Солнце и тень

Автор хотел бы с благодарностью отметить помощь, поддержку и профессиональное содействие многих людей, которые сделали возможным выход этой книги в свет. Я благодарен своим коллегам, Фрэнсису Воону и Ричарду Горринджу, за те долгие часы, которые мы провели, слушая и обсуждая сновидения друг друга, и за их ясное понимание сокровенной жизни души. Я благодарен Патриции Гарфилд за личные беседы на тему осознаваемых сновидений и за готовность поделиться своими переживаниями в процессе исследования этой сокровенной области, всегда такой новой и неизведанной для нас обоих. Я испытываю величайшую благодарность к своей помощнице Нетти Хэммонд за многие часы квалифицированной и добросовестной работы за компьютером и за дотошное внимание к мелочам: к библиотечным справкам, к библиографии и к сотням других вещей, которые зачастую могут способствовать успеху или провалу книги. Она была для меня сотрудником, о котором, по моему разумению, мечтает каждый автор: отличным исполнителем,

умеющим видеть всю картину целиком. Хочу также выразить благодарность дорогому другу Полли Кеттенхофен, на время работы великодушно предоставившей мне свой дом на побережье — в этом райском уголке многие идеи этой книги впервые обрели свое воплощение на бумаге. Я благодарен Марку Тэрстону, редактору АРЕ [1] Пресс, за удивительный дух сотрудничества и множество волнующих взаимных открытий в тот период, когда книга начала обретать свой окончательный вид. Скотту Спэрроу я благодарен по многим причинам: во первых, как наставнику, а потом как новообретенному другу и брату по духу, который продемонстрировал глубокое понимание моей работы и познакомил меня с сотрудниками АРЕ Пресс. Я благодарен Мери Энн Шаффер за то, что она открыла для меня мир издательской деятельности и руководила мной, когда я делал в этом мире первые шаги. Я выражаю огромную благодарность Джулии Поппи за безграничный энтузиазм и воодушевление, с которыми она с самого начала относилась к моему проекту. Прекрасно помню день, когда она, глядя мне в глаза, сказала: «Вы просто обязаны написать эту книгу!» Я также благодарен Джону Поппи: отеческие советы, исходившие из уст этого опытного писателя, часто вселяли в меня уверенность и помогали двигаться к цели. Благодарю Маргарет Фрингз Киз, Лорну Катлер, Джеда Даймонда, Джеймса Конвински, Джулию Поппи, Николаса Паппаса, Марджи Паппас и других за то, что они читали рукопись моей книги на разных стадиях ее подготовки и высказывали искренние критические замечания, которые принесли мне огромную пользу. Джорджа Маклэйрда, Боба Троубриджа, Джереми Тэйлора и Додди Доннели я благодарю за дружескую поддержку и техническую помощь, которые сделали это путешествие возможным.

Еще я хочу поблагодарить многочисленных учеников и пациентов, которые не один год делились со мной своими снами на семинарах, занятиях и сеансах групповой терапии. Я чувствую необходимость выразить вам всем свою благодарность за те просторы и бездны человеческой природы, которые вы раскрыли передо мной. Я не могу назвать здесь ваши имена, поскольку обязан хранить профессиональную тайну, но большинство из вас знает, кого я имею в виду, а имена многих из вас запечатлены в моем сердце.

Я особо благодарен отдельной группе людей — друзьям, старым и новым, членам семьи, коллегам и ученикам, которые любезно позволили мне использовать их настоящие имена в автобиографическом разделе этой книги. Уверен, их великодушие и открытость сообщили моей работе то измерение подлинности, которого мне иначе не удалось бы достигнуть.

И, прежде всего, я благодарен своей жене Чарлин Коол Келзер и нашему сыну Эрику. Они переживают мой эксперимент вместе со мной с самого его начала, на всем его протяжении помогая сохранить присущий ему дух приключения, и теперь они продолжают следовать за ним в будущее, столь же неведомое, каким в свое время было прошлое. Я ценю множество жертв, которые они принесли в угоду моему писательскому графику, ценю их растущее понимание того, что значит жить под одной крышей с человеком, который зачастую одним ухом слушает свою Музу, ценю их постоянную поддержку в этот период, такой напряженный для всех нас.

И, наконец, я благодарен Всевышнему и Свету, Богу и Богине в нас и вне нас, которые посылают нам сон — бесценный дар, откровение, вестник, пророк, источник людей, ищущих выхода, и миров, ожидающих рождения.

Двадцать лет назад термин «осознаваемое сновидение» вряд ли был кому-то знаком. Осознаваемое сновидение, которое можно определить просто как понимание во время сна того, что мы видим сон, осталось незамеченным большинством теоретиков и исследователей сна. Сегодня же мы видим множество книг, в которых затрагивается эта тема, есть и ряд исследований, посвященных исключительно ей. А теперь Кен Келзер предлагает нам видеть в осознаваемом сновидении ничто иное, как путь к просветлению и целостности. Кто-то может спросить: как же получилось, что до сих пор этому явлению не уделялось должного внимания? Если оно действительно так важно, как считают Келзер и другие, почему же мы встречаем так мало упоминаний о нем в трудах великих теоретиков сна или в многочисленных лекциях психиатра Эдгара Кэйса, а то и вовсе не встречаем?

