Солнечная лотерея (сборник)
Шрифт:
Это была ветхая убогая штаб–квартира, из которой управлялось Общество. Веррик вошел в здание и оказался в приемной. Рабочая команда подобрала все, что попалось на глаза; остались голые побеленные стены, облезлые и грязные. Из приемной можно было попасть в желтый зал. Веррик прошел туда мимо засиженной мухами фотографии Джона Престона, которая осталась висеть среди ржавых крючков для одежды.
– Не забудьте снять это, – сказал он бригадиру. – Этот портрет.
Часть стены возле портрета проломили. Оттуда тесный тайный проход тянулся вдоль
– Мы полагаем, это своего рода аварийный выход, – пояснил бригадир. – Теперь мы ищем его окончание.
Веррик сложил руки на груди и начал изучать фотографию Джона Престона. Как и большинство чудаков, Престон был маленьким человечком. Морщинистым хрупким созданием с большими оттопыренными ушами и в массивных роговых очках. У него была буйная темно–серая шевелюра, нестриженая и нечесаная, и маленький, почти женский, рот. Его заросший подбородок нельзя было назвать выдающимся, но в нем чувствовалась твердость. У него был большой крючковатый нос, выступающий кадык и тощая шея, торчащая из запачканного ворота рубахи.
Но главное, что привлекло внимание Веррика, – это глаза: жесткие и горящие за толстыми стеклами очков. Престон выглядел как древний пророк. Одна рука поднята, пальцы на ней скрючены артритом. Можно было подумать, что это некий защитный жест, но все же он скорее был указующим. Живость глаз Престона поразила Веррика. Даже под стеклом, покрытым толстым слоем пыли, они жили, сверкали возбуждением. Престон был свихнувшимся калекой, ученым–самоучкой, астрономом и лингвистом… И кем еще?
– Мы нашли выход потайного коридора, – доложил Веррику бригадир рабочих. – Он ведет в дешевый общественный подземный гараж. Очевидно, они приезжали и уезжали на обыкновенных машинах. Это здание, похоже, было их единственной штаб–квартирой. У них еще имелись клубы, разбросанные по всей Земле, но они располагались в частных квартирах, и в каждом было всего по два–три престонита.
– Все погрузили? – спросил Веррик.
– Все готово к отправке: саркофаг, прочее имущество, план помещения для дальнейшего изучения.
Веррик последовал за бригадиром к грузовому кораблю. Через несколько минут они уже возвращались обратно на Фарбен.
Как только пожелтевший куб водрузили на лабораторный стол, появился Герб Мур.
– Это и есть его саркофаг? – спросил он.
– Я думал, ты занят в группе операторов Пеллига, – заметил Веррик, снимая пальто.
Мур проигнорировал эти слова и начал вытирать пыль с полупрозрачной поверхности над высохшим телом Джона Престона.
– Вытащите его оттуда, – приказал он лаборантам.
– Он старый, – запротестовал один из них. – Надо быть осторожным, а то все это превратится в пыль.
– Черта с два в пыль. – Мур пустил в дело резак. – Он рассчитывал на миллион лет.
Верхнее покрытие, хрупкое и сухое от времени, треснуло. Мур отодрал его и сбросил обломки на пол. Из открытого куба пахнуло застоявшимся пыльным воздухом, клубы пыли затанцевали
Мур сделал нетерпеливый знак рукой. Два макмиллана вынули тело из вскрытого куба и подняли на своих магнитных конечностях на уровень глаз. Мур ткнул его щупом, затем внезапно схватил за руку и дернул. Рука без особого сопротивления отделилась, и Мур застыл с дурацким видом, держа ее перед собой.
Тело оказалось пластиковым манекеном.
– Видите? – вскричал он. – Подделка!
Он яростно отбросил руку манекена; один из макмилланов успел поймать ее и не дать упасть на пол. Там, где только что была рука, зияла дыра. Само тело было пустым. Оно держалось на металлических ребрах, аккуратно сделанных мастером.
Мур с мрачным желчным лицом ходил вокруг тела, ничего не говоря Веррику, пока не осмотрел со всех сторон. Наконец он ухватился за волосы манекена и потянул. Покрытие лица сползло, оставив тускло поблескивающий металлический шар. Мур бросил парик одному из роботов и повернулся к кубу спиной.
– А выглядел совсем как на фотографии! – восхитился Веррик.
– Естественно! – засмеялся Мур. – Сначала был сделан манекен. А уж потом фотография. Но возможно, Престон именно так и выглядел. – Его глаза блеснули. – Или выглядит.
Элеонора Стивенс отделилась от группы лаборантов и осторожно приблизилась к манекену.
– И что же здесь нового? Твоя работа зашла намного дальше, чем его. Вполне возможно, что Престон воспользовался работами Макмиллана точно так же, как и ты. Он создал свою синтетическую копию, примерно как ты – Пеллига.
– Тот голос, что мы слышали, – сказал Мур, – настоящий голос Престона. Не искусственный. Нет двух совершенно одинаковых голосов. И даже если он и сделал синтетическую копию собственного тела…
– Ты думаешь, он до сих пор живет в своем собственном теле? – воскликнула Элеонора. – Но это же невозможно!
Мур ничего на это не ответил. Он угрюмо уставился на манекен Джона Престона; снова взял оторванную руку и машинально начал выдергивать пальцы один за другим. Такого выражения на его лице Элеонора еще не видела.
– Мой синтетический человек проживет год, – без всяких эмоций сказал Мур. – Затем он развалится. Он будет работоспособным только в этот период.
– Черт побери! – прорычал Веррик. – Если мы за год не уберем Картрайта, то нам это уже и не понадобится.
– А ты уверен, что синтетическое тело нельзя сделать так аккуратно, чтобы и видео-, и аудиозаписи совпадали… – начала было Элеонора, но Мур оборвал ее.
– Я такого не могу, – отрезал он. И добавил со странными нотками в голосе: – Если такое возможно, то, черт побери, я не знаю, как это сделать. – Внезапно он бросился к дверям лаборатории. – Пеллиг сейчас подойдет к защитной цепи телепатов. Я должен включиться в кольцо, когда это произойдет.