Солнечный листопад-1 (ч.1-6)
Шрифт:
– Что-то случилось?
– осторожно спросила. Молчание. И я бы подумала, что она отключилась, если бы не услышала ее тяжелый вздох. Так что я терпеливо ждала, когда она заговорит, кажется, начиная немного волноваться.
Мое отношение к Мари может показаться странным, но... Леша - он родной и его сестра воспринимается мною как... как член семьи, что ли? И как моя сестра тоже. Она помогает, заботится, и я хотела помочь и ей. Хоть раз. Не в ответ на ее доброту, нет, просто потому что хотела.
– Наверное...
– послышалось с еще одним вздохом.
– Я...
– она замолчала,
– Хоть с кем-то. А кроме тебя у меня из подруг никого нет. И родных тоже, - еще один вздох.
– А Леша... он...
– запнулась и быстро, с беспокойством забормотала: - он не должен знать обо всем этом. Пока. Ведь если узнает, ему будет хуже, понимаешь?
– Не понимаю, прости, - откровенно призналась. Почему Леше будет хуже, если он узнает... что узнает? Про... Олесю Павловну?
– Алекс, он... потом тебе все расскажет. Сам. Я не имею на это права.
– Девушка практически шептала.
Когда она в таком состоянии, я просто не могла ничего просить и тем более - требовать.
Расскажет... я буду надеяться на это.
Молчание затягивалось.
– Помнишь, как мы съездили к... леди Олесе?
– почему она сделала такую паузу перед тем, как сказать имя своей няни? Которая еще неизвестно, кто именно... Стоп. Похоже, Мари звонит, чтобы поговорить о ней! Значит ли это, что она уже сделала экспертизу?
Я быстро посмотрела на плотно закрытую дверь в Лешину комнату. Но то, что она закрыта, еще не значит что будет не слышен наш разговор.
Мари сказала, что ему будет хуже, а я этого не хочу, как и она. И поэтому я пошла "к себе", убедилась, что закрыла дверь, и присела на кровать.
– Да, помню, - ответила. Как такое можно забыть?
В трубке что-то зашуршало и, почему-то, довольно четко слышны были шаги девушки. Больно гулко, с эхом, они звучали. И я сделала вывод, что она шагает по какому-то пустующему помещению, в котором пол уложен плиткой или камнем. Вполне возможно, что - по коридору. Шаги, поначалу бывшие такими быстрыми, стихали, пока совсем не стихли.
– Ты знаешь, когда мне было почти три года, женщина, что родила нас, ушла, - с задумчивостью начала она. И с какой-то отстраненностью.
– Просто исчезла. Я не помню ее, как и вообще жизнь до лет пяти, только отдельные моменты. Как папа и она ругались перед ее исчезновением. И как он присел передо мной на колени и сказал, что эта женщина меня бросила, а значит больше не имеет право быть моей матерью. Ее больше не существует. Я помню, как тогда расплакалась, но все поняла, почему-то... хотя была такая маленькая, - грустная насмешка.
– И младшего брата воспитывала, повторяя эти слова. Ее нет... она исчезла... она нас бросила. Убеждала его и себя тоже, потому что как бы старательно не взращивала в себе ненависть к этой женщине, все равно, очень глубоко в душе, хотелось, чтобы она вернулась. Моя мама...
Я не знаю, показалось мне или нет, что ее голос задрожал, будто она... плакала? Но тогда Мари очень быстро взяла себя в руки и говорила так же отстраненно, как и вначале.
– Лексу не было и года, так, месяца три. Младенец.
– Так смешно картавил. И было почти непонятно... но он сказал. И потом прыгала от радости. А Лекс, зажатый у меня в руках, смеялся.
Сколько нежности было в ее словах... Заботы. Таких искренних, что трогали до глубины души.
– Ты так любишь брата...
– я не спрашивала. Я знала и не могла ошибиться. У меня есть уши и они все прекрасно расслышали.
Лежик. Олег. Приемыш в нашей семье после того, как погибли его родители. Но никто и никогда его так не называл. Он был полноправным членом нашей семьи. И я воспринимала его как родного брата. И некоторые чувства Мари мне были знакомы.
– Да, - легко призналась она.
– Очень. Это глупо, наверное, - смущенно забормотала она, - но я всегда старалась быть для него не столько сестрой, сколько матерью. И жила я тоже для него. Особенно, - ее тон захолодел, у меня аж руки мурашками покрылись, - когда столько случилось в его жизни...
– Что случилось? Что-то... страшное? Тон Мари оттаял.
– Я перестала жить ради себя и стала жить для него. Лишь бы он только вернулся, стал прежним, забыл о всем! И мне удалось...
– улыбнулась. Точно знаю, что она сделала это.
Сколько вопросов...
Я откинулась на кровать.
Только разве мне ответят.
А спустя небольшую паузу она словно встрепенулась. Вынырнула из воспоминаний.
– Ох, что-то я увлеклась!
– виновато воскликнула девушка, и я поспешила ее успокоить:
– Да ничего. Мне интересно узнать о прошлом Леши как можно больше. Но я не могу тебя об этом спрашивать, верно?
– Прости.
– Ничего, я понимаю.
– Я и не надеялась получить другой ответ.
После паузы она продолжила говорить:
– Мне удалось сделать так, чтобы леди Олеся съездила в больницу и сдала кровь, якобы для простой проверки. Я забрала кровь и хотела отдать для ДНК-анализа в областную, но там мне сказали, что потребуется две недели. А я не смогу столько ждать, - со вздохом призналась она.
– Пришлось отослать с Москву, там обещали сделать быстрее.