Солнечный листопад-1 (ч.1-6)
Шрифт:
– Сколько?
– деловито поинтересовалась Анька, снимая с плеча сумку.
Я замахала руками, скопировав нехорошую привычку многих людей.
– Нет, ни в коем случае! Я не возьму твои деньги!
Аня, она как-то повзрослела резко. Если раньше девушка не выглядела на свои двадцать, больше на шестнадцатилетнего подростка - такая же импульсивная, верящая в чудеса и любовь с первого взгляда. Вот только сейчас у нее были не глаза ребенка, а очень даже взрослые. Понимающие.
– Перестань, - спокойно сказала
– Я же вижу, как для тебя это важно, так что перестань спорить и говори, сколько тебе не хватает.
Изменения настолько меня потрясли, что я послушно выдохнула, опустив глаза:
– Полторы.
Девушка зашелестела купюрами и разочарованно простонала:
– Бли-ин! А у меня из свободных только штука!
Сердце ухнуло вниз. Вот и все... Посмотрела на первого волка. Ничего. Я ведь хотела его купить, правда?
– Да ладно, Ань. Все хорошо. Куплю первую.
– Я постаралась приободриться, впрочем, получалось не очень.
– Не да ладно!! Счас все будет!
– эмоционально пообещала она вытащенному телефону и принялась в нем энергично копаться.
– Все-е будет...
– Приложила мобильник к уху.
– Ты где?
"В универе, дура! Где еще могу быть?" - послышалось злое, даже до меня донеслось. Кто еще может так в трубку орать, кроме Ленки? Только... с чего вдруг Аня решила ей позвонить?
– Деньги с собой есть? Пятьсотка будет?
– деловито осведомилась девушка.
"С чего вдруг такие вопросы? Для тебя, готкоманка, ничего у меня нет!"
– Это не для меня.
"Для твоего гота тоже нет".
– И не для него тоже!
– воскликнула Анька, протарабанив пальцами по стеклу.
"А для кого? И вообще, я тебе не денежный спонсор!"
– Для Сони, очень нужно, - и быстро, со зловещими нотками добавила: - Не дашь, твоему Геночке все расскажу. Особенно, как ты пялишься на его фотку по часу и лыбишься. Что ты там ему сказала? Что тебе чихать на него? Ничего, я парня хоть обрадую.
В трубке подавились и заорали так, что Анька зажмурилась и отодвину трубку подальше от уха: "Только попробуй!!!"
Девушка повернулась к трубке, все еще не рискуя ее приближать, и четко произнесла:
– Можешь не верить, но я - расскажу, как только Гену увижу. А если не хочешь, чтобы это произошло, тащись к нам вместе с твоими деньгами.
Помолчав, в трубке спросили: "Вы где?"
Анька продиктовала адрес и нажала на отбой, довольная собой донельзя.
– Шантажистка...
– я все еще не могла придти в себя. Анька... с чего вдруг ей стараться для меня? Точнее - тем более меня? Мы ведь всего лишь соседки и одногруппницы! Просто знакомые, вынужденные жить в одной комнате.
Анька превратилась в прежнюю себя и кивнула.
– А с ней иначе нельзя!
– И крикнула уже продавщицам, похоже, внимательно следящими уже которую минуту за развивающимися
Одна из них подпорхнула к нам и осведомилась, какую именно. Анька ткнула пальчиком и волка вытащили наружу, сняли с цепочки и протянули на ладони. Соседка осторожно взяла ее, долго вертела, во что-то вчитываясь, прищурившись, и только потом протянула подвеску мне. Я трепетно взяла ее. Холодный, просто ледяной металл лег на ладонь.
Вблизи еще красивее...
– Ань, а ведь у него красивый цвет глаз, - схитрила, чтобы узнать этот самый цвет. Просто, из любопытства.
Девушка с готовностью подхватила:
– Ага, очень красивый. Впервые вижу такие чистые изумруды... Это ведь изумруды, верно?
– Верно, - степенно подтвердила продавщица.
– Так что, будете покупать?
Анька кинула взгляд на мобильник и ответила:
– Ага. Через примерно полчаса будем. А пока упакуйте вот с этой девушкой, - меня схватили за плечи и подтолкнули к кассам. Подвеску я так и держала в ладони, еще и второй накрыла, на всякий случай. А вдруг еще выроню? А вдруг что-то случится?
Продавщица просьбе не удивилась, что доказывало - она была в курсе нашей истории, и подозвала меня. Дальше последовал долгий выбор упаковки, вымотавший не только меня, но и продавщицу, что носилась от настенного шкафа ко мне. Просто все, что я видела, казалось неподходящим, излишне женским. Уже принеслась злая, как тысяча чертей, и мокрая, как мышь Ленка. Поорала немного на Аньку. А я все выбирала. Но, наконец, коробочка была выбрана - о цвете я поинтересовалась у продавщицы и выбрала темно-зеленый - и можно было пробивать цену.
– Три тысячи двести рублей, - прощебетала продавщица, протягивая квитанцию.
На стекло легли моя тысяча и пятьсотка, тысяча Анькина, и сверху шлепнулась, полностью передавая раздражение хозяйки, пятьсотка Лены. Не хватает... Я поглядела в свой кошель - там только пятьдесят рублей, жалобно оглянулась на Аньку - она продемонстрировала сотку, и уже мы обе повернулись к Лене. Она чертыхнулась и бросила сверху две сотни. Я радостно улыбнулась. Как мне кажется, продавщица вздохнула с облегчением. Доставили же мы ей хлопот...
– Должна будешь. Крупно, - пробормотала она, застегивая на молнию кошелек, ни на кого не смотря.
– А ты будешь молчать, поняла? Иначе тебя мама родная не узнает!
Анька, ничуть не испугавшись, закивала.
Ну вот, трясущиеся как у заправского алкоголика руки сцапали ручки протянутого пакета, и наша троица развернулась на выход.
– Слушай, ты! Из-за тебя я убежала с пары, знаешь, что мне будет?!
– прорычала Ленка. Тот еще контраст с пушистой шубкой белого цвета и внешностью девушки-конфетки. Анька уцепила нас обоих под локотки и уверенно потянула вперед, улыбаясь.