Солнца Скорпиона (Дрей Прескот - 2)
Шрифт:
– Мы нейтральны, - нетерпеливо и резко бросил Тару.
– Магдагские варвары не посмеют причинить нам вреда. Они могут перебить всех своих врагов из Санурказза, но не тронут ни меня, ни Вомануса... ни тебя, Дрей Прескот.
– Почему?
Длинный бронзовый таран галеры взрезал море и скручивал его стружкой пенных бурунов, белевших по бортам, а над ними мелькали, двигаясь по кругу, весла, словно белые крылья чайки. Это был двухрядный стодвадцативесельный свифтер, очень быстрый. Я видел воинов на его шпироне, готовых к абордажу, и расчеты у носовых
Тару из Винделки подошел к поручням, и я повернулся, чтобы оставаться к нему лицом. Внизу Нат и Золта неистовствовали в отчаянных усилиях поднять экипаж на сопротивление. Воманус тихо прошел на корму. Баркас уже спустили на воду, сломав в панической спешке весло о борт "купца".
– Они не возьмут вас, пур Дрей.
– Почему? Какое им дело до того, что я знаю принцессу Делию на-Дельфонд? Что я только о ней и думаю? Тару, я никогда не видел Дельфонда, равно как и Синегорья. Но я теперь считаю их своей родиной.
Он позволил своему суровому квадратному лицу стать менее хмурым. Не думаю, что он улыбнулся.
– Я знаю свой долг, Дрей Прескот, которому предстоит стать принцем Дельфонда, - по его лицу тенью пробежала гримаса внутреннего негодования. Впрочем, думаю, тебе лучше быть чуктаром... нет, если поразмыслить здраво, достоинство кова подойдет тебе больше. Это произведет на магдагцев большее впечатление. Я сам ков, как тебе следует знать, хотя и несколько более древнего рода.
Я недоуменно уставился на него. Покамест мне было совершенно непонятно, ни о чем он болтает, ни к чему он клонит. Потом я услышал легкий шорох ног по палубе позади себя. Среагировал я быстро. Удар почти не попал в цель. Но он обрушился мне на затылок, оглушив и швырнув меня на палубу, а со вторым ударом свет в моих глазах померк.
Когда я пришел в сознание, то оказался на борту магдагского свифтера, одетый в желто-коричневую тунику и черные вэллийские сапоги. На одном боку у меня висела рапира, на другом - кинжал. И я, как выяснилось, являлся почетным гостем Магдага. А звали меня теперь, как сообщил мне Тару, Драк, ков Дельфонда.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Принцесса Сушинг встречается с Драком, ковом Дельфонда
Поскольку суда внутреннего моря почти неизменно либо заходят на ночь в порт, либо пристают к удобному берегу и выволакиваются на сушу, они редко бывают обеспечены койками или гамаками. Сейчас ложем мне служил своего рода жесткий деревянный ларь, покрытый руном поншо, выкрашенным в зеленый цвет.
Зеленый.
Даже сейчас мне трудно вспомнить хоть чего-то внятное из тех мыслей какие теснились тогда у меня в голове.
Достаточно сказать, что некоторое время я просто лежал там, пока мой череп звенел от удара, а в голове где ещё не все прояснилось проносились обрывки мыслей, злобных и насмешливых.
Тару, ков Винделки, нагнулся ко мне, так что его жесткая борода кольнула мне щеку.
– Не забудьте, кто вы, Драк, ков Дельфонда! От вашей памяти зависит не только ваша голова -
– У меня хорошая память, - сухо откликнулся я, думая о Нате и Золте. Я помню лица, имена и сказанное мне.
– Прекрасно.
Он выпрямился, и я сумел немного рассмотреть каюту, принадлежавшую, судя по всему, помощнику командира корабля. Я умел обнаруживать некоторые малозаметные приметы, которые отличали людей разных званий на море - любом море - и презирал многие из них.
– Погоди, - схватил я его за рукав. Он подумал, что я прошу помочь подняться, и хотел было высокомерно отступить, но я посмотрел ему прямо в глаза. В поле зрения появился Воманус. Его подвижное лицо выражало теперь печальное понимание.
– Тару... "Дельфонд" - это я понимаю, да и "ков" тоже, так как ты мне объяснил. Но почему "Драк"? Это-то откуда взялось?
Квадратное лицо Тару потемнело, и он бросил злобный взгляд на Вомануса.
– Так тебя назвал я, Дрей... э, Драк, - признался юноша.
– так как это имя первое, какое мне пришло в голову.
– Коль скоро этот юный дурак назвал тебя таким именем, мне не оставалось ничего другого, кроме как принять это. Магдагцы-то ведь не дураки.
Воманус, судя по его лицу, похоже врал.
Тару продолжал говорить, и я, не прерывая его болтовни, приподнялся на локтях. Голова у меня гудела, как пресловутые колокола Бенг-Киши.
– Имя "Драк" носил император-отец, когда взошел на престол. Также это имя полулегендарного-полуисторического существа, частично человека, частично - бога. О нем можно прочесть в старинных мифах, входящих в состав Гимнов Города Роз, по меньшей мере, трехтысячелетней давности, - он говорил нетерпеливо, тоном образованного человека, объясняющего неотесанному мужлану прописные истины.
Ну, а разве он был не прав?
Я встал.
Бенг-Киши лязгали теперь чуть менее нестройно.
– Ну, теперь вы добились своего, - бросил я.
– Но если эти магдагские дьяволы выяснят, кто я такой, то вас изжарят на медленном огне, постругают на щепки и скормят чанкам.
Воманусу, похоже, сделалось дурно. Упоминание о чанках, акулах крегенских морей, заставило меня снова вспомнить о Нате и Золте.
– Мы видели, как они гребли к берегу на баркасе, - сглотнув, сказал Воманус.
– Либо они утонули, либо спаслись, - откликнулся Тару.
– Не важно. Эти люди ничего не значат.
Он зря сказал это мне, их товарищу по веслу.
Я протиснулся мимо него и, нагнув голову, вышел на палубу. Мы огибали остров с подветренной стороны; там горели костры бдительной вахты. Над нами горели звезды образуя те сложные узоры какие умеют читать и понимать лахвийские чародеи - во всяком случае, по их утверждениям. Прохладный ветерок шевелил листья деревьев на берегу. На юте стояли часовые, и я увидел, как при движении блеснуло золото на одежде офицера. Только две меньших луны взошли над горизонтом, да и те скоро должны были исчезнуть в своей беспорядочной гонке вокруг планеты.