Солнце мертвых

Атеев Алексей Григорьевич

– А если посетить хозяина дома номер шесть?

– И показать ему видеофильм, а после потребовать объяснений…

– Правильно!

– Но мы не знаем, с чем имеем дело. Не знаем главного, ради чего все это затеяно. Что за иностранцы такие, с какой целью прибыли в наш город?

– Так, может, он объяснит?

– Не думаю. Теперь о результатах обыска. Кто все-таки они такие?

Андрей пожал плечами.

– А если допустить, что в этой истории замешана мистика?

– Вы же не верите в мистику.

– Приходится

поверить. Все эти атрибуты в чемоданах, они скорее всего имеют какое-то ритуальное назначение. Погремушки, порошки… Наконец, костюмы. Ну какой дурак сегодня будет таскать с собой черный сюртук и цилиндр?

– А Сенека что же, по-вашему, тоже мистик?

– А почему бы и нет?!

– Что же будем делать дальше?

– Да ничего. Сейчас отдохнем, а вечером потолкуем с нашим другом, может быть, придем к какому-нибудь решению.

9

Мухоедов сиял – он выполнил задание своего хозяина, разобрался с этими черномазыми. Установил за ними наблюдение. Ничего особенного, так – мелочь. Да разве пошлют приличных людей в такую дыру, как Светлый. Один из американцев еще куда ни шло, белый, и пахнет от него хорошо. Какими-то духами не духами, а может, лосьоном. Словом, крепко благоухает. А черненькие… Что с эдаких взять! Навидался в свое время подобной братии… Конечно, первое время в новинку были. Смотрели на них чуть ли не с восторгом. Еще бы!

Однако он, Артур, был начеку. Связи с иностранцами властями не поощрялись. Сначала джинсики фирменные, бабочка там… а завтра антисоветская литература… Естественно, трепачей много, а Мухоедов слушал и запоминал, а потом сообщал куда следует. Для безопасности Родины старался, из идейных соображений работал. Правда, когда кое-кто стал возвращаться из лагерей, пришлось перебраться в эту дыру. И ведь все из-за таких вот черномазых. Сидели бы себе дома, не искушали нашу молодежь, и был бы в стране порядок. Началось-то все с джинсов и рок-н-ролла на «ребрах», и вон до чего докатилось. Держава прахом пошла!

Теперь эти же черные задницы, что некогда у нас побирались, гуманитарную помощь привозят. Мол, нате вам на вашу бедность! Сволочи. Но ничего! Хозяин с ними разберется! Во всяком случае, с этими уж точно. Он все досконально доложил по телефону: кто такие, как их зовут, зачем приехали… И очень просто все обделал. Зашел к Гаркавому – директору гостиницы. Мол, так и так, Сан Саныч, докладывай, кто есть ху? Тот по старой памяти и доложил. А куда денешься? Привык докладывать. Он мне, я дальше…

Хозяин вроде остался доволен. Только его не поймешь. Серьезный! Хотя и молод. Но основательный! Давно Мухоедов таких не встречал. Кремень! Не то что Вовик Еремин. Тот, конечно, слабак и простодыра. Интересно, куда он делся? Может, с бабенкой какой связался? Впрочем, стоит ли о нем думать? Надо дело делать. Хозяин приказал продолжать наблюдение. И Артур снова отправился в гостиницу.

Директор гостиницы

уже уехал домой, и Артур решил потолковать с администраторшей – худющей, интеллигентного вида дамой по имени Аглая, тоже старой его знакомой. Аглаи почему-то тоже на месте не оказалось, и Артур, все больше сердясь, пошел ее разыскивать. Он важно прошествовал по лестнице и чуть не столкнулся с пожилым негром, которого, как он знал, звали Ипполитом. Ипполит мельком взглянул на него и вежливо отодвинулся.

«Интересно, куда это он собрался на ночь глядя?» – подумал про себя Мухоедов, продолжая неспешно шагать по мягкому ковру. Неожиданно для самого себя он остановился перед дверью девятого номера и постучал, услышав какое-то непонятное слово, нажал на ручку и вошел. В номере находились двое: негр, тот, что помоложе, и белый – мистер Сенека.

– Здравствуйте, – с достоинством произнес Артур.

Иностранцы закивали головами и радостно заулыбались, а Сенека указал рукой на кресло: мол, садитесь. Артур уселся, поддернул брюки и с интересом взглянул на американцев. Он давно намеревался завязать с поднадзорными личный контакт. Те же с любопытством смотрели на него. Негр что-то сказал по-французски. Сенека встал, церемонно поклонился и назвал себя. Ту же процедуру проделал и негр, назвавшись мистером Обеном.

Отрекомендовался и Артур.

В номере вновь повисло молчание.

– И что же вас привело к нам, господин Мухоедов? – неожиданно произнес по-русски мистер Сенека.

Говорил он с сильным акцентом, но довольно правильно.

«Он даже по-нашему знает! – слегка удивился Артур. – Тем лучше».

– Хотел, знаете ли, познакомиться, – заявил он, – люблю общаться с культурными народами. Уж простите, что без приглашения. – Он совершенно забыл, что пару минут назад и не собирался входить в номер.

Сенека радостно закивал и снова что-то сказал Обену по-французски, видимо, перевел слова Мухоедова.

В это мгновение в номер вернулся пожилой. Он глянул на Артура и, не обращая больше на него внимания, как был, в башмаках, улегся на кровать и уставился в потолок.

«Невежа какой, – неодобрительно подумал Мухоедов, – в обуви, да на постель. И что с него взять, вчера небось только с дерева слез…»

Пожилой, все так же глядя в потолок, отрывисто что-то произнес.

– Мистер Ипполит спрашивает, – перевел Сенека, – вас послал хозяин кладбища?

– Какой хозяин кладбища? – изумился Артур. – Я сам пришел, по своей воле.

Мистер Сенека перевел.

Ипполит опять что-то пробурчал. Мистер Сенека, казалось, возразил. Потом они обменялись целой серией реплик, и наконец Сенека опять обратился к Мухоедову:

– Вы кассету взяли?

– Кассету?! Я?! Да вы за кого, граждане, меня принимаете? За гостиничного вора, что ли? Вы хоть и американцы, передовая нация, но я не позволю!..

Он вскочил с кресла и приблизился к Ипполиту.