Солнце, море... Дирижабль
Шрифт:
– Гринриверру, Салеху, Мирою и Фалько. Просьбы дать титулы, поместья, не наказывать. Некоторые и них взывают к старым клятвам и привилегиям. Только вот…
– Не заставляйте меня тянуть из вас информацию клещами. – Ощерился Виктор.
Адъютант снова вытянулся по струнке и отрапортовал.
– Письма адресованы не только вам. А также вашему отцу, деду, прадеду и пра-прапрадеду.
Виктор расхохотался. Смелся он долго, утирая слезы. Через несколько минут он уселся на стул, все ещё хихикая.
– Там ещё письмо, от вашей бабушки. Мы его не стали читать. Оно первое в стопке.
Император
Дорогой внук!
Я рада, что ты стал достойным наследником нашего славного рода. Читаю газеты и вижу, что в стране всё хорошо. Безусловно, есть у тебя и огрехи, но ты ещё молод. И даже не женат! За это хочу тебя пожурить. Но ты же знаешь, мы старики любим ворчать.
Я тебя не тревожила все эти годы. Власть – это ваши мужские игрушки. И негоже слабой женщине лезть в дела правителей. Надеюсь, я дала достаточно тепла твоему отцу, и это тепло коснулось и тебя. К сожалению, это всё, что было мне дозволено. Нельзя было любви дать сделать тебя мягким. Но мне горько от того, что я слишком мало носила тебя на руках и кормила с ложечки. Радости простых людей нам не ведомы.
Я знаю, что такое мужская гордость. Мне эта гордость очень хорошо знакома. И сейчас я взываю к ней. Я знаю, что в связи с последними событиями ты воспылаешь праведным гневом и попробуешь поступить, как то тебе велит огонь, что горит в твоём сердце.
Но прошу тебя понять ещё и то, что последняя история подарила мне настоящую радость и счастье. Ты, наверное, даже не можешь представить, что такое потерять пламя. Огонь страсти уже как полвека не горел в моих чреслах. Я смирилась с этим как с неизбежным. А мои дни стали походить друг на друга как листы блокнота. В котором нечего писать. Там пусто.
А эти молодые люди, которых привела на порог нашего дома сама судьба, они подарили самую большую радость, что может получить женщина от мужчины. Я снова, пусть на несколько дней, ощутила себя желанной, любимой и привлекательной. И должна тебе сказать, это наверняка подарило мне несколько десятков лет жизни.
И потому я взываю к твоему сердцу. Объятому пламенем, но способному любить и сопереживать:
Забудь об этой истории и не давай ей ход. А лучше скажи, что она произошла по твоей воле. Я всем скажу, что я долго просила тебя о чём-то подобном и ты решил всё же уважить выжившую из ума старуху. Поверь, этот поступок сочтут, безусловно, экстравагантным, но не более.
В свою очередь, могу пообещать передать тебе несколько интересных документов, что даст тебе власть над тремя родами высшей аристократии. Полную власть.
Надеюсь на твоё мудрое решение.
P.S. Раз уж я всё равно тебе написала, то пришли мне понянчиться малышню. В такой-то просьбе ты
P.P.S. Если с этими милыми молодыми людьми случится что-то нехорошее, я обращусь к Ульриху. Поверь, мне есть чем заинтересовать старого лича. Ты же знаешь, как легко в нашей семье меняют императоров?
С искренней любовью и заботой.
Вдовствующая императрица Луиза шестая.
Император с нечитаемым выражением лица покрутил письмо в ладони. Бумага вспыхнула и опала хлопьями грязного пепла.
– Вы же Эрик, да? – Виктор обратился к адьютанту.
– Так точно, ваше величество!
– Эрик, вот как аристократ аристократу, скажите мне, что бы вы сделали с человеком, который растлил вашу бабушку?
Глава 6
– Бить себя не позволю. – Гринривер угрюмо смотрел на остальных участников загула. Те выглядели очень не добро.
– Ну, чисто технически, блядюшник сэр Ричард нам нашёл знатный. – Мирой находился в предельно спокойном состоянии. Бывают в жизни любого человека моменты, когда он уже ничего не может изменить. Например, когда вас проткнули саблей и она перерубила позвоночник. И вы не можете пошевелиться. Вот то же самое выражение было на лице мага. Не обреченность, смирение.
– Это быть большой скандал? – Уточнил посол, который, кажется, не осознал глубину проблемы. – У вас любовь старый женщин есть привилегии правитель? Мы есть любить чей-то гарем?
Воцарилось молчание.
Первым расхохотался Ричард. Вслед за ним Мирой. Дольше всех продержался Рей. Но и он не выдержал.
– Да что бы я ещё раз спросил у пьяного Ричарда хоть что-то… Меня же Регина убьёт! Кастрирует! Нет, хуже, она меня бросит! – Сокрушался Рей Салех. Он рвал отросшие на голове волосы. И даже находил в этом определенное удовольствие. Раньше для того, чтобы вырвать клок волос, ему приходилось ловить Ричарда. Сейчас с этим возникли проблемы, но и волосы у Рея теперь были свои.
– А я вот даже не знаю, что мне надо теперь совершить, чтобы меня не колесовали. – Маг всё никак не мог успокоиться.
– Вообще, предлагаю срочно лететь на войну и умереть героями. Это будет достойный выход из положения. До границы с закатной империей три дня лёта! Там как раз проходит кампания и…
– А в чём, собственно, проблема? – Неожиданно заговорил Гринривер.
– Да как тебе сказать… - Салех аж растерялся.
– Биль о правах. Пункт седьмой, параграф шестой. За связь с лицом императорской фамилии, порочащую это лицо перед дворянский обществом, полагается квалифицированная казнь, с заменой на самосожжение по милости императора. Там ещё есть два десятка пунктов, по которым нас должны казнить. Но это основное, а у нас карают за самое большое преступление, а не по списку всех прегрешений. И это только по закону! Я уже не говорю о том, что теперь почти вся высшая аристократия имеет право кровной мести! Это оскорбление, которое никто не будет прощать. Никогда. – Всё так же бесстрастно рассказал маг.