Солнце
Шрифт:
А может, не заканчивались… но они не развернулись и не пошли в обратном направлении. Перед стеной было место, где они помедлили, и следы накладывались друг на друга. А потом они просто исчезли.
Ревик уже ощупывал камень ладонью.
— Здесь, — сказал он, найдя проём.
Я наблюдала, как его пальцы исчезли, а потом он снова отдёрнул их. Он повернулся, взглядом оценивая моё лицо, и его тонкие губы слегка поджались.
— Ты готова? — спросил Ревик.
Почувствовав, что его свет осторожно наблюдает за моим и пытается определить, не перегнул ли он палку с Касс, я выдохнула. К тому времени все собрались вокруг
Глянув на остальных, я взяла Иллег за руку, поскольку она стояла ближе всех.
— Возьмите друг друга за руки, — сказала я.
Переведя взгляд на Ревика, я сглотнула и один раз кивнула.
— …Мы идём внутрь.
Глава 33. Первая дверь
Я проскользнула сквозь каменную стену следом за Ревиком, ахнув, когда материя перестроилась вокруг меня. Другой рукой я сжимала пальцы Иллег, утягивая её за собой.
Затем я прошла на другую сторону.
Последовала краткая пауза, пока я осматривалась в хорошо освещённой пещере…
Затем возникло такое чувство, будто мне врезали кулаком в живот.
Боль и шок были столь интенсивными, что я согнулась пополам, хватая ртом воздух.
И всё же я знала, что ощущения не физические.
Вскинув руку, я воспротивилась резкому удару по моему aleimi, резкому, внезапному осушению моего света, которое этому сопутствовало. Я подняла щит, и тут же мой разум заполнился злым, полным ужаса криком, который был таким громким, таким безумно звучащим, что заставил вскрикнуть и меня. Звук оглушал меня, будто кто-то истерично орал прямо мне в ухо.
Хуже того, я знала этот голос. Я знала его тембр, низкие интонации, хоть никогда и не слышала, чтобы он звучал вот так.
Я знала этот голос лучше, чем свой собственный.
Паника переполнила мой свет. Слёзы текли по щекам от боли, звучавшей в голосе в моей голове, от удушающей конструкции, опустившейся на мой свет. Я старалась видеть сквозь неё, найти его.
Каждой унцией своей силы я искала Ревика.
К счастью, мне не пришлось искать долго.
Он стоял всего в нескольких шагах от меня, хватая ртом воздух и подняв руки, словно защищаясь от тех же звуков, тех же ударов, что и я. По его выражению и вздымающейся груди я сразу поняла, что крики исходят не от него. Он вздрагивал от той же боли и эмоций, что и я. Его кожа под загаром сделалась бледной как мел, скорее всего, из-за того же осушения в его живом свете и конструкции, обернувшейся вокруг нас.
Подумав о видении Кали, я вспомнила.
Я вспомнила, почему голоса звучали как голос Ревика.
Отвернувшись от Ревика, я просканировала внутренности пещеры своими глазами, наполненными светом, стараясь увидеть их, определить местоположение телекинетиков, которые должны быть здесь. Я искала существ, которые выглядели как Ревик, но ничто из увиденного не вписывалось в картину, которой я ожидала.
Быстро сощурившись и посмотрев по сторонам своим физическим зрением, я увидела, что наши люди тут одни. Касс. Балидор. Фигран. Позади себя я видела и чувствовала больше.
Я не видела ничего, похожего на Ревика, кроме самого Ревика.
Судя по звукам, их должно быть много.
Я не могла определить местоположение ни
Я постаралась вспомнить видение Кали, как выглядели эти существа, кричащие в ночи, и я осознала, что в её видении я тоже не видела их по-настоящему. Я их слышала. Я чувствовала их разумы, их свет. Я чувствовала их ужас, их панику, их отчаяние, пока они раздирали на куски солнце, разламывали его, осушали для Дренгов.
Всё в них казалось чужеродным, связанным с Ревиком лишь через его голос.
Их масса, казалось, исходила откуда-то над моей головой, но я чувствовала их всюду вокруг меня, подо мной, внутри меня. Это было подобно утопанию в улье жидких разумов. Их биология сливала их воедино, силилась вырваться, проникнуть в мой свет; они кричали в унисон, словно ничего не могли с собой поделать.
— В стене! — крикнул Ревик. Он показал рукой, и его голос был едва различим. — В стене, Элли!
Когда я попыталась проследить за его показывающим пальцем, перед глазами всё во второй раз побелело.
Я не могла видеть. Я не могла чувствовать или слышать что-то помимо криков.
Моя рука оставалась поднятой. Я продолжала прикрывать лицо и хватать воздух ртом, словно отгораживаясь от атаки. Я утратила всякое осознание Ревика, того, где я находилась и была ли я вообще одна.
К тому времени, когда я достаточно оправилась, чтобы видеть, я прижималась спиной к каменной стене.
Вокруг меня видящие вцепились в меня, вцепились в Ревика, который по-прежнему стоял в нескольких шагах от меня. Передо мной оказались исказившиеся лица, широко раскрытые от страха глаза. Губы указывали на то, что они орали, пытались достучаться до меня, добиться, чтобы я ответила на их слова.
Глядя на них, я осознала.
Это не влияло на них. Они понятия не имели, что с нами не так. Что бы я ни слышала, что бы ни заставило Ревика пошатнуться в пещере передо мной, остальные видящие этого не слышали и не чувствовали.
И всё же их света как-то стабилизировали меня, позволили мне дышать.
Я посмотрела мимо них и наконец-то увидела, на что показывал Ревик.
Передо мной находился подрагивающий круг сине-зелёного света, который пульсировал вокруг тёмного зеленоватого проёма в скале. Я никогда прежде не видела металл, насыщенный таким количеством органического материала. По проёму прокатывалась рябь, напоминавшая живую плоть под гладящими пальцами. Это походило скорее на животное, нежели на пещеру, будто кто-то разрезал животное, и я видела, как пульсируют его органы, как сердце и лёгкие расширяются и сжимаются, как отверстия открываются и смыкаются.
Я наблюдала, как проём расширился, затем стал более узким.
Он расширялся сильнее, подобно пульсирующему сердцу или, может, глотающему горлу.
Я чувствовала там тягу. Я ахнула, когда тяга усилилась, и ощутила тошноту в животе.
Я осознала, что крик исходил из той расщелины в скале.
Чем бы ни было это существо, куда бы ни вела дверь, она была живой.
При этой мысли она потянула меня сильнее. Я ахнула, схватившись рукой за живот; мне казалось, будто меня подцепили невидимым тросом, крепившимся прямо над моим пупком. В моём свете возникла тошнота. Я противилась тяге, подавляя подступившую к горлу желчь. Затем я ощутила эту тягу в Ревике, и он тут же упал коленями на камень, упираясь руками, чтобы удержаться на месте.