Солнце Сантьерры

Даниярова Рута

Я увидела, что к женщине в разноцветной пижаме подошли медики и куда-то повели ее. Не заметила, куда делись остальные наши попутчики.

Нам принесли воду в пластиковых бутылках, сэндвичи, печенье, батончики и синие накидки. Дети начали есть. Энтони достал планшет, жуя шоколадный батончик. Рой стал зевать, я уложила его на скамейку, подстелив синее одеяло и укрыв его сверху другим. Рой заснул почти сразу, обхватив тигренка Лоу. Я обняла за плечи хмурую Энни.

— Как ты, милая?

— Ненавижу его! — зло прошептала она.

—

Кого? — спросила я, уже заранее зная ответ.

— Марка дебильного, конечно! Как он мог так с нашим Барри! — и она зарыдала, уткнувшись мне в плечо. Казалось, что ее слезы прожигают мне рукав рубашки. Я вздохнула. Я не знала, как утешить Энни, потому что нет таких слов, чтобы оправдать предательство. Даже если это делалось по приказу.

— Энни, послушай, нам не разрешили взять Барри, мне тоже очень-очень больно, когда я думаю о нем. Наверно, животных не разрешали брать, чтобы спасти больше людей.

— Там же было, было место! — всхлипывала Энни.

— Энни, мне очень жаль. Но теперь мы должны быть все вместе, и, если бы не Марк, это сделал бы кто-то другой, может, офицер Гилфорд. Не злись на Марка и не ругайся на него. Я так вас всех люблю! — я уткнулась в макушку Энни головой, поглаживая ее по худенькой спине. От Энни пахло шампунем и мятной карамелью. Я посидела так с минуту. Энни перестала всхлипывать, и я обернулась, чтобы найти для нее бутылку с водой. Оборачиваясь, я невольно перехватила взгляд Мэри Смит. Она сидела на скамейке прямо за нами. Выражение ее лица показалось мне насмешливым. Когда у тебя четверо детей, то невольно научишься быть внимательным и считывать их эмоции. Перехватив мой взгляд, девушка сделала равнодушное лицо и откусила сразу половину батончика.

Через минуту к нам подошла плотная женщина лет пятидесяти в синем брючном костюме. От женщины пахло очень сладкими духами. Я про себя машинально отметила, что костюм ей совсем не идет, он еще больше подчеркивает широкие плечи и бедра.

— Здравствуйте, меня зовут Кора Салливан, я социальный работник, буду вами заниматься. Лицо у Коры бесцветное, голос тоже какой-то ровный, невыразительный.

— Покажите ваш браслет, — попросила она.

Я протянула руку. В браслете, кроме связи, есть еще личный идентификатор. Социальный работник поднесла визор с небольшим экраном к моей руке, и ее визор замигал зеленым цветом. Кора Салливан заглянула в экран и удовлетворенно кивнула. Моя личность подтверждена

— У вас есть родственники, миссис Эклз? — спросила она.— Мы свяжемся с ними.

— Есть, но мы…мало общаемся в последнее время, — сказала я, стараясь не покраснеть. Потому что последнее время — это лет пятнадцать. — Отец Джордж Маккарти. Брат Стивен Маккарти. Сестра Луиза Уильямс. Был еще брат Энди Маккарти, он был военным, пропал без вести несколько лет назад в Африке.

Кора Салливан занесла данные в свой планшет.

— Мы направим вас к ним, если у них будет возможность вас принять. Пока разместим

вас временно в хостеле.

Затем Кора Салливан перешла к Мэри Смит. Мне показалось, что Мери что-то бормочет сквозь зубы.

— Как вас зовут, мисс? — ровным голосом спросила у нее социальный работник.

— Мэри Смит, — буркнула девушка.

— Покажите, пожалуйста, ваш браслет для подтверждения личности.

— У меня его нет с собой, — пробормотала она.

Кора Салливан кивнула.

— Ладно, сделаем визуальную идентификацию, — и она быстро поднесла визор к лицу Мери. Через несколько секунд Кора Салливан нахмурилась и подозвала полицейского, глядя в экран визора.

— Мисс Рита Шелби? Ваш отчим подал заявление о вашем розыске.

Девушка закусила нижнюю губу.

— Офицер, передайте информацию в отдел по несовершеннолетним. Мисс Шелби пока подождет здесь…Офицер надел на руку Риты узкий серебристый браслет.

— В нем сенсорный датчик, мисс Шелби. Не пытайтесь его снять или уничтожить.

Рита присела на скамейку за нами, кусая губы.

Нам снова принесли воду и сэндвичи. Энтони разочарованно пробормотал:

— А батончиков в этот раз нет…

— Держи, мелкий, — сверху протянулась тонкая рука с разноцветными ногтями,— у меня остались.

— Я не мелкий, вообще-то, мне скоро двенадцать будет! — задиристо сказал Энтони.

Вообще-то, ему еще и одиннадцати нет. Но батончик он взял.

— Мама, я в туалет хочу, —прошептала Энни, дергая меня за рукав. Я поднялась и сказала Марку:

— Мы сходим в туалет и скоро придем, присмотри за Энтони и Робом.

Марк кивнул и придвинулся к спящему Робу. Энтони выразительно фыркнул, он хотел казаться взрослым.

Я поднялась со скамейки. Энни тоже встала и взяла меня за руку, словно боясь потеряться.

— Я с вами в туалет, — донесся сзади звонкий голос Риты Шелби. Энни покраснела, а Рита быстро догнала нас.

Мы прошли в туалет, который находился в самой трибуне. В туалете пахло химией, мочой, кислым потом и еще чем-то. Страхом, злостью, горем.

Перед нами была небольшая очередь. Я огляделась вокруг, знакомых не было. Все молчали, это было нехорошее молчание. Я пропустила вперед Энни, потом зашла в кабинку сама и пошла мыть руки. Рядом со мной мыла руки Рита. Она энергично намыливала свои руки с яркими ногтями, потом умыла лицо.

— Слушай, Рита, это вообще-то не мое дело, — начала я.

Она вскинула на меня карие подведенные глаза.

— Почему ты назвалась не своим именем?

— Ну вы же все слышали. Мой отчим типа ищет меня.

— Почему он тебя ищет?

— Потому что он козел! —резко выкрикнула Рита, с силой дернув себя за разноцветную прядку волос. На нас, кажется, обернулись женщины, но Рите было наплевать. Она с ненавистью посмотрела на браслет.

— Ладно, пойдемте,— мягко сказал я. Действительно, проблемы Риты Шелби — это не мое дело.