Солярис. Эдем. Непобедимый

Лем Станислав

Человек с вейром встал. Непрерывная струя пламени из накаляющегося излучателя высекала искры из камней; пахло горелым кремнезёмом. Движения человека были неуверенными — совсем как у младенца, который держит погремушку. Пламя пронизало воздух между двумя людьми, сидевшими рядом, но они даже не зажмурились от его слепящего блеска; одному из них разряд едва не угодил прямо в лицо. Роган, опять ничего не решив, просто инстинктивно выхватил из кобуры свой вейр и выстрелил всего один раз. Тот человек с размаху стукнул себя скрюченными руками в грудь, его оружие брякнуло о камни, и сам он упал ничком.

Роган вскочил. Смеркалось. Надо было поскорей отвезти всех на базу. Но он располагал только своей маленькой амфибией; когда он попробовал завести вездеход, оказалось, что два из них столкнулись в самом узком месте ворот и растащить их удалось бы лишь

при помощи крана. Был ещё задний энергобот, но в нём можно было поместить самое большее пятерых, а у Рогана их было девять — живых, хоть и потерявших рассудок. Он подумал, что лучше всего собрать их вместе и связать, чтобы они не могли ни убежать, ни навредить самим себе, включить поля обоих энергоботов, а самому ехать за помощью. С собой он не хотел брать никого, потому что амфибия была совершенно беззащитна и в случае нападения он предпочитал рисковать одним собой.

Совсем уже стемнело, когда Роган окончил эту жуткую работу; люди позволили связать себя без малейшего сопротивления. Он отвёл задний энергобот, чтобы амфибия могла выбраться на свободное пространство, установил оба эмиттера, дистанционно включил силовую защиту, прикрыв ею всех пострадавших, а сам двинулся в обратный путь.

Таким образом, на двадцать седьмой день после посадки почти половина команды «Непобедимого» была выведена из строя.

Поражение

Как всякая правдивая история, рассказ Рогана выглядел странным и нескладным. Почему туча не напала ни на него, ни на Ярга? Почему не трогала и Тернера, пока тот не выскочил из амфибии? Почему Ярг сначала убежал, а потом вернулся? На последний вопрос было сравнительно легко ответить. Вернулся, должно быть, когда панический страх немного схлынул и можно было уже сообразить, что до базы километров примерно шестьдесят и что с таким запасом кислорода пешком туда не доберёшься. Но другие вопросы оставались загадкой. А от их решения могла зависеть судьба всех людей «Непобедимого». Но пока что было не до гипотез и рассуждений — требовались срочные действия.

Горпах узнал о судьбе группы Рогана после полуночи; получасом позже он стартовал. Переброска космического крейсера с одного места на другое, находящееся в двухстах километрах, — задача неблагодарная. Корабль должен всё время вертикально висеть на огненном столбе выхлопов, вести его нужно с относительно небольшой скоростью, а из-за этого расходуется масса топлива. Двигатели, не приспособленные к такому движению, нуждались в непрестанной помощи электронных автоматов, и всё же стальной колосс двигался слегка раскачиваясь, будто на пологой волне. Для наблюдателя, стоящего на поверхности Регис III, это было бы, наверное, любопытное зрелище — еле различимый сквозь пламя выхлопов силуэт, плывущий во мраке, словно огненная колонна. Придерживаться правильного курса тоже было нелегко, тем более что кратер, к которому они направлялись, скрывался под тонкой пеленой облаков. Наконец, ещё до рассвета, «Непобедимый» опустился в кратере, в двух километрах от прежней базы Рогана; суперкоптер, машины и палатки попали в радиус силового поля, а хорошо вооружённая спасательная группа около полудня привезла всех уцелевших людей группы Рогана. Под госпиталь пришлось занять два дополнительных помещения — мест уже не хватало.

Лишь теперь учёные начали обсуждать, какая же таинственная сила спасла Рогана и — если бы не трагическая случайность — спасла бы и Ярга. Это было непонятно — ведь оба они не отличались от других ни одеждой, ни вооружением, ни внешностью. Вряд ли могло иметь значение и то, что оба они вместе с Тернером находились в маленькой амфибии.

В то же время Горпах должен был решать, что делать дальше. Ситуация была настолько ясна, что он мог вернуться на Базу с данными, которые оправдывали бы отступление и заодно объясняли трагический конец «Кондора». То, что наиболее интересовало учёных, — металлические псевдонасекомые, их симбиоз с механическими «растениями», обосновавшимися на скалах, наконец, проблема «психики» тучи (а ведь не было даже известно, существует ли одна туча или их много и могут ли небольшие тучи сливаться в единое целое) — всё это, вместе взятое, не заставило бы Горпаха остаться на Регис хоть часом дольше, если б не то, что не хватало четверых людей из группы Реньяра вместе с самим руководителем.

