Соmatose
Шрифт:
– Авада Кедавра!
– произносит Руквуд.
– Сын, не смотри!
– хрипит Драко за секунду до того, как его жена рухнула мертвой на острые осколки стекла от разбитого заклинанием витража. Мальчик зажмуривается, а Нотт договаривает:
– ..ио!
– в последний момент Аврор успевает встать между палочкой врага и ребенком. Тело тут же пронзила боль - скручивающая, дикая, выворачивающая все внутренности и кости наизнанку, но такая знакомая… Почти родная. Он хрипит из последних сил:
– Отпустите его. Он же ребенок! Это не его война!
– он сопротивляется заклятью. Не хочется нарушать правила,
– Авада, Авада Кедавра, - и попадает в не обратившего на его действие внимание Фернира.
Регулус поднимает палочку, чтобы добить его, но его останавливают. Они шепчут несколько заклинай, которые выворачивают душу.
– Па-а-а-п-а-а!
========== Глава 2. ==========
Его обволакивала пустота. Не было ничего. Ни боли, ни страха. Он не чувствовал своего тела, не знал, где он, сколько времени прошло с тех пор… А, собственно, с каких пор? Спроси, как его зовут, и он задумается. И не вспомнит. А, впрочем, это и неважно. Ничто неважно. Кроме… кроме чего? Глупые фразы крутились в голове.
– Как он?
– голос был знакомым и чужим одновременно.
– Плохо, - ответил другой, совсем не знакомый голос, - те пытки… Немногие такое выдерживают…
– Нас с детства “тренировали”, - запальчиво ответили.
– Еще что?
– Придет в себя, узнаем, - почему-то ему показалось, что обладатель этого голоса пожал плечами.
– А когда он придет в себя? Уже больше недели!
– Если на него наложили Заклинание Забвения, то, возможно, никогда, - отчеканил врач. Почему-то ему показалось, что это именно врач.
Голова нещадно разболелась. Но он все же открыл глаза. И увидел перед собой чернокожего парня.
– Африка?
– произнес он вслух.
– Блядь, Драко! Даже в таком положении ты хохмишь!
– огрызнулся его друг, сокурсник и коллега Блейз Забини.
– Драко?
– и он дико расхохотался.
– Эй, врача сюда!
– громко крикнул Блейз. Не успевший далеко уйти врач вернулся в палату, а это была именно больничная палата, и увидел своего пациента в дикой истерике.
– Выйдите. Ему, похоже, воздействовали на сознание!
– и Блейз послушался. Видеть товарища таким было страшновато. Да и вообще в доме Малфоя, куда пришли авроры, вызванные преданным домовиком, им открылась страшная картина: первый этаж был просто раскрошен в щепки и осколки. Посреди зала лежала Астория - мертвая, изрезанная осколками рухнувшего стекла. Блейз, сдержав стон, прошел дальше. Драко они нашли на лестнице, ведущей в подвал. Пожиратели скрылись, едва авроры вступили на порог мэнора, не добивая Драко. Подумали, после всех ран и пыток он сдохнет самостоятельно. Но тот не считал нужным подыхать на глазах у ребенка. Он не знал, что они сделали с малышом. Когда Драко время от времени приходил в себя, продираясь сквозь мрак боли, ему позволяли взглянуть на сына. Которого заставляли наблюдать за пыткой. Малфою, наверное, всю жизнь будут сниться серые серьезные глаза Скорпиуса, которые в те минуты были наполнены таким безраздельным ужасом, который не переживал еще ни один ребенок в его возрасте.
Драко никогда раньше не молился. Никогда. Считал это ниже своего достоинства: просить помощи у воплощения фольклорной деятельности магглов. Но тут он вспомнил ее - чертову грязнокровку, сжимающую в руках маленький
– Все, сдвиг по фазе!
– осклабился Нотт.
– Твою мать! Уходим! Авроры!
– крикнул Руфус, и Пожиратели скрылись в дверях.
Драко оглядел почти ничего не видящими глазами комнату пыток. Мальчика не было.
– Скор-пи-ус… - прохрипел он и пополз. Полз до тех пор, пока последняя искорка сознания не оставила его. Таким и нашел его Забини.
Блейз нервно достал сигарету, наплевав на то, что в лазарете не курят, и тут его окликнули.
– Мистер… Забини?
– тот обернулся и увидел ту, кого не ожидал здесь увидеть - Гермиону Грейнджер. Вернее, теперь Уизли. Она сразу же после школы вышла замуж. Что не мешало ей работать в “оборонке”, как называли отдел магического правопорядка. Не раз ей твердили, что не женское это дело - допросы проводить, но она работала.
– Миссис Уизли…
– Грейнджер, - зачем-то поправила она.
– Где находится тот аврор, на семью которого напали? Я не в курсе событий, сказали разбираться на месте, - Гермионе, казалось, было дико стыдно признаваться, что она чего-то не знает. Она, Мисс Всезнайка, Лучшая Ученица Хогвартса.
– Он в этой палате, - просто ответил Блейз, - но не в себе.
– Я должна поговорить с ним, - настаивала бывшая гриффиндорка.
– Ну, попробуй!
– в своей старой манере усмехнулся Забини, только усмешка вышла вымученной, хоть и гордой.
– Там твой друг?
– догадалась Гермиона.
– Иди уже!
– Уж ей-то он плакаться точно не будет! Пэнси бы сюда! И Забини улыбнулся мыслям о жене.
Из палаты тем временем вышел врач и развел руками в замешательстве:
– Он не под заклятьем. Но он не в себе. Может, это нервный срыв… Я б его в Мунго отправил…
– Катись в черту, психиатр херов!
– услышала она вдруг голос из палаты, а доктор аж подпрыгнул:
– Заговорил! Любопытный случай… - пробормотал врач себе под нос.
– Раз заговорил, то пойду поговорю, - шепнула Гермиона и попыталась вспомнить странно знакомый голос и интонации.
Но она никак не ожидала увидеть Драко Малфоя, сидящего на кровати, израненного, бледного, бледнее обычного, хотя куда уже, казалось бы. Он сидел, притянув к себе колени, запустив разбитые пальцы в растрепанные волосы и мерно покачивался вперед-назад. И был похож на безумца.
– Драко Малфой!
– громко начала она.
– Гермиона Грейнджер, обеспечение магического порядка. Вы должны ответить на несколько вопросов.
– Я ничего тебе не должен, грязнокровка! Катись отсюда, - Драко плевать было, кто перед ним, хоть министр, но он не мог вспомнить что-то важное. Кого-то важного. “Отвалите все, ради Мерлина!” - взмолился он в душе.
– Как ты смеешь, Малфой, - не сдержалась Грейнджер, - ты не должен препятствовать следствию.
– А не будет следствия, - тихо проговорил он.
– Будет убийство.
– Просто расскажи, что произошло, - мягче ответила Гермиона, видя что тот действительно немного не в себе, хоть и не сошел с ума окончательно.