Соловьиная ночь
Шрифт:
Мать и сын многозначительно переглянулись. Они договорились ни в чем не противоречить Рейли — по крайней мере теперь, — поскольку в их намерения отнюдь не входило жить на собственные скудные средства.
Лавиния уже сумела убедиться, что, в отличие от его отца, Рейли не так-то легко манипулировать. Его твердость иногда пугала ее. Но она была настойчива и знала, что не успокоится до тех пор, пока не найдет его уязвимое место.
Она решила переменить тему и выбрать, как ей казалось, более безопасный предмет для разговора.
— Я
Рейли улыбнулся.
— Фритци — неотъемлемая часть Равенуортского замка, — он слегка приподнял черную бровь. — Я всегда восхищался ее преданностью.
Хью откинулся на зеленую софу, и его глаза весело заблестели.
— Я слыхал, что во Франции очаровательные женщины, — сказал он. — Может, ты там, на континенте, немножко пошалил, а, брат? И решил перевезти сюда свое французское потомство?
— Я так же удивлен случившимся, как и вы, — сухо заметил Рейли. — Кто-нибудь из вас слышал когда-нибудь о такрй мисс Марагон?
Рейли внимательно посмотрел на Хью и заметил, что тот побледнел.
— Так ты ее знаешь? — настаивал он.
— Возможно, я и был с ней знаком. У меня столько знакомых женщин, — нетерпеливо проговорил Хью.
Он взглянул на мать. Интересно, что бы она сказала, если бы узнала правду?
А Лавиния не сводила глаз с Рейли, на лице которого появилось странное выражение.
— Надеюсь, ты не хочешь сказать, — пробормотала она, — что этот подкидыш — ребенок Хью? Я об этом и слышать не желаю! — ее глаза гневно запылали. — Как ты мог принять в дом ребенка этой простолюдинки и бросить тень на моего сына!
Возмущение Лавинии не произвело на Рейли никакого впечатления. Он обратился к Хью:
— Во-первых, она не простолюдинка, а благородная леди… А во-вторых, Хью, почему бы тебе не рассказать матери и мне о мисс Марагов?
Хью нервно улыбнулся.
— Да я ее почти не знаю! Рейли мрачно посмотрел на брата.
— Мне прекрасно известно о твоей безответственности в отношениях с женщинами, Хью. Разве я уже не брал на себя твои грехи? Именно из-за этого мне пришлось в свое время покинуть Англию.
— Хочешь верь, хочешь нет, Рейли, но я всегда сожалел о том, что у тебя произошло с дядей Уильямом. Надеюсь, ты не собираешься корить меня за грехи молодости? То было просто недоразумение.
Рейли взглянул на Лавинию, которая беспокойно переводила глаза с одного на другого. Она надеялась, что о прошлом не зайдет разговора. Сама она хорошо помнила, как ради Хью оклеветала Рейли перед дядей.
— Это было не недоразумение, Хью, — холодно сказал Рейли, снова поворачиваясь к брату. — Тебе было прекрасно известно
— Я понятия об этом не имел, — оправдывался Хью. — Как я могу отвечать за других? Что делать, если я не способен отказывать осаждающим меня женщинам? — он смущенно засмеялся и добавил: — Впрочем, и они тоже не умеют мне отказывать.
Лавиния увидела, как грозно блеснули глаза Рейли. Хью мог зайти слишком далеко. Она бросилась на выручку своему болтливому сыну.
— Рейли, я ужасно переживаю, что внесла раздор между тобой и дядей. Но дело в том, что ты сильнее моего сына. Если бы дядя выгнал его, Хью совсем бы пропал… Ты же вернулся домой настоящим героем. Разве нет?
— Ты очень изворотлива, Лавиния, — предостерег ее Рейли. — Однако и ты заходишь слишком далеко.
Дело принимало для мачехи и ее сына неприятный оборот, и Лавиния воскликнула:
— Что за ужасный разговор! Неужели мы не можем переменить тему и поговорить о чем-нибудь более приятном?
Но Рейли снова игнорировал ее слова.
— Скажи, Хью, — настойчиво обратился он к брату, — может быть этот младенец твоим ребенком?
Лавиния снова попыталась вмешаться.
— Что вы себе позволяете, Рейли Винтер!..
— Я не к тебе обращаюсь, Лавиния! — оборвал ее Рейли. — Значит, ты отец ребенка мисс Марагон? — спросил он брата напрямик.
Хью теребил золотую пуговицу на сюртуке.
— Что делать, — вздохнул он, — я такой любвеобильный! В общем, я не отрицаю, что ребенок может быть от меня. Я и в самом деле припоминаю, что моя знакомая была девственницей, когда… когда мы с ней… — Хью притворно смутился и замолчал.
Рейли взглянул на Лавинию.
— Мадам, — произнес он, — на этот раз ваш сын зашел слишком далеко. Он обесчестил девушку из старинного и знатного рода. Теперь он должен за это отвечать.
Лавиния вздрогнула. Она всегда смотрела сквозь пальцы на шашни Хью с женщинами, потому что не чувствовала, что среди них может оказаться соперница, способная занять ее место в сердце сына. Может быть, и на этот раз все обойдется?
— Что ты имеешь в виду? — спросила она. Рейли сурово ответил:
— Я имею в виду то, мадам, что если у мисс Марагон от вашего сына ребенок, то он обязан на ней жениться.
В комнате стало так тихо, что было слышно, как на камине тикают часы.
Сначала на лице Хью появилось смущение, но оно быстро уступило место негодованию.
— Я лишь высказал предположение, что ребенок может быть мой! — воскликнул он.
— Тогда ты на ней женишься, — тихо и внушительно произнес Рейли. — И ты признаешь этого ребенка своим.
— Я в этом не уверен, Рейли…
— Я не намерен выслушивать твои возражения, — прервал его брат. — Неужели ты пал так низко, что будешь обливать грязью благородную девушку, соблазненную тобой? Ты женишься и дашь ребенку свою фамилию.