Следы исчезнувших терялись в ущелье. Не подлежало сомнению, что эти беззащитные существа погибнут там, даже если неживые обитатели планеты и оставят их в покое.

Их может спасти лишь помощь «Непобедимого», и надо, значит, обыскивать окрестности. Единственное, что удалось установить с удовлетворительным приближением, был радиус поисков — люди, затерявшиеся среди ущелий и гротов, не могли отдалиться от кратера более чем на несколько десятков километров. Кислорода у них в аппаратах оставалось уже немного, но врачи утверждали, что дышать воздухом планеты наверняка не опасно для жизни, а оглушение метаном, конечно, было уже несущественно при таком состоянии, в котором находились эти люди.

Район поисков был не очень обширен, но чрезвычайно труден и очень плохо просматривался. Прочёсывание всех закоулков, щелей, гротов и пещер даже в благоприятных условиях могло длиться недели. В скалистых стенах ущелий, лишь кое-где выходя наружу, скрывалась целая система подземных переходов и гротов, промытых водами. Вполне возможно, что исчезнувшие оказались в одном из таких укрытий; вдобавок нельзя было рассчитывать даже на то, что их удастся найти в одном месте: лишившись памяти, они стали беспомощней, чем дети, — те по крайней мере держались бы вместе. А к тому же эти окрестности были обиталищем чёрных туч. Мощное вооружение «Непобедимого», его технические средства немногим могли помочь в поисках. Самую надёжную защиту — силовое поле — вообще невозможно было применить в подземных переходах. Так что возникала альтернатива — либо немедленно возвращаться, что означало смертный приговор для исчезнувших, либо начинать рискованные поиски. Поиски эти будут иметь реальный смысл лишь несколько дней, самое большее неделю: после этого удастся обнаружить лишь трупы.

Утром следующего дня астрогатор вызвал к себе специалистов, обрисовал ситуацию и заявил, что рассчитывает на их помощь. В распоряжении учёных находилась горстка «металлических насекомых», которую Роган принёс в кармане своей куртки. Почти сутки ушли на их исследование. Горпах хотел знать, существуют ли шансы радикально обезвредить эти существа. Снова встал и вопрос, что спасло Рогана и Ярга от нападения «тучи».

«Пленники» занимали во время совещания почётное место посреди стола, в закупоренном стеклянном сосуде. Осталось их чуть больше десятка, остальные были уничтожены при исследованиях. Создания эти, отличающиеся строгой тройственной симметрией, по форме напоминали букву Y с тремя остроконечными разветвлениями и утолщением в центре, на месте их стыка. В прямых лучах они казались чёрными, как уголь; в отражённом свете переливались синим и зелёным, как крылья некоторых земных насекомых. Поверхность их состояла из мельчайших плоскостей, похожих на грани бриллианта, а внутри находилась микроскопическая, всегда одинаковая конструкция. Элементы её были в сотни раз мельче песчинок; они образовывали нечто вроде автономной нервной системы, в которой удалось различить две частично независимые друг от друга схемы. Меньшая из них, расположенная в верхних ответвлениях буквы Y, управляла движениями «насекомого»; в микрокристаллической структуре этих ответвлений содержалось нечто вроде универсального аккумулятора и одновременно трансформатора энергии. В зависимости от характера сжатия, которому подвергались микрокристаллики, они создавали то электрическое, то магнитное поле, то переменные силовые поля, которые могли нагревать центральную часть до относительно высокой температуры; накопленное при этом тепло излучалось наружу в одном направлении. Вызванное этим движение воздуха, вроде выхлопа, позволяло двигаться в любом направлении. Одиночный кристаллик не летал, а скорее вспархивал и, по крайней мере во время лабораторных испытаний, не мог точно управлять своим полётом. Но, соединяясь кончиками ответвлений с другими кристалликами, он создавал комплекс, и чем больше кристалликов соединялось, тем выше были их аэродинамические возможности.

Каждый кристаллик соединялся с тремя другими; кроме того, он мог соединиться концом ответвления с центром другого кристаллика; так возникало многослойное строение «тучи». При соединении не обязательно было соприкасаться вплотную — стоило сблизить концы, и возникшее при этом поле удерживало все элементы в равновесии. При определённом количестве «насекомых» комплекс начинал проявлять многочисленные закономерности: он мог, реагируя на внешние импульсы, менять направление движения, характер, форму, частоту внутренних пульсаций; при определённых изменениях такого рода смещались знаки поля, и металлические кристаллики начинали взаимно отталкиваться, разъединялись, переходили в состояние «индивидуальной россыпи»…