Солнечный листопад-1 (ч.1-6)
Шрифт:
Такси приехало слишком быстро и чересчур быстро довезло нас до общаги, а там - там особо не расходишься за ручку и тем более не... До закрытия еще час, и воспитательница, чей "долг" следить, чтобы не было никаких отношений в общежитии, еще где-то поблизости. А нарваться на нее не хотелось - полноватая, но очень активная женщина запросто доложит о "нарушении порядка" в универ, а это - угроза строгого выговора.
Как же я была зла! И... напоминала сама себе ребенка, требующего несмотря ни на что то, что он желает, и злящегося,
Ни я, ни он уходить друг от друга не хотели. Я бы с удовольствие погуляла на улице еще, если бы не мороз. Ну вот... с какой стороны не посмотри - все и вся против нас! Может и утрирую... Парень, опустив голову, задумчиво изучал наши переплетенные пальцы, большим и указательным рисуя узоры на моей коже. Зачем ты так со мной? Разве не видишь, какую реакцию вызывают твои прикосновения?
– Один вопрос перед тем, как я уйду, - вдруг тихо проговорил он. Перевел взгляд на меня, да это и не сложно было, просто подними глаза чуть выше... я же гном такой. Загодя я немного боялась этого вопроса. Что Леша хочет спросить с таким серьезным лицом?
– По правде сказать, я уже слышал это один раз. Недавно. Но услышал совершенно случайно, - помолчав, он продолжил.
– Ты любишь меня? Повтори это еще раз, скажи, смотря мне в глаза.
Вихрем промелькнули воспоминания, и я, как ни странно, очень быстро поняла, что он имел в виду под "уже слышал". День, когда Леша вернулся из больницы. Готовка ужина. Разговор с Мари, в конце которого я призналась, что очень люблю ее брата. Приоткрытая дверь, которую я прекрасно помнила что закрывала...
Честно говоря, я... нисколько не была зла. Смущена и рада.
И еще очень жаль, что не хватило смелости сказать то, что скажу только сейчас.
– Я люблю тебя.
Теперь признаться в этом легко. Естественно.
Парень на мгновение отвел взгляд в сторону, коснувшись большим пальцем уголка губ, и могу поклясться, что выглядел он... смущенным? Неужели я разгадала тайну этого его странного жеста?
Но вот, он снова посмотрел на меня, требовательно, но со смешинкой в глазах.
– А чем докажешь?
Такого вопроса я никак не ожидала. Округлила глаза - само получилось!
– и сбивчиво пробормотала:
– Н-не знаю... А чем можно?
Леша улыбнулся и, притянув меня ближе, наклонился.
– А ты догадайся.
Я догадалась. Как не догадаться, если мысль сделать это преследует вот уже которую минуту!
Мне даже не пришлось вставать на цыпочки, настолько он был близко, и постаралась в неумелый поцелуй вложить все, что чувствовала.
Зычный и жутко знакомый бас раздался с верхних этажей, причем в опасной близости. Я отпрыгнула от парня.
– Черт, воспиталка!
Он зло посмотрел на ни в чем не повинный верхний лестничный пролет. Бас продолжил приближаться. Но злоба испарилась, едва взгляд переместился на меня.
Не хочу уходить... Хочу подойти, обнять его и никогда
– Имей в виду, соблазнительница, после такого я уснуть не смогу!
И взлетел вверх, поздоровавшись с дородной обладательницей баса. Я поспешила в комнату, чтобы не попасться женщине на глаза.
Соблазнительница... Кто бы говорил.
Второй раз за день в комнате я застаю неожиданные картины. Нет, рев я услышала еще в коридоре, но как-то не задумалась, что источником его может быть наша комната. Две кумушки, ссорившиеся чуть ли не до драки последние дни, сидели в обнимку на кровати и от души, в голос, ревели друг у дружки на плечах. Но на звук двери повернулись и воззрились покрасневшими, вспухшими глазами-щелочками на пришедшую. Я улыбнулась. Вот и еще раз познакомились, Лена, Аня. Наконец, я смогла вас увидеть. Леночка и правда была блондинкой, и у нее действительно шикарный цвет волос, цветом напоминает древесную кору, только с искринкой. Аня имела кожу на тон ниже и черные-черные волосы, как вороное крыло.
А точно, ноутбук Ленки, с тобой мы тоже познакомились! Тебе очень идет насыщенно-баклажановый цвет! И стоящий около дивана мой ноут, который сразу же назвала Алисой - привет! Только не знала, что ты, моя девочка, не черная, а темно-синяя... Ну ничего, ты все равно самая хорошая!
Цвет обоев, которые мы с такими проблемами клеили - персиковые. Настенные часы-китти радовали взгляд розовым бантом, платьем и стрелками. Да и сам мой диван, мое покрывало, цвет наволочки и выглядывающего уголка одеяла... Мама, ну вот как тебе было не стыдно обманывать? Никакие они не серые... Бардовые, с орнаментом теплого оттенка желтого.
Взгляд, вдоволь побродив по комнате, вернулся к зареванным.
– Что у вас тут успело стрястись?
– не скрывая удивления, спрашиваю. Что-то очень плохое, раз эти двое даже помирились.
Анька с жалобным видом громко шмыгнула носом:
– Парни! Это парни-и-и-и...
Ленка, впервые вижу, чтобы она плакала, поддержала:
– Да! Они! Они-и-и...
Неужели их обоих бросили?
И они в один голос завершили, вновь склоняясь к плечам друг друга:
– Такие кла-а-асные-е-е-е!!
– И завыли.
Я облегченно выдохнула. Ну вас! Пугальщицы... Я уже напридумывала всякого!
Решила больше их не трогать. Пусть плачут. Ведь это не горькие слезы, а слезы радости. А подробности... их я всегда успею разузнать.
Не тратя время на переодевание в пижаму, просто разделась и нырнула под одеяло. Долго бездумно водила по темно-красному ворсу покрывала, грубоватой поверхности пододеяльника, отсчитывая секунды. Самое долгое, сколько держался "красочный эффект" - это десять минут.