Соломенные люди
Шрифт:
Нина не двигалась с места.
– Я агент ФБР. Нам незачем куда-то уезжать.
– Ну да, конечно, – сказал Бобби. – Мы уже подстрелили парочку копов. Не насмерть, но тем не менее мы в них стреляли. Хотите стоять посреди дороги, демонстрируя свой жетон, – пожалуйста. Здесь вам не телесериал, принцесса. Им ничего не стоит прострелить вам башку.
Нам удалось беспрепятственно выехать на шоссе. Я переместился в правый ряд и вдавил педаль газа.
Через двадцать минут мы были уже за городом и ехали по дороге, плавно поднимавшейся среди холмов. Никто не
Нина объяснила, что произошло в Лос-Анджелесе. Я рассказал о том, что поведал нам Дэвидс. Зандт сообщил – без подробностей, но в достаточной мере – об истории своих взаимоотношений с Человеком прямоходящим.
– Вот дерьмо, – сказал я.
Бобби нахмурился.
– Но как он узнал номер вашего сотового?
– Если он связан с "соломенными людьми", вряд ли для них это столь уж обременительная задача. У них в распоряжении отлаженная система поставки жертв для серийных убийц. Им ничего не стоит взорвать дом или отель. Так что выяснить чей-то сотовый номер – для них детская игра.
– Ладно, но зачем ему было звонить? Зачем он посоветовал вам убраться из дома до приезда полиции?
– Его поступки предсказать невозможно. Но он имел в виду не только меня. Он знал, что я не один.
– Дэвидс сообщил им, кто в доме, – сказал я. – Он нас выдал.
Я был настолько зол, что едва мог говорить.
– И не кажется ли вам несколько странным, что "соломенные люди" разделались с моими родителями за два дня до того, как они собирались исчезнуть? Они все спланировали и подготовили, а потом, когда им кажется, что еще немного – и им удастся избежать опасности, внезапно появляется Макгрегор и подстраивает аварию, в которой они погибают?
– Дэвидс их предал? Почему?
– Он знал, что из себя представляет Холлс, с самого начала. Потом об этом становится известно отцу, и ему кажется, что он нашел неплохой способ заработать, но далее выясняется, что Холлс – совсем не то, за что его выдают. В итоге Дэвидс оказывается в весьма затруднительном положении. Предположим, это те же самые люди или им подобные, с которыми они расправились тридцать лет назад. Дэвидс сказал, что на месте был убит лишь предводитель. Остальные, вероятно, выжили и могли рассказать кому-то о том, что произошло. Компании, создавшей Холлс, могло стать известно, что Дэвидс был одним из мстителей – возможно даже, что именно поэтому они в первую очередь сделали его своим адвокатом.
– Если у них имелись столь хорошие связи, зачем им был нужен Дэвидс? Они могли нанять кого угодно.
– Верно. Но у адвокатов, пользующихся достаточной известностью, тоже есть связи. У некоторых даже есть ложное представление о честности. "Соломенные люди" могут избавиться от Дэвидса в любой момент, и он это знает. "Или ты будешь работать на нас, или всем станет известно, что ты совершил однажды ночью в лесу. Или мы просто вообще тебя убьем". Что ему остается делать? Он уже стар, ему страшно и есть что терять. Так что для них – он идеальный вариант.
– А потом твой отец чересчур близко
На мгновение в машине наступила тишина.
– Из-за него их убили, – тихо сказала Нина. – Из-за единственного человека, которому, как им казалось, они могли по-настоящему доверять.
– Он уже живой мертвец, – сказал я. – Вне всякого сомнения.
Когда мы добрались до холмов, начался дождь, расчертивший темноту за окном машины холодными серебристыми линиями. Ручей вдоль дороги превратился в бурный поток. Других машин на дороге не было.
– Нас всего четверо, – сказала Нина.
Я посмотрел на нее.
– Так вызовите помощь.
– По одному моему слову вертолеты в воздух все равно не поднимут. Самое большее, что мы получим, – пару скучающих агентов в машине через два часа, главной целью которых будет доказать, что я последняя дура.
Она взглянула в окно.
– Есть у кого-нибудь сигарета? Похоже, мне пора начать курить.
Я полез в карман, вытащил смятую пачку и положил ее на приборную панель.
– Не советую, – сказал я.
Она слабо улыбнулась в ответ, но к сигаретам не притронулась.
Через пятьдесят минут после того, как мы отъехали от дома Дэвидса, мы свернули на дорогу, плавно уходившую в сторону. Я сбросил скорость, и Бобби, приподнявшись на сиденье, смотрел на склоны холмов, поднимавшиеся вдоль дороги.
– Мы почти на месте, – сказал я.
Нина посмотрела на заряжавших пистолеты Зандта и Бобби, затем неохотно потянулась к своему оружию. Пальцы ее дрожали. Мужчины выглядели куда увереннее, но что именно сейчас творилось у них в головах, сказать было невозможно. Среди мужчин нашего поколения нет, наверное, ни одного, кто не мог бы процитировать монолог из "Грязного Гарри" [26] : «Что ж, по правде сказать, я от волнения сам сбился со счета». Мы все готовы хотя бы иногда почувствовать себя маленьким Клинтом Иствудом. И всем нам кажется, будто кто-то где-то станет нас презирать, если мы не оправдаем надежд.
26
Американский фильм 1971 года, режиссер Дон Сигел. (Прим. ред.)
Зандт посмотрел на Нину, подмигнул ей, и мне стало ясно – она поняла, что дело вовсе не в том. Кинофильмы могут подсказать, как себя вести, но ощущения уходят намного глубже, в те времена, когда никто не носил одежды и у каждого была своя роль – одни поддерживали огонь, а другие бегали за добычей. Единственная разница заключается в том, насколько велико сообщество, частью которого мы себя считаем, и насколько глубоко наше родство с людьми, ради которых мы готовы драться насмерть. Зандт волновался не меньше, чем она. И я тоже.