Солги обо мне
Шрифт:
Уверен, если бы не страх испортить тщательно наложенный макияж, она бы уже бросилась рыдать мне на грудь.
— Виктория, не сочтите за грубость, - я немного подаюсь вперед, как в тот раз на даче, когда разыгрывал своего в доску, - но, по-моему, вам срочно нужен хороший обед, бокал красного вина и понимающий собеседник. А у меня как раз есть свободный час.
— О, боюсь, часа будет слишком мало.
– Она пытается одновременно выглядеть и слегка флиртующей, и драматично-огорченной. А по факту похожа на актрису погорелого театра.
—
– Я с улыбкой открываю ей дверцу машины.
— Чтобы иметь возможность… вот этого?
– Виктория садится и жадно втягивает запах кожаного салона.
— Чтобы иногда опаздывать на работу, - подмигиваю я.
Она настолько примитивна и предсказуема, что именно это и вызывает мой интерес - люблю наблюдать как бабочки-капустницы из кожи вон лезут, чтобы стать изящными колибри. Потому что в их случае эволюция обычно работает в обратную сторону. Но, может быть, она все-таки сможет меня удивить?
Ну или хотя бы отсосет.
Глава шестьдесят шестая: Юпитер
Глава шестьдесят шестая: Юпитер
Я отвожу Викторию в маленький ресторанчик неподалеку - здесь в это время обычно малолюдно, но ресторатор знает, что я люблю сидеть за столиком в самом углу, где меня не беспокоят звуки и шорох внешнего мира. Именно туда нас и усаживают, и пока Виктория жадно изучает меню, у меня звонит телефон. Это - Ника. Видимо увидела мой вызов и спешит узнать, в чем дело. Умница. И за это получит свой новый приятный подарок.
— Что-то случилось?
– после приветствия обеспокоена спрашивает моя девочка.
– Я была в душе, но уверена, что не слышала, как звонит телефон.
— Просто хотел узнать, как ты себя чувствуешь, - говорю я почти с нежностью.
Виктория поднимает взгляд над планшеткой меню и, когда понимает, что ее застукали на подслушивании, сразу снова его опускает. Но точно слышит и ловит каждое слово.
— Все хорошо.
– Голос Ники звучит немного глухо. Она до сих пор обижается.
— Приготовишь что-нибудь итальянское на ужин?
– предлагаю я и достаю из кармана бархатную коробочку, разглядывая ее и ставя на тарелку перед собой, словно изысканный десерт.
– Посмотрим тот сериал, помнишь? Про дьявола. Я сегодня буду раньше.
— Конечно, с удовольствием. Давно не проводили вечера только вдвоем.
— Люблю тебя, родная.
— И я тебя, Юпитер.
Когда я прячу телефон, и официант принимает заказ, Виктория первой нарушает тишину за столом.
— У вас такие прекрасные отношения с женой.
– Еще одна слишком фальшивая лесть. С куда большим удовольствием она сказала бы, что моя маленькая женушка - тощая бесцветная амеба, абсолютно мне не подходит и в мире точно есть «более подходящая женщина, способная сделать меня счастливым».
– Только глядя на такие пары я еще на что-то надеюсь.
— Звучит как будто у вас неприятности с Максом, -
– Простите, если это не мое дело.
— Мы расстались.
– Она снова кривит губы, но эта тема ее определенно интересует куда меньше бархатной коробочки с красивым шелковым бантом.
– Наверное, подарок к особенной дате?
Я «милостиво» переставляю коробку на ее край стала и взглядом предлагаю взглянуть.
— Но мне придется… его развязать?
– Виктория мнет в пальцах края ленточки.
— Это просто ненужная мишура, - пожимаю плечам и подбадриваю ее настойчивым: - Смелее, мне хочется услышать женское мнение.
На этом ее демонстративно-вежливая ломка заканчивается - и она быстро расправляется с бантом.
Открывает.
Долго смотрит, даже не понимая, что ее рот открыт до неприличия широко.
— Это… Это… - Она пытается подобрать подходящее слово, но в итоге выдает ровно то, что я ожидаю: - Это наверняка очень дорого.
— Непристойно дорого, - поправляю с вежливой улыбкой.
– Но разве может быть что-то дороже счастливой улыбки своей женщины?
Она проводит пальцами по филигранной ковке и пару раз чуть не силой останавливает себя от того, чтобы рискнуть и примерить браслет. Бросает взгляд в мою сторону, видимо в надежде получить одобрение еще и на это, но здесь проходит черта дозволенного. Это подарок для Ники, и черт с два он хоть на секунду окажется на запястье другой бабы. Тем более той, которая стоит гораздо дешевле.
Я называю таких «средний сегмент» - когда важно не переплатить, чтобы баба не слетела с катушек, возомнив себя женой Онассиса.
Еще немного повздыхав над браслетом, Виктория нехотя закрывает футляр - и я прячу его во внутренний карман пиджака. Бедняжке остается только нервно теребить шелковую ленточку. Но я не жадный - ее пусть забирает.
— Выпейте, - предлагаю я, когда официант приносит уже открытую бутылку вина и разливает его в бокалы.
– У этой марки всегда очень многогранный букет, вам сразу станет легче.
Что сказать - Викторию не приходится долго уговаривать. Точнее, не приходится вовсе.
И когда на дне ее бокала остается крохотная алая лужица, она заводит любимую бабскую пластинку про то, что один грубый мужлан не оценил ее распахнутую душу и грубо наплевал на ее старания построить теплые и гармоничные отношения.
Я хороша знаю Макса - он сопли на кулак не наматывал даже когда клал жену в гроб. Бухал, конечно, потом по-черному, но на говно не исходил. Но и просто так об баб ноги он тоже не вытирает. И даже мне пару раз делал внушения, когда я своим бабам отвешивал воспитательные подзатыльники. Так что все, что Виктория ссыт мне в уши, можно смело множить на ноль. Но это я знал и без ресторана. И позвал ее не за тем, чтобы устраивать показательную порку разоблачением.
— Я могу чем-нибудь вам помочь?
– изображаю из себя душку.