Солнечный листопад-1 (ч.1-6)
Шрифт:
– Вот как, - проговорила я. Быстро она.
Девушка угукнула.
– А пока все это происходило, я попыталась разузнать побольше о самой леди Олесе. Документы, адреса, где училась, где жила... Не хотела впутывать Рика, ведь он бы точно рассказал все брату! Но узнать удалось немного.
До двадцати лет она жила в этой области. Тут ее родня, семья: родной брат, мать с отцом. Училась на переводчика, а потом уехала в... другое место. Двадцать шесть лет назад. И когда я это узнала, то начала уже больше верить, что все, что ты сказала - может быть правдой. Где-то в это время отец познакомился с той, кто нас родила. А приехала обратно девять лет назад, но это ладно, это понятно. Леди Олеся уехала, когда Алексу было двенадцать.
– Появились задумчиво-мечтательные нотки: - Леди Олеся всегда любила шить и рассказывала, что мечтает когда-нибудь исполнить свою мечту.
– И я сделала вывод, что она... конечно, я могу и ошибаться, но Мари скучает по тем дням.
– И исполнила. Она весьма знаменитая швея и дизайнер одежды.
– Голос стал прежним, даже еще суше.
– Но я знала, пусть отец платил ей, денег на такое у нее точно не хватило. Точнее, хватило бы, но только на основу, закупить ткань, здание, сделать рекламу... но не поддерживать, ведь слава пришла не сразу. Первые два года на ее счет приходила крупная сумма денег. Из... города, где живет мой отец.
Я слишком подозрительна. Но уже второй раз Мари спотыкается в очень подозрительных местах. Можно подумать, что она говорит, говорит, причем все, что-то вроде - изливает душу, - но приходит в себя и умалчивает название места, куда уехала Олеся Павловна и где живет ее отец. Но что такого в названии города?
Девушка заговорила уже раздраженно:
– Ладно, допустим ее и отца связывали какие-то отношения... Но я его знаю, - уверенно воскликнула.
– Папа никогда не стал бы отдавать такие огромные деньги обычному увлечению! А если бы полюбил, по-настоящему, как... маму...
– тихо-тихо, - он бы ни за что не отпустил... Скажи, Соня, разве это может быть простым совпадением? Нет, ты скажи, что думаешь!
– Она как будто почувствовала мою неуверенность, ведь я вначале раздумывала: говорить, или же лучше промолчать?
– Я не обижусь, мне просто нужно мнение со стороны. Вдруг я ошибаюсь?
Ну раз она сказала, что можно...
– Тогда я до сих пор остаюсь при своем мнении. Не могут быть такие совпадения. Она - ваша мать. Что-то случилось между вашими родителями в прошлом, поэтому все так и... случилось.
Мари опять тяжело вздохнула. Честно говоря, я не могу представить, чтобы делала на ее месте. Как поступала. И как вообще выдержала такой нагруз.
– Мы можем только гадать, пока не придут результаты анализа.
– И я согласилась. Но когда они придут, больше не будет никаких сомнений. Насколько знаю, этот анализ очень точный?
– Ну вот. Выболтала тебе все, - растерянно сказала Мари.
– Загрузила, наверное?
– Я почти как наяву представила ее выражение лица. Смешно вдруг так стало...
– Немного, - я улыбнулась.
– Но я рада, что ты все рассказала. Мне... только не смейся!..
– предупредила, так, на всякий случай. Ну а вдруг у нее тоже смешливость проснется?
– важно узнать, чем эта история закончится. Вы же с Лешей ведь считай моя семья.
– Спасибо, - помолчав, с признательностью ответила она. А у меня в груди немного потеплело.
– Но... кажется, я допустила одну непоправимую ошибку.
– Какую?
– мгновенно насторожилась я. Она о том, что все мне рассказала?
На том конце что-то страшно зашуршало-затрещало. Я поморщилась, едва выдерживая эти далекие от приятности звуки. Гулкий стук каблуков.
– Я... надеюсь, что завтра с ним все будет в порядке, - неуверенно проговорила она с какими-то паническими нотками.
