Солнечный страж
Шрифт:
Я поёжилась от холода и сырости и бросила взгляд в сторону закопчённого старого камина. Словно услышав мои мысли, Роб сделал знак бородатому, и тот нехотя поднялся и начал греметь кочергой, выгребая угли.
— Можно было и так пересидеть ночь, — проворчал он себе под нос.
— У нас теперь не только этот доходяга, но и девка, а девкам нельзя простужаться, Снори, — разъяснил ему старший.
— Раз она магичка, — не унимался занудный Снори, — так пусть наколдует огня.
— Может, тебе ещё глинтвейну и бабу для сугреву наколдовать? — расхохотался Роб, протягивая мне вновь початую бутылку.
Я отказалась — от выпитого у меня уже шумело в голове, но самогон почему-то не согревал, а только обжигал внутренности. Хотелось придвинуться поближе к живому огню, прикрыть глаза.
Много ли нужно простой смертной? Едва только комната наполнилась живительным теплом, и в мои заледеневшие пальцы, покалывая иголочками, начала поступать застывшая кровь, голова сама собой опустилась на колени, и я прикрыла глаза. Мой дар тихо тлел внутри. Магическая моя сущность была чрезвычайно довольна тем, что я начала её использовать по назначению — пока интуитивно и неумело, но то ли ещё будет! Почему-то я чувствовала себя в безопасности. Подумать только! Я ночевала где-то в безымянном переулке среди весьма подозрительных личностей, но сейчас мне было здесь гораздо лучше, чем среди знакомых и, скажем прямо, опостылевших лиц. Мне было только неловко, что я ушла и не попрощалась с Уной — единственной моей знакомой, которая относилась ко мне по-человечески все эти полгода, и которая беспрерывно плакала от благодарности за своё неожиданное исцеление. О котором мы пока — временно — решили никому не рассказывать…
Роб и Снори вели какой-то приглушённый разговор. Я попыталась прислушиваться, но не могла разобрать в ворчании бородатого ни единого слова.
— Эй, лекарка, ложись со своим больным. Или, если хочешь, я скину его на пол, он привычный, — обратился ко мне старший.
Только сейчас я поняла, что кроме единственной лежанки, в комнатке не было никаких спальных мест. Тощий эльф занимал не слишком много места, поэтому, когда Роб как ребёнка сгрёб его в охапку и отодвинул к стене, для меня осталось довольно пространства, чтобы улечься.
— Будет распускать руки — бей по морде или нас кричи, — посоветовал мне Роб.
Я осторожно улеглась. Сложно было разобрать ту смесь чувств, которая клубилась где-то внутри меня, я хотела бы разобраться в ней, но мне недоставало концентрации, чтобы из цветастого клубка произошедшего вытянуть хотя бы одну нить и как следует обдумать её. Волны каминного тепла обволакивали меня. На всякий случай я проверила состояние Лейса, ощупав его лоб и выслушав дыхание — лихорадка отступила, парень вспотел и теперь крепко спал, восстанавливая силы. Если наутро ему станет лучше, мы выступим за стены города и отправимся в лес на поиск портальных камней. Может быть, нам повезёт, и мы немного разбогатеем, и тогда… тогда я смогу если уж не поступить в академию, то хотя бы добраться до неё и устроиться в прислуги.
Уже сквозь призрачные видения сна я расслышала, как слегка захмелевший Снори повысил голос и на всякий случай уточнил у Роба:
— Ты уверен, что стоит брать с собой девчонку? От бабы в походе одни проблемы. Они вечно устают, треплются, да и… сам понимаешь. Нет девчонок — нет соблазна, думаешь только о заработке, а не о титьках.
Я затаила дыхание, изо всех сил напрягая слух и выныривая из приятной дремоты. Мне не приходилось путешествовать пешком, хотя я считала себя довольно выносливой и не собиралась жаловаться.
— А ты не о титьках думай, а о том, что она магичка, — посоветовал старший. — Такая, если что не по ней, проклясть может так, что ни на одну бабу потом не встанет. А то и совсем отсохнет.
Снори тихо хохотнул и подлил себе ещё:
— Ты её лицо видел? Проклясть… Это же цыплёнок желторотый.
Роб заёрзал на скрипучем стуле и понизил голос:
— А ты не будь дураком. Магов судят не по внешности, они знаешь, как притворяться умеют. Я вот знаю, потому как женат был.
