Соломенная любовь
Шрифт:
– Это папа! С ландышами!
Лиза ринулась к двери. Папа зашёл как-то криво. Он прижался к стене и по стене съехал на пол.
– Там…Защитники природы … Отобрали… И палкой…. По голове…
Мама начала звонить в «скорую».
Лиза придерживала папу за голову и плакала. Вдруг папа разжал кулак и из него выпали три стебелька ландышей. Они были сильно измяты. Колокольчики потеряли свою форму и из бело молочных превратились в серо прозрачные. Папа пах весенним лесом, а его ладони пахли ландышами. Девочка подняла стебельки и прижала их к лицу. Нежный аромат весенних умирающих цветов упрямо
–Доченька…
Два месяца папа лежал в больнице. В доме была гробовая тишина, никто ни с кем не хотел о чём-то разговаривать, пока папа не вернулся домой. Постепенно жизнь наладилась, в доме начались скандалы, суета, родителей поглощали их личные отношения и с каждым годом всё хуже.
Семья переехала в Благовещенск, леса под боком не было, папа забыл традицию – дарить дочке ландыши в день рождения, и Лиза могла только рассматривать три сухих стебелька, спрятанных в книгу. Но никакой радости, кроме слёз, они не напоминали.
Лиза лежала в темноте и вспоминала подробности сна, сопоставляла их с явью, которую пережила очень давно. Сон был таким реальным, как будто Лиза побывала там, в детстве. И ей показалось, что она даже почувствовала этот сладкий аромат весенних цветов.
«К чему этот сон? Куда делась та любовь и идиллия в семье, которая существовала совсем недавно. Прошло каких-то десять лет и нет той семьи, нет тех отношений между родителями. Всё провалилась в бездну безвозвратно. Неужели и в моей семье будет так: любовь сменится на привычку, привычка на неприязнь, всё рухнет и распадётся.»
Страница из дневника Элизы:
«Я прогнала от себя мрачные мысли. Хотелось вернуться в настоящее. И сладкая истома разлилась по телу, томление. Я лежала с закрытыми глазами, окутанная воспоминаниями. И снова испугалась. Страх вернулся. «Что я сделала? Как я смогла так поступить? Кто этот человек, который позволил себе так обращаться со мной, забрать мою душу, изменить мои помыслы и планы на будущее, заставить меня страдать и думать только о нём. Кто он? Я же ничего не знаю о нём. О, боже, какая же я наивная дура!»
Я соскочила с кровати, открыла окно. Прохладный ветер ворвался в комнату, заиграл тюлем, волосами, вернул в действительность. Немного успокоилась, открыла коробку. В ней покоился высохший бутон белой розы. Он сохранил лёгкий сладкий аромат и я вновь вернулась в тот день, где меня настигло безумие и безрассудность.
Теперь я полюбила всем сердцем аромат других цветов, аромат белой розы, которые любимый преподнёс мне в аэропорту. Этот букет я везла из Москвы почти сутки, берегла их, подрезала стебли, меняла воду, сыпала в вазу сахар, аспирин. И долго хранила букет их сухих роз. Потом выбрала один бутон и положила его в коробку. Мама постоянно пыталась выбросить засохший букет, но я вовремя успевала его отвоевать. В будущем такие букеты ещё будут. Но этот, первый, был самым дорогим… потому что он был первым».
Глава 4.
2021год, Санкт-Петербург
Шли годы. Нет, это не правда, годы не шли размеренным шагом, который им положен.
Семья Элизы давно живёт в северной столице. После смерти родителей они переехали ближе к дочери. Лина окончила институт, вышла замуж, у неё появился малыш и понадобилась помощь родителей. Элиза с удовольствием нянчила внучку, сочиняла для неё сказки и ходила гулять в парк. Николай больше времени проводил на даче, занимался выращиванием овощей. Элизу кроме цветов ничего не интересовало. Она разводила розы. И больше всего в её розарии было белых роз. Они напоминали те огромные букеты, которые ей дарил Генри. И впервые он подарил розы в то время, когда в России их достать было очень сложно. Это было в далёком 1985 году. И она помнила каждый цветок из того удивительного букета.
До пяти утра Элиза Невская писала новый роман. Никак не могла сосредоточиться. Сюжет ломался, выбивался из тех рамок, которые были задуманы раньше. Всё написанное летело к чертям! Элиза занервничала, выключила компьютер, пошла спать. Но и сон не удался.
Адская жара! Медленно, слегка постанывая и охая, Элиза встала, прошла на кухню. Усталое тело ныло, влажные ноги плотно приставали к полу. Приходилось прилагать усилия, чтобы сделать очередной шаг вперёд. Налила из графина тёплой воды. Один стакан, второй… Пила жадно, большими шумными глотками желанную влагу, сдобренную лимоном и мятой.
Вспомнила Генри, почти сорок лет назад он утолял любовную жажду, выпив стаканов пять газированной воды. «Как я скучаю о нём! Сколько лет я не видела его? Десять? Двенадцать, да двенадцать. Неужели больше никогда не увижу его глаз, не прикоснусь к его волосам, не возьму его за руку? И не звонил давно. Я не могу сама тревожить его своими звонками. У него болеет жена, он очень переживает. Буду ждать. За все годы нашей любви мы многое пережили вместе. Помогая друг другу не потерять себя…»
Прошлёпала в туалет. Нагнулась. Пошарила за унитазом. Достала из заначки сигарету. Сделала одну затяжку, подняв к потолку равнодушный взгляд. Закашлялась. Дым клубами поднялся вверх, раздражая глаза. Было горько и противно. Затянулась ещё раз. Прикрыла глаза, медленно выпуская серый густой смрад в закопчённую вытяжку на стене под потолком. Затошнило ещё больше.
Бросила сигарету в унитаз. Смыла мощной волной. Сигарета закрутилась в потоке воды и никак не тонула. Вода в бачке кончилась, а сигарета плавала, даже не промокнув. Она дождалась, когда наполнится бак и снова смыла упрямую сигарету. Но та крутилась и не хотела никуда исчезать. «Что за гадость! Зачем я возвращаюсь к этой привычке? Ведь понимаю, что нельзя этого делать. С моими-то лёгкими, простуженными ещё на рынке, перенёсшими несколько воспалений. Господи, как вспомню эти муки! Как я ещё выжила в те годы, как мы их пережили, не спившись, и не погибнув, как случилось со многими замечательными людьми, попавшими в эту жизненную мясорубку, как пережили этот бардак в стране? Страшный сон!»