Солдаты армии Трэш
Шрифт:
Я отыскал в запаснике тушенку, зажег новый баллон и поставил греться банку. Я надеюсь, что мы никогда больше не увидим ту швабру. До сих пор слышу ее скрипучий голос: «Я вас всех достану». Бля, стоит признать, даже сейчас я не могу стряхнуть озноб того, что мы натворили. И, кроме того, я же собственными руками разрушил один из базовых принципов солдата армии ТРЭШ: «...кроме женщин, детей и стариков».
МАНИФЕСТ ПОКОЛЕНИЯ ТРЭШ
19.02.03, у себя в Гатчине, 6:30
Я ничего не помню о сегодняшнем дне. Очнулся трезвеющим, стоя посреди своей комнаты. На белых настенных китайских часах стрелка застряла на половине седьмого. Я стоял и сжимал в одной руке сумку с муляжами, масками и рациями; в другой – кусок оконного стекла. По нему стекали и падали на пол капельки бурой крови. Ради любопытства я сжал ладонь еще сильнее, и заместо капель на стекле образовались две полоски, похожие более на струйки от пролитого томатного сока, нежели на кровь. Чтобы придать ощущениям долю реальности, я облизал стекло. Тошнотворный вкус наполнил глотку, и меня вывернуло прямо на ковер. Меня вырвало от самого себя, от ужаса деградации, от убийственной тяжести бытия и от проделанного нами.
Слишком уж много во мне было дерьма! Я стоял, упершись ладонями в колени, и ждал, когда же, наконец, полностью от него смогу избавиться, чтобы, проблевавшись, стать чистым, как весенний ветер...
Нет, хуй тебе, такому не
Может быть, Вождь тогда прав? Смирись и живи? И я понял! Все понял. Так больше продолжаться не может! Из тупика нет выхода, даже если дать задний ход. Ветвь развития человечества исчерпала себя, и мы, те, кто идет с новыми мыслями, чертовски дерзкими идеями, не затуманенным жировой прослойкой мозгом и чистой, как колодезная вода, памятью, то есть все те, кого называют «солдатами армии ТРЭШ», должны и способны взять на себя решение проблемы. Никто, кроме нас! Настало наше время!
И в тот самый миг, как только про себя все это прокрутил, я подошел к письменному столу, сел и быстро, по свежим следам, записал чернилами и кровью, растекающимися по листам в клеточку, следующее:
Хватит! Мы слишком долго жили во мраке, чтобы привыкать к серым будням! Нам нужен свет, но не тот, который отражен в миллионах голубых экранов этой планеты, нет, нам нужен истинный Свет, тот, который принес людям Прометей. Он нам нужен! И если так, то мы не будем разводить пустые и никому ненужные разговоры. Нет, наши методы другие – если нам что-то необходимо, мы встаем с колен и достаем это сами. Так возьмем же наш Свет сами и приготовимся к битве!
1. К вопросу о литературе ТРЭШ.
Любой текст, написанный о поколении ТРЭШ, составляет корпус нашего движения. Но только тот текст может быть признан идеальным, который внутренне не противоречит движению. Он и составит основу ТРЭШ. Так как в принципе таких текстов будет немного (в природе все идеальное объективно ограничено), то необходимо с достаточной строгостью отнестись к их отбору.
Мы специально называем наши произведения текстами, так как считаем их более приближенными к реальности, чем литература в привычном понимании этого слова. Поэтому наши тексты имеют практический характер, они не несут в себе социокультурных черт. Текст выполняет функцию призыва к действию и, одновременно, практического пособия. И ничего более.
Большее значение, по сравнению с вербальным изложением текста, в движении ТРЭШ придается невербальной передаче смысла. Особенный, почти знаковый смысл приобретает в этом случае использование ненормативной лексики. Мы считаем, что недоиспользование (неупотребление) или, наоборот, неоправданное употребление матерных выражений в текстах ведет к искажению существующей действительности. Как в повседневности невозможно обойтись без крепкого слова, так и современное произведение, лишенное его, кажется некой сомнамбулой. Таким образом, недоиспользуя или пользуясь неверно бранными словами, автор лишает свой текст права быть реалистичным. А основное правило идеального текста ТРЭШ говорит о том, что любой ТРЭШ-текст должен быть настолько привязан к существующей действительности, насколько это вообще может быть разумно доступно автору.
2. Об идеологии.
Так как в большей своей части ТРЭШ-движение основывается на литературной базе, т.е. на обобщенном в единый корпус произведений жизненном опыте авторов, то и брать идеологию следует из первоисточников. Изучение первоисточников – вот главная задача для стадии первоначального становление ТРЭШ-идеологии!
Базовой аксиомой над литературным пластом для каждого солдата армии ТРЭШ возвышается одна единственная оговорка: «...кроме женщин, детей и стариков». Так как по отношению к базису все оставшиеся правила будут являться надстройкой, то и действовать необходимо согласно такому логическому заключению.
Всего правил солдата армии ТРЭШ шесть:
Первое — надо хорошо знать отступные маневры, прежде чем начинать драку.
