Солнце цвета меда

Казаков Дмитрий Львович

Глава 7

НЕВРЫ

Шли через густой сосняк. Деревья стояли тесно, точно девки в лавке, где продаются румяна, и меж коричневыми стволами приходилось пропихиваться по очереди. В одежде застревали кусочки коры, иголки, на рукавах оставались капельки смолы. От горького запаха хвои хотелось чихать.

– Бывал я в песках, – Нерейд по обыкновению бурчал, – в горы лазил, ползал по подземельям словно крот. Сражался со всякими чудовищами, брал штурмом замки и города, но тут… – Рыжий викинг на мгновение примолк,

с опаской огляделся. – В этом лесу я чувствую себя куда хуже, чем даже в пустыне. Тут все чужое, странное, дерево может оказаться вовсе не деревом, а зверь вообще непонятно чем. Не удивлюсь, если встречу муравья размером с собаку или кабана ростом с осину.

– Тут лучше ничему не удивляться. – Лычко понимающе хмыкнул. – Пока будешь стоять разинув рот тебя просто слопают. Этой чаще тысячи лет, она была старой, когда ваши боги еще не родились…

– Ну-ну, – хмыкнул Ивар с сомнением.

Сосны чуть поредели, открыв овраг, по дну которого мягким журчанием бежал ручеек. А на другом его берегу, внимательно глядя на людей, стояли трое волков, непривычно крупных, лобастых. Харек неуверенно поднял лук.

– Стой! – выкрикнул Лычко, выскакивая вперед, – Не стрелять!

– Это еще почему? – изумленно вытаращился Нерейд.

Лычко выбежал вперед, поднял руки, словно показывая, что они пусты, потом прокричал что-то. Волки наблюдали за ним очень внимательно, желтые глаза не отрывались от лица русича.

– Это он что, со зверями разговаривает? – удивился Нерейд. – От лесного воздуха головой тронулся?

– Тихо ты, – цыкнул Ивар. – Лычко знает, что делает…

Средний из волчьей троицы, самый крупный, с проседью в шерсти, кивнул, словно соглашаясь со словами конунга, а затем, подпрыгнув, перекувырнулся через голову.

На том месте, где только что был серый хищник, теперь стоял громадный человек. Русые с проседью волосы падали на широкие, точно стол, плечи, а руки бугрились чудовищными мускулами, толстыми, как корни Дуба. Тело оборотня покрывала густая шерсть, только более редкая, чем у волка.

От человека-волка веяло грозной мощью, темные глаза, глубоко упрятанные под бровями, хищно сверкали.

– Добро, – пророкотал он. поводя ноздрями. – Вот так встреча…

И два других волка одновременно обернулись людьми. На ноги встали могучие мужики, чуть помельче первого. В движениях каждого виднелась ленивая грация сильного зверя.

Викинги и тиверцы стояли разинув рты. Лишь Ивар Успел поймать отвисшую челюсть. Странных людей рассматривал с тревогой, на душе скребли довольно когтистые кошки.

– Ничего себе! – завистливо прошептал Нерейд. – Вот это стать! Будь я таким здоровым…

– Привет вам, невры Светлого Леса, – сказал Лычко зычно.

– Привет и тебе, – отозвался седой гигант. Слова он произносил странно, с подвыванием. – Все думали, что ты навеки сгинул, уйдя из деревни. Однако же вернулся и привел с собой чужаков. Я думаю, что сделать с тобой – просто убить или принести в жертву Велесу. Пусть пошлет

добрую охоту…

– Невры? – прошептал Кари. Глаза его стали как две плошки. – Так это родичи нашего Лычко!

– Не гневайся, Ясень! – сказал тот, подтверждая догадку, – Не по своей воле вернулся я сюда, а спасаясь от врагов. Мы лишь пройдем через ваши земли.

– Ага. – Верхняя губа седого приподнялась, обнажив острые клыки, – А по проторенной вами дороге явятся другие. Которые не просто пройдут, а захотят занять наши леса, вырубить их, чтобы тут были поля пли. того хуже, пастбища!

Последние слова седой выплюнул так, словно они были ругательствами. Его подручные сердито заворчали, чуть согнулись, словно вновь собирались обернуться серыми хищниками.

– Ты зря гневаешься! – Лычко покачал головой. – Я чту Покон, и ни один чужак не ступит на землю невров по моим следам!

– Чего они спорят, я не понимаю? – не выдержал Нерейд. – Эти трое не дают нам пройти? Настучать им по головам – вот и вся недолга…

– Ты ничего не понимаешь! – горячо прошептал Зорян, – Невры ревниво охраняют свои земли, чужаков убивают. Любой пришедший со стороны для них даже не человек! А воины они лютые, сколько раз окрестные князья пытались их покорить, да все без толку. Эти трое с помощью дубин разнесут весь наш отряд, даже не и оборачиваясь волками!

– Они – нас? Да ну?.. – изумился рыжий викинг, с новым интересом разглядывая могучие фигуры лесных гигантов.

А те потихоньку угомонились, перестали скалиться и ворчать.

– Ладно, – сказал седой, – пойдем в селение. Пусть вашу судьбу решают старейшины.

Лычко лишь склонил голову. Когда вернулся к своим, Ивар спросил тихонечко: – Родственники?

– Мое племя, – не очень охотно ответил русич, – я ушел отсюда, когда мне не было и пятнадцати, не хотелось всю жизнь сидеть в чащобе…

Трое невров размашисто шагали впереди. В первых же кустах оделись, натянули портки из шкур, мягкие сапоги. На плечи вскинули громадные секиры – древки чуть ли не из цельных стволов, а лезвия высечены из плоских камней, обточенных до невероятной остроты. Такой секирой можно не только рубить столетние дубы, но и бриться. Зато поднимет подобное оружие не каждый йотун.

– А что-то ты мелковат по сравнению с ними, – брякнул тактичный Нерейд, поглядывая на Лычко, который, хоть и удался ростом и шириной плеч, рядом с соплеменниками выглядел худосочным.

– Такой на свет появился. – Русич развел руками. – Меня даже в детстве пришибить хотели, оставили лишь потому, что в рубашке родился. Посчитали, что везунчик, любимец богов.

– Боги кого любят, того чаще и бьют, – мудро изрек Йнгьяльд, – А волком тоже умеешь становиться?

– Нет, – Лычко смутился, опустив глаза. – У нас немногие это умеют. Раньше, старики рассказывают, все могли. Но многие так и оставались хищниками, ведь волком проще быть, чем человеком, и волхвы оставили оборотничество лишь для самых сильных.