Большинство людей, если их расспросить, сможет припомнить состояние осознаваемости, пусть даже мгновенное, в конце обычного во всех прочих отношениях сна. Несмотря на то, что для большей части людей такое переживание бывает редким и мимолетным, тем не менее, само явление можно назвать универсальным.

Одна из причин, по которой осознаваемое сновидение кажется чем-то новым, заключается в том, что сам термин только недавно получил всеобщее признание. Хотя английский психиатр Фредерик ван Эден в 1913 году использовал термин «осознаваемое сновидение» в своем новаторском исследовании этой темы [38], это явление долго фигурировало под самыми разными именами, пока современные исследователи, в том числе Селия Грин [23] и Чарльз Тарт [36], не привлекли внимание к основополагающей работе ван Эдена. В конце 20-х годов Оливер Фокс [17] назвал такие переживания «снами мудрости», но это краткое определение не смогло передать различия между осознаваемыми сновидениями и обыкновенными. Одна из статей, напечатанных в психологическом журнале в 1936 году, была озаглавлена «Сны, в которых сновидец знает, что он спит» [6], но даже это, столь красноречивое заглавие не привлекло большого внимания публики. К сожалению, в нашем лексиконе нет готового слова, которое могло бы уловить сущность данного переживания. Поэтому многим явление осознаваемого сновидения может казаться новым, в то время как новинкой является только введение этого термина.

Есть несколько причин, почему ученые, ориентированные на психологические исследования, до недавних пор игнорировали явление осознаваемого сновидения до такой степени, что даже предоставили ему оставаться безымянным. Нужно помнить, что начало современных исследований в области сновидений совпало с началом нашего века. Таким образом, когда Фрейд и Юнг обратили свой гений к теории психологии, сновидение оставалось областью, еще в основном неизученной. Поэтому, прежде чем рассуждать об аномальных или редких разновидностях сновидения, необходимо было понять явление в целом. И хотя некоторые исследователи обычного сна упоминали осознаваемое сновидение еще до 1960 года, они были склонны пренебречь им как явлением, не относящимся ко сну, как неким «артефактом», возникающим после пробуждения от сна.

Еще одна причина того, что осознаваемым сновидением так долго пренебрегали, состоит в том, что обычное сновидение как субъективное переживание, происходящее в глубинах сна, до недавнего времени выпадало из сферы эмпирических научных исследований. Сновидение приобрело статус вполне законного объекта научных интересов только после того, как в 50-х годах были открыты измеримые психологические параметры сновидений. Добавьте к этому редкость осознаваемых снов, и вам станет ясно, почему осознаваемое сновидение до последнего времени не вызывало пристального интереса исследователей.

Прежде всего, осознаваемое сновидение опровергает ставшие давно привычными представления о здоровых отношениях между сознательным и бессознательным. Фрейд, к примеру, так низко ставил содержимое бессознательного, что полагал, будто наше эго едва ли способно полностью осознавать то, что происходит во сне. Исходя из такой точки зрения, осознаваемый сон может показаться начальной стадией безумия, поскольку открывает возможность свободного диалога и взаимодействия между сновидцем и всем, что предстает ему в сновидениях.

Тот факт, что люди действительно видят осознаваемые сны, дает веское основание предположить: сознание меньше привязано к телу, чем хотелось бы думать некоторым. Те, кто видит осознаваемые сны, утверждают, что когда тело пребывает во сне, сами они продолжают бодрствовать. Они говорят, что видят внутренний мир, ни в чем не уступающий тому, который наблюдают при свете дня, и утверждают, что переживают исполненные глубочайшего смысла духовные и межличностные впечатления, которые в обычном состоянии им недоступны. Для большинства психологических теорий сновидений осознаваемое сновидение действительно было и остается, хотя уже и в меньшей степени, той областью, в которой, как говорится, сам черт ногу сломит. Традиционные теории сновидений в большинстве своем просто не в состоянии объяснить феномен осознаваемого сновидения. Поэтому нет ничего удивительного в том, что при наличии стольких затруднений интеллектуального свойства осознаваемое сновидение так долго игнорировали.

Тем, кто изучает лекции Эдгара Кэйса, возможно, будет интересно узнать, есть ли в них что-нибудь о явлении, которое мы теперь называем «осознаваемым сновидением». За исключением четырех общих лекций, прочитанных о сне (5754-1 — 5754-4) [2] , Кэйс редко высказывал положения из области теории сновидений. Почему? Потому что после того, как Кэйс стал широко известен, его стали осаждать просьбами о тематических лекциях, из-за чего у него оставалось относительно мало времени на лекции общего характера. Таким образом, его лекции, вместо того, чтобы положить начало исследованиям общего характера, главным образом отвечали на вопросы отдельных людей об их личных переживаниях, и как следствие многие интересные темы так и остались незатронутыми. Хотя во многих случаях ответы оказывались применимы для всех, затронутые в них темы как правило определялись людьми, которые стремились получить личные советы.