Второе — если бьешь первым, то бей на поражение.
Третье — никогда не рассчитывай на сострадание со стороны противника.
Четвертое — будь против Системы, но играй по ее правилам.
Пятое — создай свое правило солдата армии ТРЭШ.
Шестое — действуй!
3. О музыкальной культуре.
Этот раздел неслучайно введен в манифест. За годы эволюционирования музыка становилась все проще и все доступнее. Менялся сам тип музыки, а следствием этого явилась деструктуризация сознания человека относительно его предпочтений. Мы можем с уверенностью сказать, что сегодня музыка более направлена на конечного потребителя (а таковым является массовый пользователь). Потребности человека формируются самим рынком, а он, в свою очередь, лишь часть Системы. Поэтому настоящая музыка не может быть создана рынком, а значит – Системой тоже.
Не секрет, что философия главенствующим элементом в цепи «высших моральных практик» признает именно музыку (по Ницше эта цепь: народный фольклор – поэзия – музыка). Следует отметить, что в воспитании настоящего солдата армии ТРЭШ огромное значение имеет тип музыки. И дело здесь не в том, чтобы целыми днями слушать R.A.T.M. или Slipknot. Вовсе нет! Смысл музыки – в морально-этической стороне воспитания каждого человека. С помощью Настоящей музыки можно проникнуть гораздо глубже, чем за простую видимость вещей. С ее помощью становится возможным познать саму суть происходящего в мире, узнать скрытый от глаз заурядных людей смысл Вселенского Процесса Жизни.
4. О внутреннем порядке.
Когда мы говорим «внутренний порядок», мы в первую очередь подразумеваем порядок в нас самих. Пока оного мы не обрели, нам нечего соваться за пределы наших собственных тел. Пока ясность мысли не набрала предельную глубину, нам нечего противопоставить внешнему миру. До тех пор мы будем безоружны, пока не сможем подавлять собственные слабости. Потому как Система тоже обладает слабыми сторонами, мы сможем выиграть эту войну только с помощью внутренней силы. А она, в свою очередь, не берется просто так с Небес, где сидит добрый боженька. Она нисходит только на тех, кто полностью прошел путь самоочищения и не дрогнул. Только такой человек готов принять бой и выиграть Битву. Но за одной битвой последуют многие. И многие из нас так и не дойдут до конца, пусть они и достигнут внутренней святости. Мы должны быть к этому готовы. Но не так, чтобы затыкать собой дыру в шеренге, образовавшуюся из-за павшего товарища, дабы напроситься на очередь теперь уже себе в грудь. Нет, это не наш метод, не метод солдата армии ТРЭШ! Мы стараемся не попасть под очередь противника, но и не укрываемся за спинами впереди идущих. Так поступают только
5. О врагах явных и скрытых.
Глухие да не услышат, ибо лишены подобного дара.
Слепые да не узрят, ибо в глазницах их зияет пугающая пустота.
Мы не требуем хоть какой-нибудь сатисфакции со стороны тех, кто не выбрал, чью же сторону он примет. Мы не собираемся доказывать всем вам наше право на существование. Мы даже не хотим уничтожать наших врагов. Мы просто ставим мир перед фактом своего существования, и не считаться с нами с этого момента станет просто невозможно. Мы самодостаточны. У нас нет ярости к нашим врагам, потому как ярость ослепляет и делает нас слабыми. «Мы размышляем, и уже поэтому обрекаем себя на поражение», [8] – так говорил полковник Куртц об американцах во Вьетнаме, и то же самое мы можем с уверенностью в голосе отнести к самим себе. Только когда мы начинаем задумываться о смысле поступков, мы обретаем человеческое обличье и, значит, все те болезни, кои сопутствуют человеческому существу. Но мы должны выиграть эту Войну, и поэтому мы остаемся глухими к внутренней ярости, которая любого сделает слабым. Когда ты испытываешь подобные чувства к врагу, со временем ты уже не можешь абсолютно толерантно относиться нему. Ты начинаешь испытывать определенные чувства, а они сеют в душе семена сомнений в правильности совершенных тобою поступков. В конце концов, мы всего лишь инструмент в руках Господа, так почему бы нам полностью не отдаться Его воле? Или мы думаем, что мы намного умнее Его?!
На вашем пути бойтесь врагов скрытых и презирайте открыто возражающих. Ненависть делает явных врагов движения ТРЭШ слабыми, точно так же, как это происходит с нами. Скрытых же врагов выявить очень сложно. И дело здесь не в их изворотливости. Все гораздо проще – просто они не хотят, чтобы существовали такие, как мы. Мы – как бельмо на глазу у топ-модели, или как не на шутку разыгравшаяся язва двенадцатиперстной кишки во время праздничного обеда. Но мы, солдаты армии ТРЭШ, знаем, что Система, выпускающая и наших врагов, и безразлично относящихся к нам людей, и, наконец, будущее пополнение поколения ТРЭШ, сама сгнила, начиная от деревянных свай в основании и заканчивая стропилами, крышей. Она выпускает гнилых людей, и только благодаря этому стало возможным само возникновение ТРЭШ-поколения. Того заблудшего сына, который разрушит к черту мать-прародительницу. Он проделает это во избежание дальнейших мучений своего родителя. Он избавит в одночасье ее от язвенных наростов, гниющих ран, до крови расчесанной сыпи, покрывшейся коростой сукровицы... Он сделает это из-за любви и предельной ясности своего сознания, ясности в том, что иначе и быть не может.
Мы сделаем это, мы разрушим Систему! И никто не сможет остановить нас, солдат армии ТРЭШ. Мы найдем в глубине разжиревшего и погрузневшего тела Системы тот огонь, который стал началом всего, огонь Прометея. Мы и только мы найдем его и заново положим начало Свету. Никто, кроме нас! Только мы! Пусть товарищи гибнут... Прометей пожертвовал собой ради Света, так почему бы и нам не повторить его путь самопожертвования?! Зато в конце нас встретит огонь, который подарит очищение.
И таковым будет начало...
8
Отсылка к фильму «Апокалипсис сегодня» Ф. Копполы по мотивам повести Дж. Конрада «Сердце тьмы».
19.02.03, по-прежнему у себя, 8:40
Закончил писать уже жутко утомленным. Тетрадка в клеточку превратилась в набухшую от крови и пота кипу листов. Я устало обвел комнату взглядом, за окном забрезжил рассвет. Я подумал, что не спал уже двое суток, и от этой мысли мне стало еще невыносимее, так как память возвратила в мельчайших подробностях все произошедшее за эти два дня. Я посмотрел на поднятую над поверхностью стола кисть – пальцы заметно тряслись. Окруженному одним лишь кругом от настольной лампы, мне стало совсем уж невыносимо сидеть в темноте, где и за окном, и в комнате, и в самом мне простирался мрак. Встав и сделав пару шагов, тело наконец-то почувствовало физическое истощение и повалилось на мягкий ворс ковра. Уткнувшись носом в него, я ощутил едва уловимый запах пыли и кислый – блевотины. И провалившись на самое глубокое дно самого темного из колодцев, я согрел свою пропавшую душу мыслью: «Где-то там, в конце, тебя действительно будет ждать Вечный огонь, согревающий заблудшие души и очищающий падшие».
Часть 3
ТРЭШ ОТСТУПАЕТ
ПАДЕНИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ, ИЛИ К ВОПРОСУ О ФИЛОСОФСКОЙ МАТЕРИИ БЫТИЯ. ПУСТОТА И НИЧТО
1.03.03, Таврический парк, день
Я двигаюсь вперед только по инерции прожитых дней!
После той вылазки в Николаевскую, где мы порядком облажались и наломали дров, нам всем троим нужна была передышка недели на две.
Выглянуло первое радостное солнышко. Все было спокойно, СМИ не трубили о жуткой расправе и тому подобной херне. Все улеглось, и я был уверен, подуспокоился не только я, но и моя боевая двойка. Мы сидели на лаве. Большую часть грин я изначально предназначил детям деревни Николаевская. Я хотел сделать доброе дело. Чтобы ребятишки ходили в нормальной одежке в школу. Чтобы община заботилась об умственно отсталых и калеках. Чтобы женщины смогли накормить голодные семьи... Вот для чего я затеял ту вылазку. Я думал искупить грехи и сбросить камень страданий с шеи. Мне казалось, что так будет справедливо.
Мы сидим на скамейке в Таврическом саду за небольшим парком аттракционов, отделенным от сада оградой, и пьем пиво: я – «Невское Классическое», Тесак – «Адмиралтейское», Прыщ – «Балтику №3». В общем, круто сидим!
– Тесак, когда ты оглядываешься назад, что ты там видишь? – неожиданно даже для самого себя спросил я.
Я посмотрел на этого большого человека, откинувшегося на спинку скамьи и нежившегося на солнышке. Он зажмурил глаза и ответил:
– Гребаную пустоту, друг, гребаную пустоту...
Я слегка призадумался, но как ни старался отыскать хоть что-то хорошее, что совершил в жизни, ничего так и не находил. Может быть, когда-то в глубоком детстве... Да, какая-то херь всплывает. Но мне абсолютно насрать, я живу настоящим!
– Как ты думаешь, если мы уйдем из этого блядского мира, кто-нибудь пожалеет об этом?
Тесак опять задумался. Меня всегда поражало его умение подолгу держать паузу, выводя всех из себя, а затем парой фраз попасть в точку.
– Я так думаю, что ни хуя подобного.
– А как же вечный след во Вселенной и прочая ботва, а?
– Не-а, друг, такая муть не катит! Где ты видел, чтобы трое ублюдков оставили на небосводе довольно четкий след? Разве что в Аполло-13...
Мы весело заржали сами над собой.
– Ни хуя мы в этом мире после себя не оставим, – продолжил более серьезно Тесак, отхлебывая «Адмиралтейское». – Да и стоит ли?..
Повисла тишина. Я зажмурился на ласковое солнышко и тоже подумал: «А стоит ли?»
– Мы все ничто, потому как порождены ничем!