Солдат удачи
Шрифт:
— Нет, мэм. Он на кухне с Кловереллой, она кормит его бульоном. Думаю, он ожидает, что вы что-то захотите сказать ему.
— Что ж, хорошо. Когда я вымоюсь и переоденусь, можешь пригласить его наверх на пять минут. Я приму его в гостиной. Здесь ему показываться было бы неприлично.
Маргарет окинула взором спальню и кровать с белым пологом.
— Слушаюсь, миссис Тревельян.
— И еще, Сиддонс…
— Да, мэм?
— Пришлите наверх горячего кофе, когда он поднимется. Я не хочу, чтобы он обвинил меня в негостеприимстве.
Маргарет
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
День рождения начался с ясного лучистого утра — жаркого, ленивого и сверкающего всеми цветами радуги, как и положено в середине лета. С самого утра в водах реки бурлила жизнь: рыбки выпрыгивали из воды, чтобы погреться на солнце, утки хлопали крыльями, кричали цапли.
В Строберри Хилл слуги поднялись вместе с солнцем и приступили к работе, чтобы к полудню превратить готический замок Горация Уолпола в конфетку. Те предметы знаменитой коллекции, которые можно было протереть и вымыть, подверглись тщательной чистке; полы в галерее натерли до блеска, отполировали все серебро; в Зале для Завтраков развесили белый и голубой серпантин. Ведь сегодня графу Уолдгрейву исполнялось пятьдесят лет, и предстоял роскошный званый обед.
Джей-Джей, которому уже исполнился двадцать один год и который стал еще красивее и стройнее, должен был приехать сегодня из Нэйвстока; веселый дядя Уильям с женой тоже были в числе приглашенных. Кроме того, ожидались друзья и соседи, а также офицеры — товарищи графа по старой парижской жизни. Все это очень волновало.
Горация и Аннетта, которые снова стали близкими подругами с тех пор, как дна года назад Горация превратилась из ребенка в юную девушку, тоже поднялись рано. Старшая сестра протерла лицо огуречным и клубничным соком и принялась краситься. На день рождения должен был приехать один молодой человек, и Аннетта пребывала в напряженном ожидании. Старый друг графа, полковник Мани, собирался привезти с собой девятнадцатилетнего сына, который уже стал лейтенантом.
— Как ты думаешь, он окажется красивым? — спросила Аннетта сестру, надевая платье из голубого муслина с широкими рукавами и белой кружевной пелериной.
— Вполне возможно, — ответила Горация. — Но какая разница? Не лучше ли, чтобы он оказался умен?
— Мне хотелось бы и того, и другого.
— А если будет и то, и другое, то я уверена, что у него уже окажется возлюбленная.
— Да, это верно. Что ж, тогда я предпочитаю красоту. А уж поступать разумно я его всегда смогу научить.
Горация рассмеялась. По сравнению с Аннеттой, она все еще была маленькой девочкой, и ее вовсе не волновала мысль о том, что в Строберри Хилл приедет молодой офицер. На самом деле, ей даже казалось глупым, что она должна надеть свое лучшее розовое платье — этот цвет совсем не был ей к лицу —
В дверь постучали, и на пороге появился Джордж в темно-зеленом костюме и ярко-красном жилете.
— Сюда приближается карста Джей-Джея, — сказал он. — Может быть, выйдем ему навстречу?
— Можешь идти, — ответила Аннетта. — А я еще не закончила одеваться. Тебе нравится мое голубое платье, Джордж? Или лучше надеть шелковое, персикового цвета?
— Нет, лучше голубое, — рассеянно ответил Джордж, искоса поглядывая в окно на подъезжающую к дому карету.
— Почему?
— У тебя глаза такого же оттенка.
На самом деле это было не совсем верно, но Аннетте это понравилось, и она успокоилась. Джордж схватил Горацию за руку и потащил ее за собой, не дожидаясь, пока старшая сестра задаст еще какой-нибудь вопрос. В отдалении, у въезда в деревушку Туикнам, Джей-Джей высунулся из окна карсты, радостно размахивая шляпой с высокой тульей. Горация побежала ему навстречу, а вслед за ней, шумно дыша, помчалась Ида Энн, тоже заметившая карету из окна. Джордж шел следом, более размеренным шагом.
— Горри! Ида! — закричал Джей-Джей. — Ну, идите же ко мне, маленькие бездельницы!
Юноша застучал тростью по крыше карсты, та остановилась, и он выскочил наружу. Он подхватил на руки Иду Энн и с удивлением окинул взором Горацию.
— Как ты выросла, — произнес он. — Я-то думал, что ты еще совсем маленькая.
Тут, наконец, подошел Джордж, и Горри в очередной раз поразилась тому, насколько братья похожи друг на друга. Несмотря на то, что их разделяло два года, они выглядели как близнецы.
— Ну, чем ты занимаешься? — спросил Джордж. — Как там, в Нэйвстоке?
— Развлекаюсь по своему вкусу.
— А тебе это по душе, правда?
— Вот-вот.
Джей-Джей что-то шепнул брату на ухо, и у того округлились глаза.
— Да, я вижу, ты неисправим, — сказал он.
— Нет, слава Богу, — ответил Джей-Джей.
Графиня наблюдала за этой теплой встречей из окна своей спальни. Она повернулась к графу, еще лежавшему в постели, и сказала:
— Джей-Джей приехал. Надеюсь, теперь не будет ссор?
Граф не ответил и лишь тихонько застонал. Графиня подошла к нему поближе и внимательно взглянула на него:
— Джеймс?
— Нет, дорогая, — негромко отозвался он, — никаких ссор не будет. Я не в состоянии ссориться.
Графиня наклонилась над ним и спросила уже более ласковым тоном:
— Как ты себя чувствуешь?
— Да, пустяки, у меня небольшое несварение желудка. Наверное, эта вчерашняя утка.
— Но ты ведь не так много съел! Ну, я надеюсь, что боль скоро пройдет. Не хотелось бы, чтобы ты расклеился в собственный день рождения.