Солнечные искры
Шрифт:
– Мы пара, и мы без ума друг от друга, – почти не шевеля губами, проговорил партнер, пряча документы. – Иначе погорим.
Его слова меня отрезвили.
– Мой милый! – возопила я тоном душевнобольной, вышедшей на прогулку, и положила Дэнву на грудь руку. И вовремя – в это время нас заметила Ольга. Так как сегодня я еще не видела ее, мне пришлось улыбнуться (ну и желчная же вышла улыбка!) и крикнуть ей: «Привет!» Дэн только чуть склонил голову в знак приветствия.
– Я тоже тебя обожаю, – громко и внятно произнес Дэнв, обнимая меня. Сейчас орел с
– Ты мой котеночек, – точно таким же тоном отвечала я ему, стараясь посильнее ущипнуть за спину, делая вид, что крепко обнимаю его.
Наша парочка вновь завладела вниманием друг друга. Но изредка Оля почему-то глядела в нашу сторону.
«Че палишь?» – хулигански, аэрозолями, написали на большом мысленном экране мои мысли, став мгновенно бордовыми.
– Тебя ожидают штрафные санкции. За то, что ты напоила меня, – шептал он. А Князева все продолжала смотреть на нас. Так как я стояла напротив, одногруппницу мне было видно хорошо. Иногда мне казалось, что она, словно бы нечаянно глядя в нашу сторону, начинает загадочно улыбаться.
– Какие? – сквозь зубы спросила я.
– Я подумаю над этим, – пообещал Сморчок, не подавая виду, что ему больно от моих «нежных» объятий. – А документы заверял мой друг-юрист. И они имеют кое-какую силу, девочка моя. Надеюсь, больше глупостей совершать не будешь.
Наверное, он мне врал, но на какое-то время стало все равно. Приятно, когда тебя обнимает кто-то надежный, не так ли?
– Надеюсь, мы поженимся и ты станешь воспитывать троих наших детей, – отвечала я ему, не открывая глаз.
– Непременно, непременно. Я хочу четверых.
Подошедшая к нам староста, которая хотела сказать мне о том, что меня зовет преподаватель, даже дар речи потеряла.
Естественно, об этом она всем растрепала своим длинным языком…
Ненавижу сплетников.
И Смерчинского.
Следующий вечер тоже выдался славным, но нет, не погодой. Постоянное тепло и яркое летнее солнце уже стали привычным положением вещей в городе и в его окрестностях. Все дело было в событиях и в людях, которые меня окружали. Но надо отдать должное Дэну, в этот вечер он был совершенно ни при чем, и обвинить его я не могла. Это меня даже огорчило – ведь так удобно иметь рядом с тобой хорошего козла отпущения, чтобы вечно перекладывать вину на его длинные рога. Сморчок – козел, надо не забыть…
После пятничных пар – последних в этом семестре, я и сестренки-подружки дружно решили отметить это событие и не придумали ничего лучшего, как потащиться в кино, а потом заглянули в кафе-бар. Кофе покупать ни одной из нас не захотелось, поэтому мы заказали сладкое и мартини. Я все порывалась заказать еще что-нибудь алкогольное, но Маринка была категорически против. Она заявила, что напиваться перед сессией – плохой знак. А вот ее окончание мы здорово отметим, если доживем до тех дней, конечно. Пришлось согласиться.
После этого бара мы, чуть-чуть повеселевшие, решили прогуляться еще, не в силах расстаться друг с другом, и какими-то немыслимыми
– Во дурные девки, – пренебрежительно сказал один из них, артистично изображая несчастного калеку.
Я услышала, обернулась, хотела что-то сказать в ответ, но только открыла рот, как сидящий рядом с ним небритый «коллега» в старой кожаной куртке улыбнулся мне щербатой и очень дружелюбной улыбкой и помахал. Это был Ильич собственной ароматной персоной. Я тут же поспешила подальше от дэновского знакомого. Маринка и Лида, все так же хихикая, стали настойчиво интересоваться, что меня связывает с бомжем. А Ильич еще и крикнул мне в спину, подогрев их интерес:
– Парню-то своему привет передавай! Утек я в прошлый раз от урок бессовестных из буржуйского центру!
После этих слов мне, которая теперь вроде бы как несла юридическую ответственность за слова и действия относительно наших со Смерчинским действий, пришлось отбиваться от назойливых подружек с еще большей силой. Им приспичило узнать, что произошло между Дэнни, мною и «бичом в куртке», и девчонки помчались за мной. Я, удачно обогнув пару магазинчиков и летнее кафе, едва не врезалась в невысокую женщину в знакомом платке, курящую около того самого автомата с игрушками, в котором Дэн выиграл тигренка (я с этим зверьком даже пробовала засыпать, знаете, как девочки-милашки в кино, которые в постель всегда ложатся с мягкой игрушкой; но в результате синеглазый тигр мне надоел, и я с кровати закинула его на стол, едва не опрокинув лампу; только потом и уснула).
– Опять ты, – сварливо сказала женщина. – Шумная подружка идеального и ветреного.
– Извините! – отскочила я в сторону, увидев давешнюю гадалку с черничными глазами-бусинками. Она стояла напротив меня, недовольная, с прищуренным взглядом, и теребила в худых руках с пергаментной кожей свой мешочек с картами Таро.
Она к чему-то принюхалась, подумала мгновение и затушила свою сигарету, от едкого дыма которой у меня даже нос зачесался.
– Вновь я тебя встретила. Чего ты тут бегаешь?
– Машка! – добежали до нас слегка запыхавшиеся подружки на каблуках, которые в отличие от меня бегать не привыкли. – Что там у тебя с бомжом?
Гадалка многозначительно посмотрела на меня и только головой покачала.
– Куда ты умчалась от своих мамочек? – укоризненно спросила Лида и заметила гадалку.
– А это кто? – спросила она меня удивленно.
– Гадалка, – отвечала я ей тут же радостно. – Один раз мы со Смерчем тут гуляли, и она…
– Ага! – ткнула в меня пальцем подруга. – А нам ты все втирала, что с Дэном вас ничего не связывает! Врушка!