Солнечное знамя
Шрифт:
Девушка пригубила вино, подумав, что, по мнению многих, ее жизнь в этом мире удалась на 1000 процентов. Пожизненное денежное пособие — есть, работа — есть, жилье — есть, тебя знает лично первое лицо государства, второе лицо государства имеет на тебя матримональные планы, ты — героиня Империи…
Что еще нужно для счастья?
Самая малость: чтобы любимый человек пришел в себя, и чтобы ей удалось дожить до этого момента.
И с тем и с другим — пока проблемы.
Профессор Геррен на вопрос, когда будет готово средство, которое позволит оживить Зая, как-то закрутил хвостом, а на прямой вопрос, не ли каких-то затруднений, сказал «Нет, конечно, разве что…», после чего перешел на такую научную феню, что из всей
Правду можно сообщить несколькими словами, ложь всегда многословна.
Хотя, может быть Алиона просто себя накручивает…
Были проблемы и с возвращением на Землю, которое позволило бы Алионе дожить до того момента, когда Зай откроет глаза.
Город Финкаун, не такой уж и маленький, в котором находилась Медовая улица, на которой жил старый медник Бассанай, в доме которого по словам сволочи-Аньки, находился проход обратно на Землю, в Империи был.
А улицы Медовой в нем не было.
Впрочем, этот орешек сотрудники Канцелярии раскололи быстро. Медовой улицы в городе не было СЕЙЧАС, она была переименована еще при Проклятом императоре. В улицу Мечтаний.
А вот медник Бассанай на ней не жил сейчас и не жил никогда.
Из-за чего новое название улицы начинало выглядеть тонкой издевкой…
— Кстати, Али-она, — вдруг вспомнил Глава, — а ведь мы нашли того самого медника.
Глава 57
Было это так: однажды ночью в дверь квартиры старого орка загрохотали кулаками.
Алиона спрашивала Лию — она как-то больше сошлась с ней, чем с Глаей — почему сотрудники Канцелярии выезжают на аресты по ночам и так грохочут в дверь. Из каких-то смутных воспоминаний о прочитанных книгах про события 1937 года ей казалось, что это делают для устрашения. Лиа похихикала и сказала, что может там, где раньше жила Алиона — и для устрашения, а у них все гораздо проще. По ночам: потому что ночь — единственное время, когда человека почти со стопроцентной вероятностью можно застать дома, потому что он не будет на работе/в магазине/бухать с друзьями. А громкий стук — потому что люди по ночам имеют обыкновение спать. И если деликатно постучаться — то будешь скрестись под дверью до рассвета.
Так вот: однажды ночью в дверь старого орка загрохотали кулаками.
На трижды клятой улице Мечтаний, она же — бывшая Медовая, не жил сейчас и не жил никогда никто по имени Бассанай. Алиона мысленно признала, что без помощи Канцелярии — пусть и преследующей свои шкурные интересы в плане получения информации из другого мира — она ни в жисть не нашла бы четырежды клятого медника. Как оказалось, то, что ведьма не может врать своей жертве, когда уговаривает ее на добровольное согласие на переход в мир эльфов — не означает, что она не может назвать улицу — или орка — прежним именем. Ну ладно, найти улицу по ее старому названию она в конце концов смогла бы, а вот найти медника, который уже вовсе и не медник…
Канцелярия прочесала всех живущих на улице Мечтаний, не нашла никого по имени Бассанай — да и с медниками там был напряг — и пошла по длинному пути.
Что было известно об искомом субъекте? Имя — Бассанай. Возраст — «старый». Профессия — «медник». А если проанализировать эти скупые данные — то еще пол («старый» а не «старая») и расу — Бассанай это орочье имя, не человеческое.
