Солнце цвета крови
Шрифт:
За столом сидел Арнвид и потягивал пиво. Лицо его выглядело свежим, точно спелое яблоко, и никто бы не подумал, что этот почтенный старец вчера надрался до полного умопомрачения.
Обнаружившийся рядом с эрилем конунг, наоборот, выглядел мрачным и утомленным. Под глазами его залегли тени, а широкие плечи, казалось, обвисли под незримой тяжестью.
Развлекал компанию Нерейд, слегка помятый, но тем не менее веселый, точно бонд, сбывший втридорога хромую козу.
– Ага, вот и Ловкач проснулся! – возгласил рыжий шутник,
– Что, было такое? – робко спросил Ивар и покраснел.
– Было! – радостно подтвердил Нерейд. – Еще ты собирался набить мне морду, но тут упал, и доблестному ленивцу, – последовал кивок в сторону Кари, который с видом поверженного в бою воина возлежал на лавке у самой двери, – пришлось тащить тебя сюда. На собственном плече. А поскольку его от усталости слегка шатало, то он твоей головой все притолоки посшибал! Ох, припомнит нам хозяин вчерашний пир!
– Что, и вправду такое было? – Взгляд Ивара, полный ужаса, переходил с одного из соратников на другого.
– Не знаю, – с великолепной небрежностью ответил Арнвид. – На другом плече Кари болтался я.
– Было, – кивнул Хаук, – и еще много всякого другого, о чем бы вспоминать не хотелось. Вот Нерейд, например, не захочет вспоминать состязание по стрельбе из лука… Глаза рыжего викинга забегали, точно тараканы, застигнутые врасплох на месте преступления, а на лисьей морде образовалась смущенная ухмылка.
– Ну что вы, прямо… – забормотал он. – Нечего и вспоминать такую мелочь…
– А что там было? – с искренним любопытством спросил Ивар, испытывая облегчение оттого, что не он один вчера начудил.
– Да выставили мишень, – хмыкнул конунг, – а эти оба молодца, что Нерейд, что его противник, так зенки залили, что ничего, кроме пива, уже не видели. Луки гнутся, тетивы скрипят, стрелы свистят, только летят Хель знает куда. Так в мишень никто и не попал…
– Ну бывает! – обидчиво сказал Нерейд. – Даже на такого великолепного стрелка, как я, могут повлиять всяческие посторонние вещи. Вот ты уверен, что тот старый хрыч за королевским столом не колдовал? Уж больно он на меня зыркал…
– Нечего на сапоги пенять, коли ноги кривые! – назидательно поднял палец Арнвид. – Колдовство я бы почуял!
– Ты-то? – Рыжий викинг хмыкнул. – Если бы тебя им только по темечку саданули! Ты бы кузнечика от медведя вчера не отличил!
– Тихо! – Хаук властным жестом прервал начавшуюся перебранку. – Вчерашний день умер, и нет смысла ворошить его труп! Надо готовиться к завтрашнему…
– А что ждет нас завтра? – грустно вопросил Арнвид, заглядывая в опустевший кувшин. – Еще один пир?
– Нет! – ответил конунг жестко, и глаза его сверкнули. – Завтра мы выступаем на запад, чтобы убить свирепого великана, обитающего в горах Поуиса!
– С чего это вдруг? – Арнвид поднял голову от кувшина, и на
– Я обещал! – Кулак Хаука с грохотом опустился на столешницу. Храп Вемунда на мгновение затих, а затем зазвучал вдвое громче.
– Постой, конунг, даже я такого не помню! – Нерейд вскинул руки. – Какой великан?
– Свирепый, или я нечетко выразился? – Конунг вздохнул и заговорил уже без напора: – Проклятое пиво сделало меня легкомысленным сверх меры, а победы в состязаниях – горделивым! Вы все свалились под стол, а король начал рассказывать про этого самого великана, которого ни один рыцарь до сих пор убить не смог…
– А что, многие пытались? – с сомнением поинтересовался Арнвид. – Может, он потому непобедимый, что его никто одолеть не пробовал?
– Пытались! – покачал головой Хаук. – Славнейшие воины на мощных конях, с острыми копьями и длинными мечами. Въезжали они в то ущелье, где великан обитает…
– И чего? – спросил Нерейд, явно раздосадованный тем, что посох рассказчика сегодня перешел к другому.
– И ничего, – пожал плечами конунг. – Из ущелья доносился дикий крик «Опять консервы!», после чего смельчаков никто не видел…
– М-да, грустная история, – покачал головой эриль и вновь заглянул в кувшин, словно ожидая, что там само собой появится пиво. Судя по недовольному выражению, которое промелькнуло на его лице, Арнвида Лысого ждало разочарование.
– А что значит слово «консервы»? – спросил проснувшийся Кари, и от напряженного размышления его обширный лоб избороздили морщины.
– Спросишь у великана, – хихикнул Нерейд. – Когда мы до него доберемся…
Раздался стук, дверь в покои с протяжным скрипом отворилась. В образовавшуюся щель просунулась краснощекая физиономия, украшенная сверху шапкой вьющихся русых волос.
– Изволят ли благородные господа похмелиться? – вопросила физиономия.
– Еще как изволят! – завопил Арнвид, Нерейд облизнулся, Ивар судорожно сглотнул, но все перекрыл утробный рев Вемунда, который тот издал, не приходя в сознание:
– Наливай!..
Розовощекий слуга вздрогнул, но мужества не потерял. Вместе с собратом, столь же круглолицым, но рыжим, точно утреннее солнышко, он втащил в зал здоровенную бочку, заманчиво лоснящуюся смолеными боками.
Ее содержимому оставалось жить совсем недолго.
Ветер, рвущий белые флаги над Камелотом, был издевательски холодным. Он напоминал Ивару о ледяных вихрях родины, заставляя забыть о том, что он в чужой земле, за сотни миль от родных берегов.
И флаги, пляшущие в вышине, тоже чужие.
Белые, со скалящим пасть алым драконом.
Провожать смельчаков, вызвавшихся отправиться на битву с великаном, вышло, наверное, все население замка. На лицах слуг застыло недоверие, смешанное с надеждой, – неужто чужаки смогут укокошить чудище, уничтожившее не одну деревню?