Солнце и Луна
Шрифт:
— Она выставила нас в глазах своего мужа дикарями и чудовищами, сказав, что мы убьем девочку из-за отсутствия у нее драконьей силы, хотя Туана была абсолютно нормальной драконицей, и ее резерв непременно бы проявился, открывая миру постыдную правду. Дети всегда наследуют родовую силу отца, это правило старо как мир, поэтому мы заразили ее оспой, чтобы болезнь либо убила ребенка, либо навсегда подавила ее резерв. Нам несказанно повезло, Туана успешно переболела, но ее внешность по-прежнему была слишком приметной, и нам пришлось заставить Танильдиз уговорить Артемия спрятать девочку на севере, объявить ее мертвой во всеуслышание. Как сестра сопротивлялась! Страшно вспоминать ее истерику, но разве был другой выбор? Из-за ее предательства невинный ребенок был вынужден
Помню то время, когда Крутороговы объявили о смерти Туаны: крол Казимиров был подавлен, пытался максимально поддержать их семью, но Артемий уклонялся от визитов, ссылаясь на желание пережить горе вдвоем с женой. Отец тоже был не в себе, но лишь мы с королевой знали, что он скорбел не просто из-за любви к другу, а потому что Туана была на самом деле его дочерью, и он страдал из-за потери своего ребенка, хоть и рожденного вне брака.
— Мы взяли с Танильдиз обещание, что она больше никогда даже не посмотрит в сторону господина Ясногорова, прекратит любые отношения, и наконец-то станет достойной женой для Артемия, родит ему детей, и будет уклоняться от частых посещений столицы. И некоторое время были спокойны, видя, что она держит свое слово. Естественно, мы не полагались только на ее клятвы, и приставили соглядатаев, которые присылали нам благоприятные отчеты. В итоге отец согласился дать ей второй шанс, простить то, за что обычно у нас строго наказывали. Мы отменили слежку, и спустя несколько лет она все же забеременела, только от королевы Аделин пришло новое письмо, из-за содержания которого я едва не спалил наш родовой замок в порыве гнева.
Я помнила то письмо, Аделин писала его при мне, дрожащими от ярости руками. Нам совершенно случайно стало известно, что отец возобновил отношения с Танильдиз, и второго ребенка тоже считал своим.
— Она выжидала, пока мы потеряем бдительность, и опять взялась за старое, поэтому нам пришлось пойти на крайние меры. Так как ваша королева жаждала защитить доброе имя Ясногоровых, а заодно и отомстить за чувства своего собственного супруга, мы доверили одну часть черного дела ей, а сами отправились за Туаной. Отец приказал стереть все следы существования моей сестры, и мне пришлось забрать немало жизней в тот ужасный день, когда я сжег дотла провинциальный театр, в котором находилась девочка со своими приемными родителями.
В этом мы зашли слишком далеко, я не ожидала, что пострадает столько невинных, и долго еще мучилась от кошмаров, считая себя соучастницей. Пусть я и не пачкала руки в крови, но я все знала, и молчала, позволяя совершить это страшное преступление — сожжение сотен людей.
— Но если вы думаете, что мне далось это решение легко, то ошибаетесь, госпожа Тобольская! Вы даже не представляете, каково жить с такой ношей, и нести клеймо чудовища. Даже султан Оздемир — давний друг нашего рода — ничего не знает, и до сих пор удивляется, как мы могли объявить кровную месть самому Круторогову из-за такой мелочи, как отсутствие внутреннего резерва у его дочери. Какое унижение, все считают нас отсталыми дикарями! Но да это все же лучше, чем прослыть опозоренными благодаря бесчестью сестры. Итак, — он жестко усмехнулся, — я был рад наконец-то высказаться. Ваш черед, расскажите, что вас так гложет, из-за чего вы назначили мне встречу в столь поздний час.
После всего сказанного мне было страшно признаваться ему, но и молчать я больше не имела права. Пассивное наблюдение со стороны — не менее опасно, чем активные действия: и то, и другое может привести к непоправимым последствиям.
— Мне очень больно было это слышать, господин Рустемзаде, и я лишь тешу себя надеждой, что вы сумеете найти в своем сердце прощение, и не станете начинать новой вражды. Я вижу, что вы — достойный мужчина, и что до последнего вы пытались оправдать сестру, найти способы защитить ее. Вы заслуживаете знать правду, особенно если это поможет облегчить вашу боль.
