Солнце под землей. Стаханов и стахановцы
Шрифт:
На совещании стахановцев было объявлено, что наши ткачихи побили нормы выработки американских фабрик, кузнецы, работая на ковке валов, обогнали лучших кузнецов на заводах Форда, а шахтеры во много раз перекрыли производительность забойщиков на рурских шахтах в Германии. Такими результатами можно было гордиться...
Газета «Правда» опубликовала письмо в Центральны! Комитет Коммунистической партии большевиков, написанное от имени двухсот пятидесяти рабочих шахты «Центральная - Ирмино». В нем говорилось, что рабочие считают за честь, что их шахта стала родиной стахановского движения. Они давали слово сделать все, чтобы вся шахи удвоила производительность и стала сплошной стахановской шахтой.
В
«Суетливая газетная шпана пробует кое-где изображать Стаханова сказочным Бовой-королевичем, этаким лихим пролетарским принцем, который рубает и рубает до бесчувствия, за что и одарили его полцарством, шубой соболиной и неразменным рублем; другие приписывают ему высшую образованность, тонкое знание всех горных наук, суют ему на подпись так называемые высказывания о персидской живописи, пламенные приветствия разным антимозольным конгрессам, умоляют написать ну хоть десять строчек о стахановском методе в философии.
На самом деле это натуральный, если хотите - обыкновенный шахтер Донецкого бассейна, ничем из ряда вон не выходящий ни по физической силе, ни по учености и опыту. В шахту пришел он из деревни, пришел не ставить мировые рекорды, о которых не подозревал, а пришел заработать себе на лошадь. На серого коня в яблоках...»
Кольцов встретился со Стахановым в канун Всесоюзного совещания. Стаханов, окруженный ореолом славы, держался просто. Эта простота Алексея Стаханова и покорила Кольцова. «Если бы Стаханов не сказал мне про коня в яблоках, не писал бы я этого очерка», - так впоследствии говорил он.
«Товарищи Стаханова, передовые шахтеры, большевики, втянули его тем временем в вечернюю школу, научили брать вечером в руки газету... Это непонятным для Стаханова образом отозвалось сразу на работе, - писал Кольцов.
– Кажется, простая вещь - рушить уголь, а грамотному рушить легче. Проснулась, вышла наружу сообразительность молодого парня, его сметка, расчет, изобретательность. А главное - проснулась смелость, вера в себя и доверие к окружающим...
К этому прибавилось нечто совершенно новое, о чем Стаханов в прежнее время не стал бы ни минуты думать. В его голове раньше просто не было места для таких мыслей. Теперь же он слышал от товарищей озабоченные разговоры, что добыча в шахте качается вверх-вниз, что план под угрозой, что это плохо. Мысли эти проникли в него вместе с лаской и одобрением окружающих, вместе с повышением заработка, вместе с первыми прочитанными газетами. План шахты, вместившись в стахановскую голову, отодвинул старые заботы и даже обесцветил красивую масть будущего серого в яблоках коня...»
В этом очерке Михаил Кольцов, пожалуй, лучше других объяснил причины и социальные предпосылки стахановского движения.
В Кадиевку Стаханов, Петров и Дюканов приехали поздним вечером и были удивлены торжественной встречей, которую устроили им земляки. Горняки ждали их - хотели услышать рассказ о Москве, о всесоюзном совещании. Алексей Стаханов сразу же спросил:
– Какая вчера была добыча?
– 1400 тони, - ответили ему.
– Спасибо вам, дорогие земляки, за встречу. Что происходило в Москве, вы знаете из газет. Я расскажу вам о том, что останется в моей душе на всю жизнь. О той заботе, которую проявляет партия к нам, трудящимся. И глазное - члены правительства знают, как мы работаем и как живем, знают наши возможности. Серго Орджоникидзе на встрече с нами сказал, что, по его мнению, наша шахта может давать ежесуточно 1350
– спохватился вдруг Алексей.
– Плохо с откаткой, - отозвался кто-то.
– Значит, опять загвоздка! Мы с Мироном говорили товарищу Орджоникидзе, что нарубать угля можно и больше, а откатка и транспорт не справятся и старания забойщиков пропадут даром. Самое главное сейчас - работать всем по-ударному, а одни рекорды погоды не сделают.
Была уже ночь, когда Стаханов попал домой. Он был настолько полон впечатлений и усталости, что даже отказался от ужина.
– Ну хоть чайку горяченького попей с пирожками, - предложила Евдокия Ивановна.
– Специально пекла твои любимые, с капустой.
– Не хочу. Устал я очень. Суди сама: четыре дня совещались по восемь-десять часов. А придешь вечером в гостиницу, уже газетчики сидят ждут. Их Саша Бусыгин «пулеметчиками» прозвал, а все потому, что фотоаппаратами щелкали как затворами. Чуть завидит их, кричит: «Ребята, спасайтесь! Пулеметчики идут».
Так что отдыхать совсем не пришлось. Ты чемодан разбери - там подарки. Кофточку и платок пестрый тебе, а остальное сама решай кому. А на меня не сердись, Дусенька, пойду лягу...
Он едва добрался до постели, блаженно вытянулся на хрустящих простынях и тут же заснул...
На другой день Алексей Григорьевич выступал перед шахтерами. Ему теперь часто приходилось это делать то одному, то вместе с Дюкановым. Однако интерес к забойщикам, побывавшим в столице, был не только у шахтеров Кадиевки. Их приглашали на другие шахты, на металлургические заводы, так что в декабре первые стахановцы превратились чуть ли не в штатных лекторов.
В январе тридцать шестого в Донбассе состоялся слет ударников, на котором присутствовал Серго Орджоникидзе.
В заключительном слове нарком призвал передовиков производства стахановским трудом добиться досрочного выполнения второго пятилетнего плана. Лучшие стахановцы-ударники были премированы автомобилями. Стал обладателем автомашины М-1 и Алексей Григорьевич Стаханов.
Глава VIII
Стахановское движение семимильными шагами шло по стране, охватив и промышленность и сельское хозяйство. Значение этого движения было неизмеримо велико, к об этом говорил тот факт, что в декабре 1935 года на Пленуме ЦК ВКП (б) было принято важное постановление:
«Стахановское движение есть результат всего нашего развития на путях к социализму, результат победы социализма в нашей стране. Стахановское движение означает организацию труда по-новому, рационализацию технологических процессов, правильное разделение труда в производстве, освобождение квалифицированных рабочих от второстепенной подготовительной работы, лучшую организацию рабочего места, обеспечение быстрого роста производительности труда, обеспечение значительного роста заработной платы рабочих и служащих.
Стахановское движение поднимает культурно-технический уровень рабочего класса, ломает старые технические нормы, перекрывает в ряде случаев производительность труда передовых капиталистических стран, обеспечивает быстрый рост производства предметов потребления и ш удешевление, обеспечивает превращение нашей страны» наиболее зажиточную страну и укрепляет таким образом позиции социализма во всемирном масштабе».
Стахановцы, и особенно сам Стаханов, всюду были желанными гостями, их тепло встречали, рассказывали им о своих трудностях, просили совета. Еще больше разноцветных конвертов появилось на письменном столе Алексея Григорьевича и еще меньше свободного времени оставалось у него для домашних дел. Дуся даже начала сердиться на мужа.