Солнце...вода...песок...
Шрифт:
— Ты лидер, или ты забыл? Вот и веди нас.
— Откуда ты знаешь, Марта? Что ты вообще обо мне знаешь? Кто ты? Да что я могу сделать? Я даже выйти отсюда не могу...
— Сейчас не можешь, потом сможешь, — возразила ему Марта. — Запомни — выбор, у тебя есть выбор...
Он вздрогнул и очнулся окончательно. В камере никого не было...
Доктора звали Томас Миллард, но все называли его просто Док. Тихий, подавленный, всегда улыбающийся этакой виноватой, немного застенчивой улыбкой, доктор не отличался особой
Как-то Роберт поинтересовался у Милларда, почему же тот боится.
— Семья, знаете ли, молодой человек, — ответил доктор, смущенно улыбаясь, — А у вас есть дети?
— Нет, Док, у меня никого нет, — Роберт покачал головой.
— Да, верно, вы еще слишком молоды, — продолжил доктор. — Вам, наверное, трудно меня понять. Но, представьте себя на моем месте. Вам повезло, что вы одиноки... Если я ослушаюсь... я не хочу даже думать, что может случиться с моей дочерью...
Роберт долго смотрел на доктора, пока тот не отвел взгляда, но ничего не сказал...
Однажды, во время очередной «беседы» Фрэнк втащил в допросную перепуганную девочку лет шестнадцати. Роберт успел заметить, как изменился в лице доктор.
— Я тут подумал, — сказал генерал, — тебе-то может и все равно, что мы с тобой делаем, но как ты будешь реагировать, если мы сделаем то же самое вот с этой девочкой?
Фрэнк усадил девочку на стул напротив Роберта.
— Смотри, какая у нее нежная кожа, — генерал провел рукой по щеке девочки, — будет жалко порезать такую кожу на лоскутки. И не смей отводить глаза... Морис, ты готов?
Девочка вся сжалась и смотрела на них с нескрываемым ужасом. Когда Морис приблизился к ней, она заплакала, тихонько так жалобно, почти заскулила.
Роберт сильно побледнел. Какое-то время он пристально смотрел на генерала, и на лице у него появилось странное выражение. Затем он неожиданно потерял сознание.
— Это что еще такое!? Док? — воскликнул генерал.
Доктор подскочил к Роберту и удивленно констатировал, — У него остановилось сердце...
— Быть того не может, немедленно приведите его в чувство как хотите, — рявкнул генерал.
Роберт очнулся в лаборатории доктора. Он чувствовал сильную слабость, сердце давило, его бил озноб. Было нестерпимо холодно. Кто-то заботливо укрыл его одеялом, но это мало помогало, и Роберт стучал зубами. Увидев, что он уже пришел в себя, к нему подошел доктор.
— Мне, наверное, не стоило возвращать вас, — с грустью произнес он. — Я, конечно, сказал генералу, что это реакция на пытки и препараты. Но ведь это была не случайность? Скажите мне, если вы можете это контролировать, если вы всегда могли... вот так, в любой момент, то почему, почему вы это терпите?
— Не знаю, Док. — Роберт попытался улыбнуться. — Марта сказала, что иначе это будет малодушием. А вообще, наверное, она права, я вернул еще не все долги...
— Марта?
— Никто не даст мне нескольких дней, док, — прошептал Роберт.
Ему удалось немного поспать, пока Фрэнк не разбудил его. Фрэнк выглядел бледным и уставшим, глаза его покраснели. «А ведь ему тоже достается», — подумал Роберт.
Фрэнк долго смотрел на него и снова попытался атаковать.
— Нет, Фрэнк, нет... Сколько можно! Хватит. Только не сейчас, — Роберт поморщился.
— Ты же знаешь, что генерал не успокоится, так что лучше дай мне то, что он хочет, — настойчиво возразил он.
— Фрэнк, ты не понимаешь, о чем просишь. Это может плохо для тебя закончится.
— Ты что, мне угрожаешь? — удивился Фрэнк.
— Отнюдь. У тебя слишком тонкая психика, погружение в мой разум может свести тебя с ума, — попытался объяснить ему Роберт.
— А генерал?
Ему показалось или он услышал в голосе Фрэнка надежду?
— Нет, его так просто не возьмешь... Кто научил тебя, Фрэнк?
— Так, друг. Он был похож на тебя чем-то. Возможно он такой же, как ты.
Роберт нахмурился. — Генерал знает этого друга?
— Не думаю, — Фрэнк пожал плечами, — Это было давно, лет семь назад. Я с тех пор его не видел.
— Чья это была идея использовать девочку, твоя или генерала?
— Его. — Ответил Фрэнк. — Я же не совсем подонок. Это было еще и напоминанием доктору. Генералу показалось, что доктор стал слишком к тебе благосклонен. Девочка — подружка его дочери.
Фрэнк очень внимательно посмотрел на Роберта и тихо спросил: — Ты можешь убить его?
— Нет... я... не знаю...
— Даже если у тебя будут силы? Я же понимаю, как это работает, — не унимался Фрэнк.
Роберт задумался, — Нет. У него иная судьба...
— Ты знаешь, как он умрет? — удивился Фрэнк.
— Я думаю как все диктаторы. — Роберт усмехнулся, — Он закончит свою жизнь на руках любящей его толпы...
Странное выражение появилось на лице Роберта, и он добавил, — я бы даже сказал в ее объятьях...
Проснулась Дженни в слезах. Какое-то время она не могла понять, где находится. Медленно пришло осознание, что они все еще на корабле, который несет их в неизвестном направлении. Время остановилось. Они потеряли счет дням. Потом стали отсчитывать сутки по смене дня и ночи — на ночь освещение становилось более приглушенным. Иллюминаторы закрылись. Прозрачные ранее стены и потолок стали непроницаемыми. Ребята потеряли возможность видеть окружающее пространство. Дженни с тоской подумала, что корабль напоминает ей склеп, в котором они заперты, утратив возможность выйти наружу. Мысль о том, что корабль может оказаться их могилой, она отгоняла. Хорошо, что на корабле имелись нескончаемые запасы пищи и воды, по крайней мере, смерть от истощения им не грозила.