Он недоуменно посмотрел на меня.
—
— Простите, просто после услышанного мне крайне тяжело продолжать разговор. Но я обязана, — вдохнула глубже, пытаясь упорядочить мысли, и успокоить колотящееся сердце. — В те дни, когда с нашими семьями происходила эта трагедия, я была совсем юной, многого еще знала, и судила о поступках отца и вашей сестры исходя из своего опыта. Мне было горько за маму, и я старалась всю вину переложить на госпожу Круторогову, считая ее разлучницей. С возрастом, разумеется, я поняла, что в измене всегда виноваты двое, мужчина и женщина, и несправедливо было обвинять только Танильдиз.
Он не перебивал, но смотрел так проницательно, что я едва держалась под его взглядом, опасаясь последующей реакции.
— Однако до недавнего времени я верила, что они просто полюбили друг друга, и поэтому тайно встречались, забыв о долге перед семьями. О чем я не могла подумать, так это о воздействии на разум.
— Госпожа Тобольская, я перестал вас понимать.
— Это тайна, которую мы храним тысячелетиями. Наверное, у каждого рода есть какая-нибудь особенность, в которой никто не признается, чтобы использовать в своих интересах. Денницины, от которых мы ведем род, могли использовать звездную пыль — частицы питающей нас силы — для воздействия с их помощью на разум людей и драконов. Именно с помощью этой силы крол Казимир Первый и сумел завоевать почти весь Норгратер, и в дальнейшем мы, Ясногоровы, держали в тайне свою способность, поклявшись не использовать ее в своих интересах, только на благо державы.
Яман Парс стремительно приблизился, поднимая меня на ноги. Его пальцы больно впились в плечи, но я понимала, какой огонь сейчас разожгла в его сердце, поэтому старалась не показывать страха, и смотрела ему в глаза твердо, спокойно, чтобы не провоцировать южанина еще больше.
— То есть вы хотите сказать, что ваш отец просто заставил ее быть с ним?
— Я полагаю, он внушил ей любовь. Если вы говорите, что ваша сестра была рада выйти замуж за господина Круторогова, то я готова поверить, что она действительно влюбилась в него. Но воздействие на нее звездной пыли сделало ее марионеткой в руках моего отца.
Глава 25
Выбор крола
— Почему вы раньше молчали? Как вы могли скрывать такое! Если бы мы только знали, что она невиновна, мы бы защитили ее от Светозара!
— Я не знала об этом, слово чести! Воздействие на разум является опасной способностью, ею почти не пользуются. Я бы никогда и не подумала о таком, если бы не один инцидент. Понимаете, Туана не любила моего брата: он признался, что некоторое время внушал ей чувства к себе, и подавлял любовь к господину Ярогневу.
Яман Парс отшвырнул меня, и закричал от злости.
— Вы, это все вы! Ваша проклятая семья уничтожила мою сестру, и растоптала мою племянницу!
— Нет, так далеко дело не зашло! Матвей понял, что ошибался, и сам отпустил ее. Ему было больно из-за недостойного поступка и чувств к девушке, поэтому он не смог больше молчать, рассказав мне все. Тогда у меня и возникли первые подозрения касательно отношений между отцом и вашей сестрой. Я подняла секретные архивы, изучила все хроники, и узнала больше об этой уникальной способности Ясногоровых. Она действительно опасна, так как сама начинает влиять на того, кто ее использует. Моему отцу часто приходилось с ней работать ради политических интересов крола, и, чем больше он влиял на мысли и чувства посторонних, тем больше звездная пыль разрушала его. Верно говорят, что власть развращает: у него размылись понятия о добре и зле, допустимом и недопустимом. Со временем он перестал быть тем драконом, каким я его помнила с детства, ибо использование силы воздействия на разум сделало его эгоистичным и слепым к чувствам других. Он полюбил госпожу Круторогову, и захотел, чтобы драконица ответила ему взаимностью, только искусственная любовь не несет в себе света и благородства, поэтому он не мог насытиться, не мог получить желаемого сполна, и не отпускал ее до самого конца.