Что из этого субъект мог поменять? Имя и профессию. Значит, ищем старого орка. Канцелярия сосчитала проживающих на улице Мечтаний старых орках (возраст взяли с большим запасом — от сорока лет, что и для человека далеко не старость, но канцеляристы решили, что здесь лучше проверить лишнее, чем пропустить нужное), коих нашлось всего-то двенадцать, отсекли тех, кто жил в Фиартене с самого рождения и никогда ни в каких отношения с медь замечен не был.
Вот после этого кулаки и загрохотали.
Ну и как бы это смогла узнать Алиона?
***
Орка быстро раскололи в подвалах Канцелярии. Он действительно оказался Бассанаем, действительно имел отношение к меди, хотя формально медником и не был, а был гравером, который однажды решил, что деньги у него получаются нисколько не хуже, чем у Императорского монетного двора. Правда, у Тайной имперской стражи имелось на этот счет свое мнение, поэтому орку пришлось на старости лет менять имя и место жительства, и рвать когти в Фиартен, где его и зацапала в свои коготочки ведьма-Анька. Известная орку как Ана. Как она сумела его вычислить — неизвестно, но орку, под угрозой разоблачения, пришлось служить ей хранителем обратного выхода на Землю.
Эти межмировые порталы оказались хитрой штукой.
Во-первых, они были односторонними, то есть, пройти с Земли через портал было можно, а пройти обратно — нет. Но так как Аньке не особо-то хотелось переселяться в гости к замечательным длинноухим ХОЗЯЕВАМ — а она быстро стала бы очередной «игрушкой», эльфы и благодарность плохо сочетаются друг с другом — то ей пришлось заморочиться с созданием двойного портала. Это означало, что для получения возможности двухстороннего сообщения между мирами, должен быть где-то открыт второй портал. Эти два портала связываются между собой — и то как это происходит объяснялось не проще, чем теория струн — и в итоге оба становятся двухсторонними. Вот только после закрытия основного портала — второй закрываться даже и не думал и продолжал работать, медленно затухая в течение примерно так полугода. Собственно, именно для охраны затухающего портала Аньке и был нужен Бассанай, чтобы в портал не провалился какой-нибудь неосторожный лось, грибник или патруль пограничной стражи. Их появление в обычной российской квартире объяснить было бы непросто.
И во-вторых — порталы были связаны не только пространственно, но и темпорально. Закрытый основной портал был закрыт, но след от него продолжал затухать, точно так же, как затухал второй, вспомогательный портал. Вот только след затухал гораздо быстрее, в течение нескольких часов. А порталы оставались связанными. В итоге, тот, кто проходил во второй портал — оказывался не только ТАМ, где еще не затух след от первого портала, но и ТОГДА, когда след еще не затух.
— Погоди-те, — в этом месте Алиона поняла, что перестала понимать объясняемое, — что значит «в тот же временной отрезок»? Я окажусь дома в то же мгновение, когда перешла сюда?
— Не «в ту же точку», — сварливо уточнил специалист по магии порталов, бородатый гном, смахивающий на Капицу, — а «в тот же отрезок». След от основного портала затухает несколько часов, вспомогательный портал — несколько месяцев. Если грубо прикинуть — вы окажетесь в точке, из которой прибыли примерно через пять часов после ухода.
Алиона после этой грубой прикидки — грубо выругалась. Она уже как-то смирилась с мыслью, что на Земле ее считают пропавшей без вести, на работе — уволили, квартиру кому-то сдали, мама заочно ее похоронила — а может и реально могилку оборудовала, с мамы станется — и теперь ей придется долго доказывать, что она жива-здорова, сочинять истории о том, где ее эльфы носили столько времени, чуть ли не справки собирать, что она не умерла… А теперь что? Она, оказывается, никуда и не пропадала! И утром ей нужно снова идти на работу, выполнять какие-то глупые задания, о которых она давно забыла, терпеть коллег, которых она тоже помнить достаточно смутно, отвечать на мамины телефонные звонки… а что отвечать? «Мама, я тут за ночь нашла себе парня, лишилась девственности и собираюсь переехать в другой мир»?