился к члену Военного Совета фронта П.К. Пономаренко и показал ему сделанные мною в полевых условиях два образца противопоездных мин ПМС и КЗ колесный замыкатель.
Пономаренко попросил меня немедленно представить записку на имя наркома обороны и проект приказа НКО об организации оперативного учебного центра Западного фронта и его штат. На следующий день они были подписаны маршалом Тимошенко, который, оставаясь наркомом обороны, принял командование Западным фронтом. Таким образом, 13 июля был создан оперативно-учебный центр — ОУЦ западного фронта. Начальником его назначили меня.
В задачу ОУЦ входили: подготовка, материально-техническое обеспечение и переброска в тыл противника партизанских формирований.
Свою деятельность я начал с подготовки инструкторов из приданных мне офицеров-пограничников и из наиболее грамотных людей, желавших вступить в борьбу с врагом в его тылу. Это мне удалось сделать в течение двух недель и одновременно, вопреки моему желанию, офицеры-пограничники перебрасывали в тыл противника диверсионные группы и партизанские отряди без должной подготовки по указанию ЦК партии Белоруссии.
В конце августа 1942 года Пономаренко по просьбе Хрущева направил меня, в Киев для подготовки там группы инструкторов, что я сделал за пять суток. Но ни одного партизана, подготовленного нами до войны, я в Киеве не нашел. Когда я представил составленный мною список подготовленных до войны партизан секретарю ЦК компартии Украины Бурмистренко М.Д., то и тот никого не нашел.
В ноябре 1941 года представил Пономаренко отчет о работе ОУЦ за четыре месяца и письмо на имя И.В. Сталина, в котором доказывалась на
Пономаренко не возразил против содержания моего письма, но предложил послать его тов. Сталину от имени ЦК партии Белоруссии. Для надежности. Я согласился. Такое письмо было написано и отправлено. Однако, как я позже узнал, оно было сильно отредактировано: в нем не было приведенных мною выражений о том, что партизанские выступления не месть, а военные действия; о тем, что основная цель партизанской войны — отрезать войска противника от источника снабжения; о том, что, надо готовить асов-диверсантов. Больше того, предлагалось от длительной подготовки одиночек или групп "классиков-диверсантов" перейти к широко организованной, планированной массовой диверсионной работе. Но, как показал опыт партизанской войны в Испании, это можно было достичь только при наличии достаточного количества классиков-диверсантов.
В своих работах Пономаренко пишет, что это письмо написано им на основе опыта, полученного в результате трех месяцев партизанской борьбы. В действительности, мое письмо, которое использовал Поыемаренко, было написано на опыте партизанской войны в Испании.
В декабре 1941 года Сталин вызвал Пономаренко. Состоялась двухчасовая беседа по вопросам развития и руководства партизанским движением. Сталин указывал, что надо ориентировать партизан на то, чтобы они решали свои задачи, захватывая трофеи, собирая брошенные отступающими войсками на полях сражений оружие и боеприпасы. Правда отмечалось, что по мере возможности, снабжение партизан из центра будет расширяться, но этот путь пока не может стать основным, главным образом, из-за нехватки самолетов.
Сталин и Пономаренко высказались против специальных формирований для переброски их в тыл противника. Вместо этого Сталин предложил Пономаренко приступить к организации центрального штаба партизанского движения при Ставке Верховного Главнокомандующего и возглавить этот штаб.
С первого дня работы ЦШПД его усилия были направлены на организацию связи с партизанскими отрядами. Для этого была создана радиошкола. После разгрома немцев под Москвой Сталин дал указание прекратить работу по формированию штабов партизанского движения, а центральную радиошколу перевели на бюджет Совнаркома Белоруссии.
Весной 1942 года началось мощное наступление немцев на юге. В результате 30 мая было принято решение ГКО: в целях объединения руководства партизанским движением в тылу врага и для его дальнейшего развития создать центральный штаб партизанского движения (ЦШПД) при Ставке Верховного Главнокомандования, а также образовать Украинский, Брянский, Западный, Калининский, Ленинградский и Карело-Финский штабы партизанского движения. Впоследствии: были созданы другие штабы. П.К. Пономаренко был назначен начальником ЦШПД.