Солнечный ветер
Шрифт:
– Никаких больше медикаментов, – улыбнулся ехидно Аверин. – Всех желающих успокоиться жду в спортзале. Тому, кто уложит меня на лопатки, я лично выпишу… успокоительное. Самое лучшее и эффективное. Без побочки.
Громкий вздох был ему ясным ответом…
Возвращение в апартаменты заняло времени куда меньше, чем выход из них. Короткий шурф лифта и мы уже перед входом, Рик осторожно, но очень настойчиво подтолкнул меня строго вперед и с тихим шипением двери за нами закрылись.
– Ты же понимаешь, что играешь с огнем? – прозвучало рычание сзади.
– Назови свою
Напротив. Те новые чувства, что он так боялся обрушить на мою бедную голову притягивали, завораживали, манили.
– Если ты проиграешь, то с этого дня каждый вечер принимаешь душ вместе со мной. – И еще уточнил, отсекая пути к отступлению: – Абсолютно раздетой.
Ого… Ничего себе искушение. Сразу же расхотелось выигрывать.
– А если ты проиграешь, то с этого дня спишь в своей каюте.
Подмывало добавить: «один», но я почему-то не стала. И Рик очень чутко поймал эту паузу, усмехнувшись лукаво. Вот такие они, эти интеллектуальные игры.
– У меня вахта, вернусь к ужину, не скучай. – Он вдруг резко меня притянул, носом уткнувшись в затылок, и вдохнул глубоко. – Постарайся пока не особенно выходить из каюты, мне почему-то тревожно.
– Я…
– Боув! – раздалось звучное. Наш чуткий сторож проснулся и виновато помахивая хвостом потягивался у порога.
– Горыныча оставляю тебе – тут же нашелся Макар и коротко поцеловав меня в шею, сбежал.
– Ну здравствуй, обжора. Что успел натворить?
– Вауф!
Ясно. Надеюсь, каюта еще не разрушена.
10. Тайны прайда Рейн
Обычная вахта. Поверки систем. Штатный опрос главного двигателя, проверка технической чистоты на всех палубах. В разгар трудового порыва Макар даже выволок пару ядроидов для осмотра всех дронов и лукса. Он методично и очень внимательно прошерстил весь арсенал, от личных плазеров до мегапушек, придрался даже к чистоте личной посуды на камбузе, влез в каждый каютный гальюн. К концу своего боевого дежурства капитан заслужил полное право сидеть в своем кресле, висящем над полом в центральном и лениво поглядывать на гало-мониторы.
Еще ножкой подрыгивать медленно. Команда притихла, сосредоточенно «устраняя полученные замечания» и мрачно отчитываясь о «работе проделанной по устранению». Красота. Много было свободного времени у команды, вот и взялись дурить. Зубки показывают они капитану, психолог им нужен… У Макара давно отработана своя, личная схема лечения самых острых психических заболеваний: три наряда вне очереди и подробный отчет.
Сам так всю жизнь он справлялся с депрессиями. Спортзал, вахта и служба. Сон по четыре часа через восемь. И отлично работало. Даже после той переделки на гиблом Майране у него не было времени на психолога. А кстати… Мысли капитана быстренько пробежали по темным болотом тягостных воспоминаний, и сделали круг. Их официальный брак с Нэрис отправлен для регистрации в Метрополию еще в первый же день выхода на
– Петрович… Яви свое ясное лико – лениво придав импульс креслу Макар двинулся к главному пульту.
ИскИн выдержал паузу. Он всегда делал так, если считал себя чем-то обиженным. Но потом развернул главное изображение гало-проекции прямо перед Макаром и «явил». В этот раз он предстал в виде… камня. Чем, строго говоря, он и был.
– Все вредничаешь, – констатировал капитан.
– Светлых мыслей, Аверин, – блеснув целым снопом ярких искр по поверхности радужного кристалла ответил Петрович. – Чем могу быть полезен?
– Пришел ли ответ на запрос по досье на Нэрис Аверину-Рейн? – стараясь не выдать волнение голосом тихо спросил капитан. – Я имею в виду полный и официальный, включая ген. Карту, как я и просил.
Снова пауза. Хочется взять молот из инструментария и…
– Да, конечно. Четыре имперских часа тому как.
– Почему мне не доложил? – даже Аверинскому терпению иногда наступает конец.
– А вы были заняты – как ни в чем ни бывало ответит Петрович. Отправляю на видер, знакомьтесь. И кстати…
Потянул было руку к прозрачной пластине Макар сразу замер. Не понравилось ему это «кстати».
– Там ваша супруга рыдает у зеркала в душе каюты. Часа полтора уже как.
Макар был готов расколотить эту наглую хоть и прозрачную рожу, но снова сдержался.
– Я запретил включать наблюдение в ее каюте, или ты снова оглох? – прорычал низко он, нажимая на сектор быстро вызова смены вахты. – И если следил, почему не докладывал сразу?
Бесполезное это занятие, спорить с дефектным ИскИном. Проще его заменить. Видимо эта мысль так отчетливо отразилась на капитанском лице, что Петрович ответил по форме:
– Докладываю: наблюдение Нэрис Аверина подключила самостоятельно, включившись в систему Центрального. Затем наладила зеркало в санузле и взглянув в него впала в депрессию, в которой и пребывает вот уже один час и десять багарских минут. Доложить вам времени не было.
Макар понятия не имел сколько минут в этом шервовом багарском часе, и даже не мог гарантировать, что подобные не были плодом изощренных фантазий Петровича, но новость его невероятно встревожила. Что могло зеркало показать бедной девушке? Может быть, что-то не так с этим… как его… Зеро? Корни пустила налево, листьев не выбросило?
Минуту спустя Макара сменил еще заспанный Яхо. И ног не чувствуя под собой от волнения Аверин влетел в свои апартаменты, сразу услышав громогласный Горынычев вой.
Несколько быстрых шагов и открылась картина: на сложенной максимально узкой кровати сидели обнявшись два горько рыдающих существа. Нэрис плакала тихо. Только опухшие веки и нос, да блестящие слезы на красных щеках выдавали ее настроение А вот Горыныч дал волю эмоциям и не стесняясь их, громко выл.
– Что. Тут. Происходит?