– Прости, мне нужно идти. Пока, - скомкано бросила она. Тишина. Я посмотрела на телефон и убедилась, что Мари отключилась.
И что это такое было?
Кажется, я задала вопрос, на который она не могла ответить. А я знаю только одну категорию таких вопросов -
26
Как ни странно, я сумела заснуть. И даже не старалась это делать - как только переложила голову на подушку, уснула мгновенно и до тех пор, пока ровно в половину седьмого не прозвучал заведенный с ночи будильник. Странно, что я вообще умудрилась уснуть, без воображения всякой дряни по темным углам. Наверное, дело было в том, что дом я этот воспринимала, как родной, вот и...
Встала, пригладила волосы, сбегала туда и обратно в туалет, чтобы умыться и полюбоваться на свою лохматую башку, еще раз пригладиться и уже пребывая в относительном порядке, спуститься вниз, на кухню.
Нет, я не забыла, что произошло вчера ночью. Я просто не знала, что думать - впервые мозг старательно бастовал и упирался, и все попытки подумать сводились только к усилению головной боли. Да, я не знала, как вести себя, когда увижусь с Лешей - а с ним я увижусь сто процентов. Но решила... а пусть все будет так, как будет. Все равно ничего решить нельзя.
Надеюсь, все будет хорошо... И я приложу все усилия, чтобы у Леши было хорошее настроение!
... и чтобы он не траванулся.
Уперев руки в бока, осмотрела будущее место - часа на два точно - работы и принялась за дело. На повестке дня были блины с начинкой из фарша. И я была уверена, что такое блюдо придется парню по душе - запомнила, как он кидался на такие блинчики в столовой. Я конечно не уверена, что получится так же вкусно... но я буду стараться! Очень-очень! Вспомню все уроки бабули, которые она давала мне в нежном возрасте. Она у нас любит готовить, но ленится, как сама не стесняется признаваться. Или обычно ссылается на "не работающие" руки-ноги, которые оживают, едва стоит сказать: "Смотри, бабуль, так новый растительный каталог почтальонка принесла!" Я люблю ее блинчики, как впрочем каждый член нашей семьи, и ее друзья. Тонкие, воздушные, пальцы не только оближешь, но и отгрызешь, не заметив. И вот как-то раз мелкая я решила постоять и посмотреть, как она готовит... как замешивает жидкое тесто в большом алюминиевом тазу - в плошке поменьше никто у нас не готовит, - как ставит на плиту огромную чугунную сковороду, которой бабуля грозила папе, когда мама с ним только-только познакомилась и привела его знакомить с семейством... думаю, это тоже никто и никогда не забудет. Как специальным половником наливала точно отмеренную дозу теста, бралась за ручку и удивительно ловко поворачивая сковородку то так, то эдак добивалась того, чтобы получится тонкий блин. Я залюбовалась, а бабуля это заметила и предложила научить. И я с радостью согласилась. И кто бы знал, с какой гордостью я смотрела на первое свое творение, путь и кособокое, дырявое, но все же свое!
Я - не умею готовить что-то круче чем картошка жаренная обыкновенная, яичница и полуфабрикаты. Остальное у меня пригорает, причем даже тогда, когда я не отхожу от кастрюли-сковороды. И я не знаю, как это происходит, но факт есть факт. И я с ним уже смирилась.
Но вот сейчас... нужно было умудриться сделать - впервые сделать!
– так, чтобы ничего не пригорело... По сравнении с этой бедой ни делание теста, ни начинки - ничто. Вернее, что-то, но не в таком масштабе.
Открыла холодильник, вынула отложенный ранее твердокаменный пакет с фаршем. Ну это не проблема - рядом находится микроволновка, так что можно все это дело засунуть в нее и поставить на разморозку. Достала два яйца, молоко в таком приглядном стеклянном кувшине, как будто сошедшим с экрана телевизора. Из верхнего второго по счету шкафчика вытащила уже вскрытый пакет с мукой, правда, едва его не уронив, а заодно и себя со столешницы. Соль стояла на виду, сахар тоже... осталось только напрячь мозги и припомнить их соотношение... Вроде по ложке. Масло... есть. Подходящая емкость - тоже. Венчик с трудом, но найден...