Солнце мира богов. Том первый

Цой Анна

Ловкость у меня была натренированная, да. Потому отреагировать на прикосновение моих губ к её блокирующей печати никто не успел — я успела выпрямиться, а Витюсик — отодвинуть со своего полубожественного пути женщину.

— Возмутительно! — запричитала нам вслед она, хватая ртом воздух.

— Возмутителен тот факт, что ты находишься вне стен столовой в то время, как ужин уже подан, — холодно ответил он ей, — что касается тебя, настораживающая, то тебя ждет подобное ей наказание, если не услышишь меня в этот раз.

Я

сделала вид, что всё поняла и быстро похлопала ресницами, чтобы скрыть несуществующую влагу в глазах. В душе же стало как-то ехидно. Наказание как у Андентерры? Да у меня все ладони в таких печатях! Если он действительно захочет заблокировать у меня что-то, то не найдет нужного.

— Прости, дорогой, — я повисла на его руке, — мне показалось это крайним проявлением внимания, вот я и… — поймала на себе его серый недовольный взор, — больше не буду.

При тебе.

Что странно — дальше мы шли так же под руку, а первая жена шагала с кипой завистливой злости после нас, сжимая и так светлые губы до белизны.

Однако, главным сейчас у меня было вовсе не это, а планы по спасению наших с дочерью жопок от будущего негатива её отца, а значит лестница, которая уже находилась в пределах моей зоны видимости и была заранее выбранная как место исполнения, должна была стать знаком к началу. Но была проблема: Викторчик сейчас держал меня за руку, а тот факт, что его идеальность зайдёт за мной лично, я не учла. Стоит ли говорить, что рядом с лордом мне как минимум светит свалиться с пьедестала осознанной доминации?

— Меня тошнит, — остановила я мужчину, когда мы были уже на середине лестницы.

Действовать приходилось быстро: магические путы на меня и отдельно ребенка, блокировка на боль в собственной голове и медленное сползание на ступеньку, чтобы не вызвать возможное сосредоточение на мне у Виктора. Вернее, чтобы убрать у него из головы уверенность, что я планирую падать быстро.

А мне нужно сделать всё как можно трагичнее! Эх, какой талант пропадает. Пошла бы куда-нибудь в драму, а не… только хвост мешать будет.

— Элли, — уже наклонялся, чтобы поднять меня, лорд.

Но я успела послать мгновенно рассеявшийся толчок в бок взвизгнувшей Терры, которая отвлекла всё внимание на себя. Затем задержала дыхание от собственного страха, зажмурила глаза и плюхнулась вперед головой. Леди закричала, а я терпела собственный дурацкий план ровно до второго кувырка — на нём меня сковали магические путы почти мгновенно отреагировавшего мужчины.

Провальность всего того, что мне пришлось пережить, я осознала в тот самый момент, когда делающую качественный вид обморока меня подтянули магией до его рук. По лицу противно текла кровь из носа, мерзко затекая в ухо и капая на пол, пока мы шагали обратно наверх.

— Андентерра, направляйся к ужину, — распорядился лорд, — Аграрх, целитель.

Почему провальный,

скажете вы? Да потому что я успела заметить его вспыхнувшие глаза, пока он подтягивал меня. Виктор осознавал, что я что-то замыслила. Знал ли он сейчас, что я не полудохлый трупик его беременной жены, а та, кто целенаправленно идёт вносить свои порядки в его дом, я не знаю. И от этого было напряжённее.

Вот только я была самой собой, поэтому сбросила с себя щиты, едва сдерживаясь от вопля боли на весь коридор, а затем одумалась и завопила на самом деле:

— Как больно, господи! У-у-у… — из глаз потянулись совсем не выдуманные ручейки слёз, смешивающиеся с кровавой пакостью на лице, — почему… зачем мне так больно?! А-а-ай!

Виктор был непоколебим даже после моих хныкающих просьб меня убить во цвете лет, чтобы не мучилась. Мы вошли в прошлую спальню, в которой меня лечили. Терпеть действительно адскую боль я не начинала:

— Я не чувствую носа… нет! Я не ощущаю всего лица! Почему так больно? Чем я прогневала Цикл, чтобы такое получить?! Хнык-хнык, — и несколько шмыганий носом, из которого кровь уже не хлестала, а просто текла, — смерть приближается! Я вижу свет…

Меня положили на кровать, сели рядом и подали платок, пристально наблюдая своим ярко-голубым взглядом. Едва ли мне сейчас могла помочь ткань. В этот момент сквозь собственные завывания я заметила настрой делающего постный вид лорда.

—…я умру, да? — прогнусавила, вытирая из-под носа влагу, — распылишь мой пепел над Гнездом, хорошо? Какая боль… у-у-у…

Дверь резко отворилась — целитель бежал. Я едва успела подчистить все свои необходимые для «правильного» осмотра части тела.

— Миледи, можно вашу ручку? — даже не поздоровался ни с кем мужчина, — хорошо… всё не так плохо…

Ага. У меня нос сломан. Не так плохо? Да я пролетела всего ступеньку!

— Скажите, я умру? — вышло вяло, — господин ввёл моё тело в состояние медленного взаимодействия, — найдите мне висталку, чтобы я перенесла свою клеточку в её тело, иначе мы погибнем вместе и тогда… — мой палец вверх.

Я теперь даже думала медленно, потому что импульсы в мозг приходили тя-я-ягуче и вязко. Но главное, что боль пропала. Наркоз без потери сознания, получается.

— Бред от болевого шока? — прошептал целитель.

Я обиделась. Но ещё не до конца — минут через пять осознаю обиду полностью.

— Нет, — скрестил руки на груди муж, — это её обычное поведение.

Вот на него я обиделась сразу, потому гнусаво заметила:

— Ты вообще отморозок! — заставила всех замереть я, — безбожная скала льда! Я бы тебя облизала! Ктулху мерзлый, чимпекве морозный! О, рифма! — меня это рассмешило, — в спальню он меня свою не пускает, да я… ты знаешь кто я такая?! Да я тебя…

От драки со мной Виктора спас сканирующий меня целитель: