Солнце краденое

Кроноцкая Нани

Когда мы улетали, я настолько была погружена в свои мысли, что даже не оглянулась на полосу. А и правильно. Пускай гости знают, как живет нынче правящий прайд дома Рейн. Когда-то мои предки основали эту колонию, были в числе самых первых жителей цивилизованной Лиглы и я по праву могла ими всеми гордиться…

А потом почему-то мне вспомнилась мама. О ее родне я ведь не слышала ничего. Она не могла быть простушкой, так отцу не позволили бы жениться, — он был единственным сыном у весьма родовитых

родителей. Наследником тогда еще процветающего прайда Рейн. Таким же, как Райн…

— Ты в порядке? — прозвучало над ухом моим едва слышно.

Подняла голову, снова встретившись с ярким взглядом инспектора. Он волновался? Как странно и непривычно.

— Могло быть и хуже, — старательно улыбнулась ему. В голове буйно роились вопросы, но один из них, самый главный, я старательно отодвигала. Ни время, ни место. Даже думать не стоит, у меня все сразу же будет написано на лице. — То, что ты там сказал мне… это правда? — все-таки не удержалась, старательно не отставая от его широченного шага.

Макар специально шел медленно и степенно, мне позволяя себя догонять и цепляясь за локоть супруга выглядеть не особенно жалко.

— Я похож на лгунишку? — он резко притормозил и я сразу споткнулась. Молниеносно поймал, и вздохнув, подхватил меня на руки.

Шедшие рядом смотрели неодобрительно. Особенно конунг. А, ну и пусть.

— Очень трудно поверить, — я тихонько ответила. — Десять лет…

— Т-ш-ш. — Все обсудим потом. А сейчас смотри очень внимательно. И далеко от меня не отходи.

26. Сестра?

Горная система Средний Рейн. Планетарная система двойной звездной системы Кеплер 47 в созвездии Лебедя.

— Нэрис, почему у тебя такой вид? — такой наглый вопрос могу прийти в голову только нашему конунгу.

К счастью, а может быть к сожалению, но никого из молодых участников в представительной делегации, прибывшей на нашем полуразрушенном транспорте не было. По крайней мере, я не искала глазами своих несостоявшихся “мужей”.

— Очевидно, от шока! — громко рявкнул в ответ ему обозленный инспектор.

Причин для моего потрясения было более, чем предостаточно. Место гибели массы шахтеров даже не огорожено. А ведь нам обещали помпезный мемориал, воздвигнутый на средства всего континента.

Конунг что-то промямлил инспектору очень вяло, невесть откуда возникший вдруг наш отец как-то зло ему возразил, а я замела, все еще плохо соображая и почти их не слушая. Как могло так случиться, что брат мой остался вдруг жив?

Виталитовая шахта была забита камнями, как пробкой бутылка. И никаких следов даже попыток спасения нет. Нам явно лгали, отчитываясь о спасательных работах. Хотя отец ведь присутствовал тогда здесь, он пропал на неделю

и вернулся весь исцарапанный и пьяный смертельно. Очередная семейная ложь? Голова снова болела, и когда моей спины вдруг коснулась горячая и большая ладонь, сил на испуг уже не было.

— Устала? — напрасно он спрашивал, но мне все равно было приятно.

— Тебе тоже солгать? — наверное, резко ответила, он такого совсем не заслуживал, но сил на вежливость не оставалось.

— Очень сильно устала, — сделал правильный вывод инспектор Аверин. — немного совсем потерпи еще.

Группа, прилетевшая следом за нами, печально стояла метрах в тридцати от нас, у самого края разлома, рожденного землетрясением и в него скорбно вглядываясь, будто в могилу. Особенно конунг старался, он даже вытянул жирную шею.

— А потом? — я не капризничала. Как-то само получалось.

— Есть несколько средств от боли, голода и усталости. — Откуда столько терпения у него? Даже голоса не повысил, ни тени малейшего раздражения. — Но лишних свидетелей мне не хотелось бы… — он произнес еще тише.

Я взглянула в их сторону и вынуждена была согласиться: “свидетели” все теперь смотрели на нас.

— Так отправь их… — я замешкалась на секунду, и все-же придумала: — В шервовы норы отправь. Всех, видеть их не могу.

— Как прикажешь, принцесса! — он вдруг развеселился и резко к ним развернувшись, ушел.

Я даже привстала, ведомая любопытством, но голова закружилась нещадно и я вынуждены была быстро сесть. Кто, мне интересно он знал, кто такие принцессы? Или снова “особенности перевода”? А вдруг на имперском это старинное слово значило нечто другое? Надеюсь, не очень обидное.

Что сказал им Аверин, — так и осталось загадкой. Но мои земляки разом замерли все, потом поклонились и с видом побитых гусей торопливо и стремительно удалились. Загудел снова двигатель тарантаса, кустарники и молодые деревца вокруг согнулись под тяжестью воздушных струй старого взлетного двигателя и громко скрипя, это чудо живучести все же взлетело, пролетев очень низко над нашими головами.

Пока я вертела раскалывающейся от дикой боли своей головой, не заметила, как Макар встал совсем рядом.

— Дай руку, — прозвучало приказом и я подчинилась. Нет ни малейшего смысла сопротивляться тому, кто ни разу еще не подвел. Кто сильнее, умнее и старше.

Сжал мои пальцы в ладони, и я ощутила покалывание.

— Инъекция стимуляторов и болеутоляющих, — внимательно всматриваясь в мое лицо, Макар мне пояснил. — Я немножечко похимичил, сейчас станет полегче.

Действительно стало, боль отступала, и голод, и накатывающая неукротимо усталость.

— Спасибо, — искренне совершенно сказала и ему улыбнулась.