Солнечные дети тёмной планеты
Шрифт:
Через полтора часа мамочка, одетая по форме и облачённая к скафандр, встречала корабль мужа (на поверхность спустился только один, самый маленький корабль бригады). Поднеся руку к шлему в уставном приветствии, мама доложила:
— Осмотр произведен. Планета для ведения боевых действий и создания базы непригодна из-за агрессивной биосферы и слабых минеральных запасов. Пропавшие сотрудники найдены, их здоровью ничего не угрожает.
— Какие военные действия? — удивился Денис.
— Мы вам не говорили. На нас напали. Идёт война. Линия маяков подпространственного
— Если я тресну тебя по затылку, это не будет считаться нападением на старшего офицера? — грозно спросила мама.
— Обязательно будет, — ослепительно улыбнулся папочка, — впрочем, у тебя ещё будет много таких шансов. Мы здесь застряли. Нам придётся пробиваться к своим по старому пути, без маяков, без гиперпространства, через три флота врагов. С этой стороны только моя бригада, и у нас закончились дистанционно управляемые перехватчики. Нам придётся строить их на месте, а сначала найти богатую ресурсами планету. А отдыхать от невесомости людям, похоже, придётся только на этой планете.
— Между прочим, они всё понимают по-русски, — напомнила Татьяна.
— Тем лучше, повторять не придётся, — сказал папочка и, раскрыв объятия, поспешил к вождю:
— Лейтане! Почтенный! Как я рад вас видеть! Вы не представляете, как я мечтал с вами встретиться! Вы герой моего детства, ваш сериал был моим любимым!
От такого напора Лейтане Лунтаев непроизвольно сделал полшага назад (Евгений Хормучев был выше его почти в полтора раза), но потом взял себя в руки и выпрямился:
— Да, мне что-то говорили о движущихся картинках. А как много у вас людей на кораблях?
— Много, друг Лейте. Десять тысяч. Но вы не беспокойтесь, мы найдём место для базы, где никто не живёт.
— Я могу посоветовать одно такое, — сказал вождь, — всего шестьдесят километров к югу отсюда, хорошие скалы, есть железная руда.
— Точно! А после нашего отлёта вам останется маленькая такая, уютненькая пещерка на десять тысяч народа, плюс обустроенная шахта? Люблю этого парня! Он хват! — восторженно завопил папа, обращаясь к землянам.
— Ага, — только и смогли сказать Денис с Татьяной. До этого момента папа, вечно озабоченный делами своего флота, изъяснялся только короткими командами, невыполнение которых было чревато самыми болезненными последствиями.
— Уговорил! Беру! — решил папа, — Сейчас возьму специалистов, слетаем посмотреть. Надеюсь, вечером будет пир? Я так хотел вживую посмотреть ваши танцы!
— Об…обязательно, — запнулся от неожиданности вождь.
— Личному составу построение в убежище за полчаса до пира, — крикнул папа из шлюза и умчался. Трап убрали, корабль
— Десять тысяч — большое племя, — сказал вождь, провожая взглядом корабль.
— Это не племя. Это только мужчины, воины, — пояснила мама.
После возвращения в убежище вождь пригласил маму полюбоваться на другие изделия кузнецов пещеры. Дети остались с Петриной.
— Вы так резко отвечаете родителям, — высказала Петрина давно накопленное удивление, — «Отстань!», «Ну что ещё!», у нас такое невозможно. У нас положено выполнять каждое слово родителей.
— Да? А если они чушь несут и дёргают без толку поминутно? — взъярилась Татьяна.
— Даже когда они требуют делать что-то такое, что вам кажется совершенно неправильным, надо делать именно так и всем другим говорить, что это особая традиция дома, — спокойно объяснила Петрина и процитировала строчку из стихотворения:
«Никто не захочет становиться вождём в племени, в котором все люди противоречат вождю. Никто не сможет нарисовать красивый рисунок, если его в это время критикуют, Никто сможет быть счастлив в семье, если дети непослушны. Противоречия, критика и упрямство — смерть для всего живого, для племени и для семьи»,— так нас в школе учат.
— Ну и школа у вас, наверное, вы такие стихи каждый день по три урока учите, — фыркнула Татьяна, а потом призадумалась.
— Нет, такие стихи учат на уроках Закона, а остальные уроки — письмо, математика, геометрия, физика и природоведение. Но я школу уже закончила, могу замуж выходить.
— А что вы на природоведении учите, чем лиственные деревья отличаются от хвойных?
— Как копьё кидать, как рыбу ловить, как хищного ящера копьём зарезать.
— Интересное какое природоведение, — позавидовал Денис.
Несколько часов они весело сравнивали школьные программы. Затем вернулась мама, прилетел папа. Папочка сразу объяснил диспозицию «личному составу» (никого, кроме его семьи, здесь не было):
— Мы с мамой сидим, я левее вождя, мама ещё левее. Вы стоите за нашими спинами, открываете консервы и наливаете питьё. Это они поймут, иначе они подумают, что мы — недружный народ, и начнут презирать нас. Девочки, вы выходите в купальниках. Денис, ты какие истории им рассказывал вчера? Надеюсь, из сборника «Истории для развивающихся народов?», а не отсебятину?
— Истории номер три и восемь.
— Отлично! А что вождь сказал?
— Что очень полезные истории.
— Не удивлялся?
— Нет.
— Странно. Историю номер восемь ему один косморазведчик рассказывал много лет назад… Он ДОЛЖЕН был удивиться.
Папа с мамой обменялись понимающими взглядами. У Дениса возникло ощущение, что его с сестрой играют «втёмную». В проходе Денис задержался и предупредил сестру:
— Происходит что-то очень странное. Будь готова к неожиданной драке.