Солнце мое 2
Шрифт:
— На новое ткань, я так понимаю, ты ещё не выбрала?
— Нет, в субботу после обеда идём.
— А Дима на свадьбе в чём будет?
— Слушай, я чё-то не спрашивала.
— Цвет костюма хоть узнай, чтоб твой молочный с ним нормально сочетался. И не забудь: послезавтра у Вовки день рождения! К семи ждём. Если не хотите поздно домой добираться — со своими спальниками!
— Поняла, будем.
Двадцать девятого мы собирались гульнуть в центре. Без пятнадцати семь у керамистки заканчивались в этот день занятия, и я планировала занять её кабинет под посиделки. Чтобы спрятать страшные рабочие
В принципе, там и потанцевать можно было, если столы немножко по-другому переставить. Парни обещали притащить гитару, исполнить пару-тройку ролевых хитов. В общем, вечер обещал быть бурным.
Я с утра сбегала, провела в садике кружок, а всю вторую половину дня как Золушка готовила всякую вкуснятину для угощения. И тут, на полтора часа раньше, прибегает Аня.
— О! — удивилась я. — Никак, ты помогать летишь?
— И помогать. И поговорить. Дима к семи подъедет, я хочу, пока его нет.
— Что опять случилось?! — испугалась я.
— Щас, я руки помою и расскажу тебе.
Анна сгоняла до раковины и примчалась готовая к подвигам.
— Чё делать?
— Колбасу вон ту режь красивенько. Можешь сразу раскладывать, вон тарелки.
Анна принялась пластать сервелат. Но сперва — поделиться!
— Ольга! Как хорошо, что ты мне сказала про костюм спросить!
— Та-а-ак…
— Вчера вечером я его спрашиваю: «Как ты? Покупать поедем или шить будешь в ателье?»
— И он?
— Говорит, мол: «Да есть у меня костюм». Тык-мык… И какое-то, понимаешь, у меня подозрение…
— Ну-ну?
— Ну! Говорю: «Поехали, я посмотрю». Приезжаем, у него, главное, мать дома. Он ей, такой: «Мам, где мой костюм?»
— Аня, я уже подозреваю страшное…
— Слу-ушай! Она: «Там-то висит». Достаёт он этот костюм… Оля-а!!! Это его школьный, в котором он ещё в десятый-одиннадцатый класс ходил!
— Крандец! Состояния-то хоть нормального?
— Да какого состояния! Страшный, два года ношеный коричневый вельвет! Местами уже видно, что такой уставший. Не то что бы совсем вышерканный, но… Блин, совсем не праздничного вида! Я говорю: «Дима, ты что? Ты в этом на свадьбу собрался?» И мать его подходит, этот костюм оглаживает, такая: «Вот, нормальный костюм, хороший…»
— Атас. Ты будешь принцесса, а он — типа как от сохи…
— Не говори! Я при ней ничего не стала. Но сегодня поговорить с ним хочу. Ты, если что, поддержишь, а?
— Конечно! Вы, кстати, как — остаётесь ночевать?
— Да ну! До Юбилейного дойдём. Если что, я Димке на полу постелю.
— Вы так до сих пор и?..
— Ну, не-ет, ты что! У нас строго. После свадьбы только.
— Ну, вы — стойкие оловянные солдатики!
— Не говори…
На день рождения к Вовке собрались в основном представители той же могучей кучки, которая помогала вычитывать (или проигрывать) книгу. Тем более знаковым было явление Халкона одним из последних, когда почти все уже расселись за празднично накрытыми столами — он забежал, весь дышащий морозом, с наглухо заиндевевшими стёклами очков, и торжественно возгласил:
— Дамы и господа! Пришёл ответ от «Книжной
Почему уж мы все восприняли это как окончательную победу, но все начали радостно орать и обниматься.
— Что ж. Как минимум, это признание, что начало неплохое, — рассудительно высказался Вова.
Боится радоваться раньше времени, поди. Тут я его понимаю и даже поддерживаю. Рассчитывай на меньшее — сильнее обрадуешься большему.
А посидели хорошо. Душевно! Расползлись по спальникам далеко заполночь. И, кажется, не все легли в одиночку. Впрочем, никому не собираюсь читать морали, все взрослые люди.
Ане всё-таки удалось убедить Димку, и они съездили, выбрали и купили ему красивый (прямо «вах!») костюм, в котором Димка сразу становился похож на Джеймся Бонда.
— Вот, рядом с таким не стыдно и в моём платье будет выйти, — довольно говорила Аня.
Я пыталась её расспрашивать: какое же платье будет у неё? По описанию выходило нечто элегантно-королевское, из жаккардового атласа. Если вам последние два слова сказали так же мало, как мне вначале, поясню: атлас — это такая богатая ткань, лицевая сторона у которой блестяще-струящаяся, а изнанка матовая. А тут она сделана так, что на блестящем фоне вытканы изысканные матовые узоры. Сама пока не видела, но Аня уверила, что изысканные, а не доверять ей у меня основания нет.
ОШИБКИ БЫТЬ НЕ МОЖЕТ
Мой день рождения приходится на самый край зимы — февраль, двадцать восьмое. В этом году у меня все мозги встали на раскоряку: как? Как соединить в одном флаконе всех, кто хотел меня поздравить? В итоге я решила, что отдельно посижу с мамой, Сашей и бабушкой. А стол пусть они мне приготовят, в подарок. Это в пятницу.
Отдельно к папе схожу с тортом, котлетами и какими-нибудь салатиками, чай попьём. Это в субботу.
Оба раза, понятно, Вовку привлекала к посиделкам, а то скучно мне без него.
А в воскресенье — уже, получается, второго марта — молодёжная тусовка. После очередного прогона новой главы второй книги, но до Вовиной трени по рукопашке. Не только керамичка снова пустая, но и зал маленький, можно танцы там устроить, ваще по красоте.
Я с утра надела Вовин подарок: серебряные серёжки с чёрными жемчужинами-капельками. Ходила красивая. Праздник мой или как? И ему приятно.
Кроме ролевиков, получается, приглашены были только Аня с Димой, как и в прошлый раз. Анна сегодня снова пришла пораньше. Собственно, они с Димкой вместе пришли, но он из любопытства пошёл на фехтовальную тренировку поглазеть. Мужчин многих туда тянет с непреодолимой силой. Полагаю, это что-то глубинное, подсознательное. А Аня мне помогать пошла. Мы с ней вместе месили салаты, трепались о всяком, но была она какая-то… странная, что ли? То вдруг замолкала надолго. То переставала улыбаться и хмурилась каким-то своим мыслям.
— Ты чего сегодня такая загадочная, мать? — наконец не выдержала я. — Что случилось опять? Колись?
Аня выглянула в коридор и заперла дверь на замок. Села ко мне поближе — подозрительнее некуда.
— Слушай, Ольга… Я, по-моему, беременна.
Я уставилась на неё, как баран на новые ворота:
— Не поняла… Ты ж говорила, вы — ни-ни?
Аня вздохнула и подпёрла щёку рукой:
— Помнишь, после Вовиного дня рождения какие весёлые расходились?
— Ну! — я села ближе и тоже заговорила вполголоса.