Соленое лето
Шрифт:
– Может, ты лучше завтра зайдешь?
– спросил Вася. – Она устала, пусть спит.
– Да ты че? – возмутилась Светка, - Тут чудо – Ксенька заговорила, а ты ей завтра… Иди, говори, раз надо.
Вася не стал спорить.
– Иди, посиди тогда с ней, а я пойду!
– Мы пойдем! – требовательно сказала Светка.
– Угу, -
Даша не спала, когда к ней зашла Ксения.
– Привет, ты как? – спросила гостья.
– Да нормально, вроде. Маме спасибо передай за морс, и вообще…
– Ладно…
Ксения стояла в нерешительности.
– Ну, ты сядь… - предложила Даша.
Ксения послушно села. Видно было, что она что-то хочет сказать, но не решается. Она была из разряда тихих, робких людей, которые предпочитают темные углы и теряются, оказавшись в центре внимания. Это, конечно, не характеризует их с положительной или отрицательной стороны, просто нервный, страстный человек вспыхнет, наговорит чего-нибудь сгоряча, нашумит – и его отругают. А тихий и вспылил бы, да боится. Однако людям он приятней, никогда не скажет гадость или грубость. Но те же люди и говорят о тихом омуте, в котором свойственно водиться всякой нечисти…
– Я поговорить пришла… - наконец решилась Ксения.
– Но, если тебе счас тяжело, я потом…
Даше действительно было тяжело сейчас разговаривать, но любопытство взяло верх, раньше Ксения не общалась с ней, и теперь было любопытно, что ее подвигло на разговор.
– Да ты говори, - сказала она.
– Хорошо. Я даже не знаю, как начать. С чего начать…
– Начни уж с чего-нить…
– В общем, слушай. Я про Васю узнала, ну, что Наташка уехала. И мне это… не знаю, как… вы же с ним дружите, да?
– Ну да, - Даша еще ничего не понимала.
– И я хочу тебя попросить. Помоги мне. Я люблю его. Я ему помочь хочу. Я бы никогда так… никогда… - все это
Даша села в кровати и долго пристально смотрела на Ксению. Наконец, последняя не выдержала ее взгляда:
– Ну, что ты так на меня смотришь?
– Я даже не представляю, что бы на это Васек сказал… - тихо проговорила Даша.
– Помоги мне, - повторила Ксения.
– Ну, а чего ты хочешь? – спросила Даша и спустила ноги с кровати. – Он же женатый.
– Это ему не очень мешало.
– Ксюш, я тебе скажу, ты только без обид, лады? Он же не любит тебя.
– Я понимаю, - вдруг с горячностью, которой не ожидала от нее Даша, заговорила Ксения.- Я все-все понимаю. Но с собой поделать ничего не могу. Мне не нужен никто, я на все согласна. Да и он-то сам, может, если узнает про меня, может… - Ксения запнулась и испуганно посмотрела на Дарью.
– Может, - мрачно сказала Даша и опустила глаза.
Обе замолчали, глядя каждая себе под ноги, и молчание это длилось долго. Наконец, Даша ожила.
– И давно это у тебя? – спросила она, как о болезни.
– Давно.
– Так ты его знаешь недавно, он только переехал в Богданово.
– Это он меня знает недавно, а я его давно, как в Прямухино увидела… Потом он и сюда приходил, к тебе.
– Ну ты толком мне скажи, что от меня-то хочешь?
– Ведь ты сказала, что может? Если узнает? Сказала?
– Да не знаю. Я сказала, а что Вася скажет, это уже совсем другое, тут никто тебе, кроме него не скажет.
– Можешь ты поговорить с ним?
– Я? – растерялась Даша. – Что я ему скажу?
– Ну, про меня. Спроси. – Ксения с надеждой смотрела на Дашу.
– Ладно. Поговорю. Только дай срок, - Даша вдруг поднялась, не замечая упавшего на пол одеяла, и пристально глядя на Ксению, спросила.- Значит, говоришь, на все согласна?