Солнце ночи
Шрифт:
— По-моему, нет свободных мест, — сказала я уныло.
— Вот еще! Сейчас найдем! — бодро отозвался Глеб и потащил меня в глубину зала.
Свободный столик отыскался на задворках помещения. Он стоял в неглубокой стенной нише, поэтому я его не сразу заметила. А Глеб, похоже, знает это место не понаслышке. Наверное, бывал здесь. И наверняка и не один.
Я снова отогнала от себя противные подозрительные мысли и уселась на стул. Глеб обошел столик, уселся напротив меня.
Я огляделась:
— Уютное местечко.
Как и полагалось
— Что такое? — встревожился Глеб.
— Смотри, кто здесь!
Глеб обернулся. Бросил короткий взгляд на парочку за дальним столом и пожал плечами:
— Мир тесен.
Неподалеку сидели двое: моя новая знакомая Ольга и режиссер, прибывший вчера в наши скромные пенаты. Как его… Григорий Михайлович. Сейчас, как и вчера вечером, он был без жены. Похоже, он вообще не имеет глупой привычки таскать ее с собой. Ольга, наклонясь над столом, что-то взволнованно говорила своему спутнику. А может, мне это просто показалось? Режиссер слушал ее, отвернувшись к стене. Его лица я не видела.
— Я смотрю, он времени зря не теряет, — сказала я. Глеб посмотрел на меня:
— Уже приставал?
Я хмыкнула:
— Да нет. Спросил, спущусь ли я к ужину, и пообещал заказать хорошее вино. Хотя я его за свой стол не приглашала. Похоже, он в приглашениях не нуждается.
Глеб слегка нахмурился:
— Ты поэтому не спустилась на ужин?
Не спустилась я совсем по другой причине, но откровенничать не стала. Пускай Глеб думает, что меня достали мужские ухаживания. Имеет дама право на небольшую иллюзию? Глеб еще раз оглянулся на сладкую парочку. На этот раз его взгляд выражал неприкрытую неприязнь.
— Мерзкий тип. Выражаясь твоими словами, коллекционер. Не пропускает мимо ни одну женщину младше шестидесяти.
Я посмотрела на Ольгу:
— Не похоже, чтобы ей было шестьдесят!
— Ольге? Нет, конечно! — согласился Глеб. — Лет сорок, сорок пять, не больше. Кстати, умница. Цепкая и хваткая особа. У нее в Москве крупная фирма. Между прочим, она сама собрала ее с нуля, как ты свою галерею.
— Ольга?! — поразилась я. — Она мне сказала, что делами заведует муж, а она занимается только собой! Сказала, у мужа какая-то фирма, что-то продает! У меня сложилось ощущение, что дама — обыкновенная самочка при богатом супруге!
На этот раз поразился Глеб:
— Да нет, это какое-то недоразумение! Муж младше нее лет на десять! Вот он, как раз, мальчик не при делах. Так, развлекает богатую супругу.
— А зачем она пыталась убедить меня в обратном? — спросила я.
Глеб пожал плечами:
— Понятия не имею! Может, Ольга устала быть деловой женщиной и решила сменить имидж?
Может быть. Дама имеет право казаться глупее, чем она есть на самом деле. По-настоящему умные женщины, кстати, только так и поступают.
—
— Давно. Но не близко! — тут же уточнил Глеб. Многие из постояльцев отеля пользуются в Москве услугами моей фирмы. Люди они состоятельные, любят морские путешествия. Вот Ольга и записалась в мою секцию. Кстати, она дама весьма достойная. Костяк железный. Никогда не жалуется, никогда не хнычет, не капризничает. Работать с ней одно удовольствие. И не кокетничает со всеми подряд. Ведет себя с достоинством.
— Ага, — сказала я. — Тогда что она делает в компании этого облезлого сердцееда?
Глеб пожал плечами:
— Кто же вас, женщин, разберет? Может, Ольге льстит, что ее видят в обществе известного человека!
— Может, — согласилась я. И добавила: — По-моему, его видят в компании посторонних женщин гораздо чаще, чем в компании собственной жены! Кстати, а она у тебя в секции, случайно, не занимается?
— Занимается, — подтвердил Глеб.
Я потеряла дар речи. А когда смогла говорить, то сказала:
— Я смотрю, вы тут все одна большая дружная семья!
— Ну, не настолько, — смутился Глеб. — Аню привела ко мне Ольга. Хорошая девочка, скромная. Она выросла в детском доме.
— И этот… Григорий Михайлович женился на детдомовской девочке? — не поверила я.
— Получается, что так.
Я снова посмотрела на дальний столик. На этот раз слушала Ольга, а режиссер толкал речь. Говорил он неторопливо, с легкой сальной улыбкой.
— Ничего не понимаю, — сказала я растерянно. — Зачем этому павлину детдомовская девочка? Разве что для имиджа? Дескать, дядя хороший, помогает обделенным детям…
— Может, он не настолько плох, как тебе показалось, — заметил Глеб.
Я посмотрела на него:
— А ты, оказывается, недобитый романтик!
— А ты, оказывается, скрытый циник! — не остался в долгу Глеб.
Ответить я не успела, потому что к нам наконец-то подошла официантка.
— На твое усмотрение, — торопливо сказала я Глебу.
Глеб кивнул и вступил в переговоры. А я смотрела на сладкую парочку, которая покидала кафе.
Вот они вышли на улицу. Григорий Михайлович попытался взять Ольгу под локоть, но она резко вырвала руку, оторвалась от спутника и торопливо пошла по длинной аллее, ведущей к выходу. Режиссер пожал плечами, сунул руки в карманы и двинулся в противоположную сторону, окидывая пристальным взглядом каждую встречную женщину.
«Не похожа эта парочка на влюбленных», — подумала я. — Такое впечатление, словно Ольга предъявляла мужику какие-то претензии, а тот отбивался. Интересно, что бы это значило? У них был роман, а потом кто-то кого-то бросил?.. Кто и кого? Судя по всему, бросили Ольгу…
Глеб помахал ладонью у меня перед лицом. Я вздрогнула и очнулась:
— Что случилось?
— Ау! — позвал Глеб. — Вернись на Землю, красавица! Какое мороженое предпочитаешь: шоколадное или ванильное?