Соловушка НКВД
Шрифт:
В обвинительном заключении деликатно не называлась страна и ее разведка, на которую работали обвиняемая с мужем.
1. При аресте г-жа Плевицкая хотела утаить от властей записную книжку мужа, в которой отмечено свидание с Миллером.
2. Г-жа Плевицкая имела недостаточно легальных средств для того образа жизни, который вела.
3. Из показаний г-жи Плевицкой явствует, что в день похищения ген. Миллера супруги не расставались до 19 час. 30 мин.
4. Г-жа Плевицкая пыталась создать алиби мужу, будто он был с ней в ателье.
5. Поведение г-жи Плевицкой
6. Г-жа Плевицкая имела влияние на мужа, была в курсе его дел, не могла не знать о готовящемся покушении на Миллера.
На основании вышеизложенного г-жа Плевицкая-Скоблина (Винникова)
Надежда Васильевна предается суду. Николай Скоблин также предается суду, но заочно, обвиняясь в том, что лишил свободы и держал в заключении ген. Миллера, учинил над ним насилие с заранее обдуманными намерениями…
Суд назначался на 5 декабря 1937 года, обещал быть скандальным, а потому привлек внимание общественности. Проходил в главном вместительном зале Дворца правосудия.
Ровно в час дня вошли председатель суда Дельгорг и заседатели. Ударил гонг. Процесс начался.
Плевицкая сидела на скамье подсудимых за перегородкой, одетая в доставленное с воли кашемировое платье. Одеваясь, с грустью отметила, что изрядно похудела.
Когда ослепили вспышками фотокамер, перестала горбиться, приосанилась.
«В газетах нельзя выглядеть подавленной, тем более виноватой…»
Председатель сделал необходимое предисловие, напомнил, что дело сбежавшего от правосудия Скоблина разберут заочно после вердикта по делу его жены, через переводчика обратился к подсудимой:
– Вам понятно обвинение?
– Да, ваша честь, – ответила Плевицкая. – Но желаю сделать заявление. Прошу исключить из обвинения мое влияние на мужа – это более чем смешно: любая любящая жена в той или иной степени оказывает на мужа влияние, а порой главенствует в семье, делает это тактично, не подрывая авторитет супруга.
В зале возник шум: певица оказалась строптивой, такая не признает вины, не станет вымаливать прощение.
– У вас еще будут возможности делать заявления, пока с ними повремените, – потребовал Дельгорг, но Плевицкая не подчинилась.
– Все пункты обвинения абсурдны, обвинение построено на песке и легко развалится как карточный домик!
Вновь защелкали затворы аппаратов – заявление русской певицы всколыхнуло репортеров.
«Пусть снимают, пусть читатели видят меня несломленной», – пожелала Плевицкая, всем своим видом демонстрируя невиновность.
– Слово предоставляется подсудимой. Расскажите о себе то, что пожелаете, – предложил судья.
– Что именно? – спросила Плевицкая.
– Например, о жизненном пути, который привел в этот зал.
– О себе, начиная с детства, уже поведала в двух книгах. Что касается проведенных в эмиграции годах, рассказала на предварительном следствии.
– Замужем были дважды?
– Четырежды. Последний брак, на счастье, удачный.
– Имеете связь с бывшими мужьями?
В зале вновь поднялся ропот: публику удивило ничем не обоснованное, бесцеремонное вмешательство судьи в личную жизнь подсудимой. Дельгорг это понял, не стал настаивать,
– Суд неправомочен разбирать работу эмигрантского объединения, к слову, зарегистрированного и разрешенного во Франции. Высокий суд может лишь определить степень участия моей подзащитной в пропаже генерала Миллера, именно пропаже, а не в похищении, тем более не умерщвлении, так как это не доказано!
– Миллер пропал не по собственной прихоти, неосторожности, а в результате преступных действий неких сил, – уточнил прокурор. – Эти силы незаконно проникли на территорию Франции и осуществили похищение с помощью подсудимой и ее мужа!
Прокурор не согласился с формулировкой обвинительного заключения, где Плевицкая называлась соучастницей, тогда как была активной исполнительницей насилия над личностью, и потребовал вызвать в качестве главного свидетеля советского посла Потемкина Владимира Петровича. Судья проигнорировал требование.
Филоненко не сдавался:
– Прошу обратить внимание на последнее письмо Миллера! Оно недостоверно, это фальшивка, направленная на увод суда в нежелательную сторону! Не было почерковой экспертизы!
Нанятый РОВС адвокат Рибо напомнил, что русская эмиграция в своей основе состоит из остатков союзнических армий, призвал присяжных вынести справедливый вердикт, осудить вдохновителей преступлений:
– В нашей Франции царила и должна царить справедливость, любое преступление не должно быть прощено!
Вновь попросивший слово защитник сослался на показания офицера Добрармии Саввина, утверждавшего, что похищение Миллера – дело рук испанской агентуры, к сожалению, важный свидетель отсутствует.
После перерыва начался допрос обвиняемой.
– На следствии вы заявили, что не знали о подготовке покушения на генерала. Подтверждаете показание?
– Да. Клянусь, что о пропаже, именно пропаже, а не покушении узнала лишь после ареста, – твердо ответила Плевицкая.
– Назовите источники доходов, откуда к вам поступали деньги. Судя по счету в банке, приобретении дома, двух автомобилей, вы жили не по средствам.
– Все финансовые дела вел исключительно муж. Супруг имел генеральский пенсион, получал за службу в РОВС, как мой антрепренер имел прибыль от концертов. Лично я высокооплачиваемая певица, получала хороший гонорар за сольные выступления, запись на грампластинки. Немало драгоценностей вывезла из России, часть продала, деньги положила в банк под проценты.
– Известно, что давали концерты в пользу больных, в частности в Америке, сбор за одно выступление передали детям советских служащих, за что подверглись обструкции в русских газетах Штатов.
– Никогда не забываю про неимущих соотечественниках за рубежом. Помогать деньгами малюткам советских работников в Америке не имело смысла: эти ребятишки живут в обеспеченных семьях.
– Почему в России вас называли «Красная матушка»?
– На моей родине матушками с любовью кличут женщин бальзаковского возраста, прилагательное «красная» значит «радостная», «дорогая», «праздничная». Если заинтересовали мои прозвища, то окрестили еще «Соловушкой».