Они посмеялись и какое-то время молча сидели, прислушиваясь к треску прогоревших поленьев и подвыванию ветра в каменной трубе. На
Глава 6
Тропинка терялась в бесконечном ковре подсушенной ветром листвы. Вырвавшись из стен города, я жадно вдыхала густые ароматы осенних деревьев, утреннего тумана, перезрелых грибов и диких прелых яблочек размером с орех, что то и дело попадались под ногами. Ах, да, на моих ногах были теперь не потёртые башмаки служанки из таверны, а запасные кожаные сапожки Лейса, которые пришлись мне в самую пору. Как оказалось, к походу у компании всё было заготовлено: уложены спальники и запас провианта, смена белья и крепкие мешки для добычи, два остро отточенных топорика, различные зелья и даже отпугивающие нежить амулеты. Правда, когда мне дали подержать один из оберегов, выточенных из желтоватой кости и украшенных магическими рунами, я не ощутила внутри ни капли волшебства. То ли защитная магия была мне неподвластна, то ли эти амулеты были чистым надувательством для простофиль. Ведь каждый знает, что в Ничейном лесу не разгуливают в середине октября — это предзимнее, беспокойное время, когда все нечистые силы стремятся как следует разгуляться перед зимней спячкой и попить горячей крови, чтобы продлить своё теневое подобие жизни до весны.
Лейс с удовольствием размотал платок — чтобы у городской охраны на воротах не возникло подозрений, ему пришлось притвориться прокажённым и скрыть за разлохмаченной серой тряпицей бледное эльфийское лицо и длинные острые уши. Сейчас эльф, как и я, наслаждался запахами леса. Мы шагали бодро, и мне даже хотелось напевать какую-нибудь песенку, так хорошо было этим утром внутри. Перед нами разворачивался золотистый, зелёный, бронзовый пейзаж редколесья, и белое сияющее солнце всходило в прозрачной синеве меж весёлых деревьев. Серая белка с тёмной полоской на пушистой спине взялась прыгать с ветки на ветку, сопровождая нас странными, похожими на чириканье звуками. Эльф поманил её рукой — и доверчивый зверёк прыгнул прямо на его ладонь. Порывшись в кармане, Лейс вытащил кусочек сушёного яблока и протянул мне:
— Можешь попробовать угостить её, — улыбнулся он.
Белка посмотрела на меня чёрными бусинами глаз, недоверчиво чирикнула, а затем проворно выхватила яблоко и перескочила эльфу на плечо. Мол, этому парню я доверяю, а тебе, странная человеческая девчонка, ещё подумаю. Кто знает вас, людей, уж не за беличьими ли шкурками вы направляетесь в лес поутру?
Ушедшие далеко вперёд спутники обернулись и, заметив нашу возню со зверьком, принялись возмущаться.
— Так я и знал, Роб! Девицы и эльфы в походе — что может быть хуже?! Не удивлюсь, если скоро начнутся танцы на полянах и любовные утехи с волками и медведями!
— Мы и без медведей справимся, — спуская белку на листья, заверил его Лейс.
— Если ты так дружен с местным зверьём, то какого беса змеюка тебя ужалила? — поинтересовался Роб, не замедляя хода.
— Она почуяла, что он предатель, — буркнул через плечо Снори, и эльф презрительно фыркнул на эти слова.
— Вас, людей, тоже иногда кусают дворовые собаки, — огрызнулся он.
Я не стала вмешиваться. Что-то подсказывало мне, что это брошенное невзначай замечание глубоко задело мальчишку. Быть может, путешествуя с людьми, он предавал свой народ, несмотря на объявленное перемирие? Или нарушал обещание, данное своим эльфийским старейшинам или жрецам? Недаром ведь в горячечном бреду вчера он раз за разом повторял имя того, кого до смерти боялся. Гаэлас — кажется, так. Эльф, которому мертвецы нравятся больше живых — эти слова невольно впечатались мне в память, и сейчас при одном воспоминании о страхе, который пылал вчера в глазах отравленного Лейса, мне стало не по себе. Да, я тоже слышала болтовню о том, что в местных лесах разгуливают некроманты. Но ведь для того и существует Солнечная стража — защищать живых от нежити и демонов. Беречь границы мира людей. И где-то в этих лесах именно в эту минуту совершает свой дозор отряд, в котором служит он — Эдвин Сандберг. Украдкой я сложила пальцы в защитном жесте и пожелала ему вернуться в форт целым и невредимым.