Солнце полуночи
Шрифт:
Он ждал, что я рассмеюсь его шутке, а потом скорчил гримасу.
— Такой серьезный все время. Что подслушиваешь сейчас?
— Думаю о ней. Ну и беспокоюсь, если честно.
— Есть о чем беспокоиться? Ты же здесь.
Он громко засмеялся.
Я опять проигнорировал его шутку, но ответил на его вопрос.
— Ты когда-нибудь думал о том, какие они все хрупкие? Как много всего страшного может случиться со смертными?
— По правде говоря, нет. Хотя кажется, я понимаю, о чем ты. Ведь тогда
— Медведи, — пробормотал я, прибавив новый страх ко множеству прочих. — Это просто будет ее удачей, разве нет? Заблудившийся медведь в городе. Который, конечно, направится к Белле.
Эмметт захихикал.
— Ты рассуждаешь как ненормальный, знаешь об этом?
— Эмметт, просто представь на минутку, что Розали — человек. И она может столкнуться с медведем… Или ее может сбить машина… А еще лучше — упасть с лестницы… Или заболеть!
Слова вырывались у меня с неистовством. Стало легче оттого, что я выговорился — они мучили меня изнутри на протяжении всех выходных.
— Пожары, землетрясения, торнадо! Ух! Когда ты в последний раз смотрел новости? Ты видел, что с ними происходит? Кражи с взломом и убийства…
Я стиснул зубы и внезапно так разозлился от мысли, что ей может сделать какой-нибудь маньяк, что не мог дышать.
— Эй, эй! Притормози, парень. Она живет в Форксе, помнишь? Так что ее в худшем случае может смыть дождем.
Он пожал плечами.
— Мне кажется она крайне невезучая, Эмметт, честно. Посмотри на факты. Из всех мест на свете, куда она могла поехать, она очутилась в городке, где вампиры составляют значительную часть населения.
— Да, но мы вегетарианцы. Так разве это невезение?
— Учитывая то, как она пахнет — определенно невезение. И, кроме того, большее невезение, то, как она пахнет для меня.
Я сердито посмотрел на свои руки, испытывая ненависть.
— За исключением того, что ты обладаешь невероятным самообладанием, лучшим, чем у кого-либо ещё, не считая Карлайла. И снова удача.
— А фургон?
— Это была просто случайность.
— Тебе нужно было видеть, как он надвигался на нее, Эм… Я клянусь, казалось, будто она притягивала его словно магнит.
— Но ты был там. Это везение.
— Да ладно? Разве это не самая большая неудача, которая может случиться с каким-либо человеком — влюбить в себя вампира?
Эмметт мгновенье спокойно обдумывал это. Он нарисовал у себя в голове девушку и счел изображение неинтересным.
— Честно, я вообще-то не понимаю, что тебя привлекает.
— Ну, я тоже, по правде говоря, не считаю Розали красавицей, — сказал я грубо. — Честно, она кажется такой трепещущей, от чего любое симпатичное лицо меркнет на ее фоне.
Эмметт хихикнул.
— Не думаю, что ты хочешь мне сказать….
— Я не знаю в чем ее проблема,
Я вовремя увидел его намерение напасть на меня. Он попытался столкнуть меня со скалы, и раздался громкий треск, в то время как на камне между нами образовался разлом.
— Жулик, — пробормотал он.
Я ждал, когда он попытается еще раз, но его мысли пошли в другом направлении. Он вновь представил себе лицо Беллы, но оно было белее, глаза ярко-красными…
— Нет, — сказал я сдавленным голосом.
— Это положит конец твоим беспокойствам насчет смертности, разве не так? И к тому же, тебе не захочется ее убивать. Разве это не наилучший вариант?
— Для меня? Или для нее?
— Для тебя, — легко ответил он. Судя по его тону можно было прибавить еще: «Конечно».
Я невесело рассмеялся.
— Неверный ответ.
— Я не имею ничего против, — напомнил он мне.
— Розали против.
Он вздохнул. Мы оба знали, что Розали сделала бы что угодно, отказалась бы от всего, если б смогла вновь стать человеком. Даже от Эмметта.
— Да, Розали против, — тихо согласился он.
— Я не могу… Я не должен… Я не собираюсь разрушать жизнь Беллы. Разве ты не испытывал бы тоже самое, если бы это была Розали?
Эмметт обдумывал это мгновенье.
— Ты и вправду… любишь ее?
— Я даже не могу описать это, Эмметт. Вдруг эта девушка стала для меня целым светом. Я больше не вижу смысла в мире, в котором нет её.
— Но ты не изменишь ее. Она не протянет вечность, Эдвард.
— Я знаю это, — простонал я.
— И как ты уже обратил внимание, она вроде как хрупкая.
— Поверь мне — я и это знаю.
Эмметт не обладал особой тактичностью, и вежливые дискуссии не были его сильной стороной. Сейчас он старался изо всех сил, очень сильно желая не быть грубым.
— Ты хотя бы прикасаться к ней можешь? Я имею в виду, если ты любишь ее… Тебе не хочется, ну, прикоснуться к ней…?
У Эмметта и Розали была бурная интимная жизнь. Ему было трудно понять, как кто-то может любить без этого аспекта.
Я вздохнул.
— Я даже подумать об этом не могу, Эмметт.
— Ого. Ну и что же ты тогда выберешь?
— Я не знаю, — прошептал я. — Я пытаюсь решить это… Отстать от нее. Я просто не могу понять, как заставить себя держаться от нее подальше…
С глубоким чувством удовлетворения я вдруг осознал, что мне лучше остаться, по крайней мере, пока, учитывая приезд Питера и Шарлоты. Ей будет здесь безопаснее со мной это время, чем, если я уеду. На данный момент я могу стать ее нежелательным защитником.
Эта мысль встревожила меня; я испытывал непреодолимое желание вернуться, чтобы иметь возможность исполнять эту роль так долго, как это возможно.